Страница 49 из 72
Магистр молча взял с подноса маленькую гроздь винограда и протянул Еве.
— Садись! — он мягко подтолкнул её к креслу, стоявшему у камина, — Выпей вина, поешь немного и успокойся.
Они сидели друг напротив друга и напряженно молчали. Точнее, напряжена была только Ева. Она щипала виноград, опустив глаза на свои руки, и запивала его вином, а Магистр наблюдал за ней, вальяжно расположившись в кресле.
Девушка чувствовала себя, как на иголках под его внимательным, пронизывающим взглядом. Вино оказалось крепким, и скоро Ева почувствовала, что в голове у неё зашумело, но зато она действительно немного успокоилась. Мелкая дрожь в теле исчезла, сердце билось ровнее, а щёки приобрели румянец вместо смертельной бледности.
— Тебе страшно? — внезапно спросил Рал, не сводя глаз с её лица.
Ева вздрогнула и посмотрела на него. К чему врать, когда он и без того видит её насквозь?
Она слабо кивнула, снова делая маленький глоток вина.
— Тогда зачем ты здесь? — поинтересовался король.
Юная королева вдруг почувствовала, что начинает злиться. К чему все эти разговоры? Он же прекрасно понимает, что она напугана и смущена, так зачем ещё и мучить её расспросами? Он же сам говорил, что ему нужны от супруги лишь дети, так и не разводил бы демагогию, а просто осуществил бы свои супружеские права и всё!
Она ощущала себя словно пациент, который пришёл к лекарю, зная, что ему предстоит неприятная и болезненная процедура. И чем скорее она произойдёт, тем лучше. Но Магистр, похоже, собирался поиздеваться над ней сполна. Судя по блуждающей улыбке на его лице, он с удовольствием забавлялся её смущением.
— Я… — начала было Ева, но голос вдруг пропал, выдавая волнение, — Я шла к себе, милорд. Вы сами затащили меня сюда.
— Совершенно верно, — согласился он, — Но ты же знала, что сегодня будешь ночевать в моей комнате? Почему не попыталась сбежать?
— Сбежать из осаждённого города? — горько усмехнулась девушка, — Если знаете, как это сделать, подскажите мне, милорд. Ричард велел завалить тайный проход камнями, чтобы не дать врагу проникнуть в крепость.
— Я думаю, что ты не сделала бы этого в любом случае, — сказал король, продолжая улыбаться, — А причина заключается в том, что ты изменила своё отношение ко мне, Ева. И меня это полностью устраивает.
Ах, вот как! Значит, устраивает… Не радует, не вдохновляет, а «устраивает»! Замечательный способ соблазнить девушку, заявив, что она его всего лишь устраивает!
Ева снова опустила глаза в бокал с вином, чтобы скрыть искорки гнева. А король улыбнулся ещё шире, заметив, что его слова попали в цель. Он наслаждался её реакцией.
— Вы очень самоуверенны, милорд, — ответила Ева, — Мы с Вами слишком мало знакомы, чтобы моё мнение успело поменяться.
— А мне кажется, будто мы знаем друг друга очень долго, — мягко возразил Рал, — Когда люди проходят вместе через опасности, это сближает их быстрее. Ты ведь сегодня думала обо мне во время битвы? Не трудись лгать: я знаю, что думала. Я чувствовал это.
Ева промолчала, не зная, стоит ли отвечать. Если он так хорошо всё о ней знает, может, пусть побеседует сам с собой?
Внезапно Магистр поднялся из своего кресла и подошёл к жене. Прежде, чем она смогла подняться, он опустился возле её кресла на колени и положил свои руки на подлокотники. Теперь встать Ева уже не могла.
Он взял из её рук бокал и поставил его на пол, а затем обхватил тёплыми ладонями её лицо, медленно приближая к себе… всё ближе и ближе. Ева не противилась, лишь закрыла глаза, покорно подставляя свои губы для поцелуя.
