Вопреки себе

— Доброго утра, Александр Павлович! — раздражающе-бодрым голосом поприветствовал его Иван.

— И тебе того же, инквизитор доморощенный… — севшим голосом прохрипел граф, всё ещё прикрывая глаза рукой от яркого света. — Рассолу подай…

— Извольте, — тут же отозвался слуга, протягивая барину увесистый кувшин. — А кто это такой… инквизитор? — спросил Иван, подозрительно косясь на барина.

— Кровожадный мучитель ни в чём не повинных людей, — мрачно отозвался Александр, жадно осушая содержимое кувшина.

— И это вот мне за то, что я на собственном горбу Вас ночью тащил на второй этаж, да ещё и умудрился никого не разбудить? — обиженно насупился верный слуга. — Если бы не я, не сносить бы Вам головы, это уж точно. Барыня бы Вам уже с утра выговаривала, она ведь страсть как не жалует, когда Вы так напиваетесь.

— Полегче, прохвост, — вяло огрызнулся граф, пытаясь придать своему голосу суровости, которой на самом деле не испытывал. — И вовсе я не напился.

— А что ж Вы тогда не помните, как до кровати-то добрались? — язвительно поинтересовался ничуть не испугавшийся барского гнева Иван. — И от чего лицо у Вас, будто пчёлы покусали? И ещё…

— Довольно! — предостерегающе повысил голос Александр, сумев, наконец полностью открыть опухшие глаза. — Подай-ка лучше умываться, пока я не отрезал твой длинный язык.

— Так извольте, давно уж всё приготовил, — Иван и не думал верить угрозам барина, и окинул его снисходительно-укоризненным взглядом, словно тот до сих пор был неразумным дитятей.

К слову, барин и слуга были ровесниками, только Иван к тридцати годам успел уже обзавестись женой и пятью ребятишками, и потому чувствовал себя вполне солидным мужиком, к тому же на хорошем счету в господском доме. Эту высокую должность он занял после того, как Бутурлины вернулись в Россию, Александр сам выбрал смышлёного Ивана среди других крепостных. Обязанности свои он исполнял исправно, содержал одежду барина в идеальном порядке, да и вообще оказался преданным слугой. Но, пользуясь хозяйской добротой, он не упускал случая иногда пожурить графа, прекрасно зная, что ему за это ничего не будет.

Совершив все утренние процедуры, Александр позволил Ивану побрить себя, затем принял ванну и переоделся. Настроение у графа было прескверным, и потому он сносил заботы камердинера молча, сосредоточенно уставившись куда-то сквозь Ивана немигающим взглядом.

— Барин, — вдруг услышал он настойчивый голос слуги, который уже тряс его за плечо, пытаясь привлечь внимание к себе.

— Что ещё? — недовольно буркнул граф, с трудом фокусируясь взглядом на лице камердинера.

— Вот, вчера-с в кабинете нашёл, когда пустые бутылки убирал, — Иван протянул руку, и Александр увидел на его раскрытой ладони золотое обручальное кольцо с крупным и очень редким розовым сапфиром.

Взяв кольцо в руки, граф Бутурлин не смог сдержать тяжёлого вздоха. Всего лишь позавчера в церкви он надел это кольцо на палец Адель, а уже вчера вечером она вернула его, со слезами на глазах заявив, что скорее окончит свои дни в монастыре, чем станет его женой. Именно эта нелепая ссора и стала причиной того, что Александр полночи топил своё горе в виски.

Господи, как же это вышло? Как они могли так глупо рассориться сразу после помолвки? Ведь они оба с таким нетерпением ждали дня, когда смогут официально считаться женихом и невестой. Или ждал только он, а Адель просто не знала, как от него избавиться?

Боль и разочарование снова глубоко резанули по сердцу, обнажая не успевшую затянуться рану. Александру даже показалось, что снова заныл шрам на груди, напоминающий о пуле, выпущенной в него Жаклин пять месяцев назад. Или так болит его душа, равнодушно растоптанная любимой женщиной?