Его губы пахли малиной и были так нежны, что у Евы закружилась голова. Как кровожадный тиран может быть таким нежным?! Это было удивительно, невероятно, нелогично…
Он целовал её медленно, одними губами, едва касаясь. Этой ночью торопиться было некуда — она находилась в его власти, и он не позволит ей сбежать.
Разорвав поцелуй, король вдруг поднялся, и взяв Еву на руки, опустился с нею в кресло, усадив жену к себе на колени. Теперь его губы скользнули к вырезу на её платье и прижались к нежной ложбинке на груди. Ева судорожно выдохнула, откидывая голову назад и вцепляясь руками в его плечи.
Моментально вспомнилось, как он также страстно целовал её на берегу, знакомые приятные ощущения разливались по телу, захватывали, дарили наслаждение… Она не хотела, чтобы это заканчивалось.
Ева даже не заметила, как её платье оказалось приспущенным почти до талии, а губы короля уже покрывали её плечи и ключицу куда более жаркими и голодными поцелуями.
Его дыхание стало тяжёлым и частым, а руки сжали её талию, привлекая к себе всё теснее. Не до конца расшнурованный корсаж мешал королю, и он, выругавшись сквозь зубы, вынужденно оторвался от поцелуев, поспешными, резкими движениями распуская шнурки и спуская платье ещё ниже.
Едва только девушка осталась обнажённой по пояс, как его горячие губы тут же жадно припали к её груди. С губ Евы слетел первый слабый стон… Она непроизвольно попыталась встать с его колен, но крепкие руки короля не позволили ей.
— Нет! — жарко выдохнул он, сжимая крепче её талию, — На сей раз — нет, я не отпущу тебя!
Внезапно король встал и, подхватив Еву на руки, резко опустил её на разбросанные у камина шкуры. Он прижал её к полу своим телом, не давая возможности сбежать, а его губы снова требовательно накрыли её уста. Этот поцелуй был уже куда более жадным, глубоким, безжалостным. Он подчинял её себе каждым движением, его руки медленно поднялись по её ноге к бедру, поднимая подол платья, а влажные дорожки поцелуев пролегли от губ до горла, а затем ниже — к плечам и ключице.
Ева не понимала, что происходит с ней: страх уступил место желанию, её тело откликалось на поцелуи мужа отчаянным трепетом и волнующей дрожью, с губ срывались нежные стоны, дыхание участилось до коротких, рваных всхлипываний. Когда король начал стягивать с неё платье, она сама приподняла бёдра, помогая ему. Сквозь полуопущенные ресницы она наблюдала, как он сам избавился от своей одежды и выдохнула в восхищении.
Она впервые в жизни видела обнажённого мужчину. Он был прекрасен, совершенен настолько, что казался ей каким-то нереальным существом. Может, это вино на неё так подействовало? Или Магистр добавил в него какое-то зелье, чтобы сломить сопротивление?
Впрочем, ей было всё равно — она желала его прикосновений, поцелуев, хотела почувствовать себя принадлежащей ему. Только ему одному, навсегда!
Рал снова прижал её к полу тяжестью своего тела, прижимая к себе всё теснее, целуя всё более страстно, его руки побежали по её обнажённому телу, лаская, изучая, поглаживая, доводя до исступления. И не было стыда, сомнений, страха… ничего, кроме жажды новых открытий и ощущений.
Когда его рука мягко развела её ноги и коснулась самого чувствительного места, Ева инстинктивно вцепилась в его ладонь и попыталась свести колени вместе. В глазах её снова появились страх и стыд.
— М-милорд, прошу Вас… — испуганно выдохнула она, пытаясь приподняться, но рука мужа вернула её обратно на мягкие шкуры.
— Тише… — прошептал король, снова целуя её губы, — Не бойся, любовь моя…
Движения его руки становились всё более настойчивыми и, пока его поцелуи отвлекали и успокаивали её, Ева вдруг почувствовала, что она расслабляется, а в теле рождаются новые, неведомые прежде ощущения, такие острые и сладостные одновременно! Стоны, что срывались с её губ, становились всё громче, доводя короля до исступления, сводя с ума… Она обвивала руками его плечи, гладила спину, прижималась к нему всем телом, выгибаясь навстречу.