Он давно подозревал, что с ней что-то происходит. Адель часто была задумчива, словно её мучила какая-то тайна, поделиться которой она не могла. Или не хотела. Александр пытался выведать у неё причины, но Адель уверяла, что с ней всё в порядке. Нужно ему было всё-таки настоять на том чтобы она сказала правду!

Рассеянно приказав камердинеру подать ему завтрак прямо в спальню, граф отпустил слугу и медленно подошёл к окну, с грустью разглядывая изящное кольцо, которое изготовили по его собственному эскизу на заказ, специально к помолвке. Оно так прелестно смотрелось на её тонком пальчике… обидно только, что недолго.

Как Адель могла с такой лёгкостью вернуть ему слово? Неужели в её сердце совсем не осталось нежных чувств к нему? Что с ней случилось за эти пять месяцев? Не хотелось верить в то, что все его мечты о счастье вдруг развеялись, как утренний туман, но реальность оказалась жестока. А ведь он, наивный, думал, что все их главные беды остались в прошлом!

Александр был счастлив, как дитя, пока возлюбленная преданно выхаживала его после болезни, не оставляя и на день. Когда её прекрасные глаза светились безграничной любовью и преданностью, маленькие ладошки ласково гладили его руки, а нежные губы робко касались щеки, Александру казалось, что у него за спиной вырастают крылья. Ночью, думая, что он крепко спит и не слышит её, Адель тихонько шептала ему разные нежные словечки, осторожно прижимая его ладонь к своей прохладной щеке.

Его сердце трепетало от радости, когда они обручились, Алекс был уверен, что ему теперь будет позволено немного больше, чем просто невинно целовать руку возлюбленной, приветствуя и прощаясь. Александр, хоть и сходил с ума от нетерпения, смиренно ждал дня помолвки, чтобы приобрести наконец право жениха оставаться с ней наедине, прикасаться, целовать, сжимать в объятиях, а может даже и обладать ею снова. В конце концов, у них растёт дочь, им вовсе не обязательно ждать дня свадьбы! Но у Адель, как выяснилось вчера, было совершенно иное мнение на этот счёт…

Оставшись наедине с невестой, Александр дал, наконец, волю своим чувствам. Он долго и страстно целовал её мягкие губы, усадив Адель к себе на колени, несмотря на то, что она поначалу пыталась слабо возражать.

Он был нежен и терпелив, вкладывая в жаркие поцелуи всю ту любовь, которой пылало его сердце, и вскоре она расслабилась, робко отвечая ему. Она хотела принадлежать ему снова, Алекс был уверен в этом. Об этом свидетельствовали её затвердевшие соски, которые он ощущал под своими ладонями даже сквозь шёлк лифа платья, её рваное дыхание, бешено колотящееся сердце, мелкая дрожь во всём теле… От сладостного предвкушения у него закружилась голова, но, как оказалось, преждевременно.

Стоило его пальцам нетерпеливо скользнуть под длинную юбку и коснуться внутренней стороны её бедра, как Адель внезапно оттолкнула его и вскочила, будто ошпаренная, изумив его такой странной реакцией. Он тут же вскочил вслед за нею, но Адель брезгливо отшатнулась от него, как от чумного, не позволяя больше прикасаться к себе.

Встревоженно поинтересовавшись у невесты о причинах её странного поведения, Александр совсем не ожидал услышать то, что в итоге услышал. Кажется, её слова будут преследовать его до могилы…

Оказывается, он — гадкий развратник, насквозь порочный и безнравственный. Им и всеми его помыслами движет лишь похоть, и в постели его способны удовлетворить только падшие женщины, столь же развратные, как он сам. И вообще, на самом деле он вовсе не любит Адель, а всего лишь желает снова овладеть ею, поскольку ему недоступно само понятие о настоящей, чистой любви, без примеси порока.