Страница 11 из 33
Действительно, прямо посреди огороженного участка стояла чья-то палатка. Произошла в общем-то обыденная в среде индивидуалистов-старателей история. Такой же бродячий поисковик наткнулся на ту же трубку и, увидя колышки, огородил участок себе, прибавив к дате на табличке Вильямсона один месяц. Вильямсон слишком хорошо знал, что любой бродяга может прийти к управляющему горнорудной компании, шлепнуть о стол пятифунтовой банкнотой и заявить: «Я был там первым», и управляющий согласится и зарегистрирует заявку, а заявка Вильямсона с точки зрения закона не будет иметь никакой силы. Оставался один испытанный метод.
Захватчик в это время предавался послеобеденному отдыху, и сон его был наполнен радужными мечтами. Менее приятным было пробуждение. Открыв глаза, он увидел бледное решительное лицо и дуло ружья, направленное ему прямо в голову. «Первым тут был я, — прохрипел Вильямсон, — а теперь убирайся». И было в его голосе нечто такое, что заставило захватчика немедленно последовать этому совету.
Так была открыта крупнейшая кимберлитовая трубка в мире — трубка «Мвадуи». В 1952 г. здесь уже стоял город алмазодобытчиков, а на руднике работали 2 тыс. негров, около 200 европейцев и 80 выходцев из Индии.
В Бразилии задолго до прихода европейцев (до XVI века) местное население использовало разнообразные красивые камешки, в том числе и алмазы, в качестве игральных фишек. Позднее при промывке золота в наносах рек провинции Минас-Жерайс на дне промывочных ковшей вместе с крупинками золота также нередко встречались алмазы, однако золотоискателям и в голову не могло прийти, что они имеют громадную ценность и что стоимость одного такого маленького зернышка превышает стоимость всей их многомесячной добычи. Поэтому эти ненужные камни беспощадно выбрасывались из лотка. Более того, алмазоносный песок местные жители примешивали к глине (не подозревая, естественно, что он алмазоносный) и использовав ли полученный материал для постройки домов, стен, скотных дворов.
В 1725 г. в одном из поселков золотоискателей появился некто Бернардо Франциск-Лабо, знавший толк в драгоценных камнях. Заинтересовавшись красивыми игральными фишками, он попросил продать ему несколько штук. Заплатив весьма прилично, по местным меркам, за эти пустяки, Бернардо направился в город, где его приобретение попало в руки губернатора провинции. Губернатор, человек достаточно образованный, признал в этих камешках алмазы. Однако, обладая консервативным складом ума, он был твердо убежден, что колония (а Бразилия была тогда португальской колонией) должна развиваться традиционным, патриархальным путем. Поэтому он категорически (под страхом сурового наказания) запретил не только разработку алмазов, но и распространение слухов об их находках, справедливо полагая, что это неизбежно приведет к алмазному буму и колонию затопят авантюристы со всех концов света.
Однако одно дело — запретить, другое — добиться соблюдения запрета. Вскоре Бернардо, и уже не один, а с группой компаньонов снова появился в том же поселке. Они стали скупать прозрачные камешки, платя не торгуясь. В азарте люди перекапывали огороды, ломали свои дома, дробя и затем просеивая материал, из которого они были построены. Всюду были алмазы, и в весьма приличном количестве. Но все же меры, предпринимаемые губернатором, в какой-то степени сдерживали дальнейшее распространение алмазной лихорадки.
Однако к 1729 г. алмазный бум все же вспыхнул с непреодолимой силой, сметая все постановления и запреты. Началось все случайно. Обыкновенный раб, работавший на обычной португальской плантации заметил, как бывают взбудоражены золотоискатели, найдя в речном песке маленькие камешки, которые они называют алмазами, камешки, которые очень дорого ценятся и к которым никого из местных жителей они не допускают даже прикоснуться.
Он вспомнил, что далеко отсюда, в районе горного хребта, где расположен его дом, земля точно такая же и в ней попадаются такие же сверкающие камни.
Улучив удобный момент, раб сбежал с плантации и вскоре объявился в одном из портовых городов, где стал продавать алмазы в таком количестве, словно это были простые бусы. Он был схвачен, но даже под жестокими пытками отказался указать то место, где им были найдены алмазы. И тогда португальцы пошли на хитрость. Хозяин «простил» его, вернул на плантацию и даже дал свободу, поручив, однако, нескольким рабам днем и ночью приглядывать за «прощенным».
Спустя небольшое время, как и рассчитывал хозяин португалец, прощенный раб (числившийся теперь свободным) сбежал снова и направился к своему тайнику. Его выследили, и источник алмазов стал известен. Так были открыты россыпи алмазов в округе Теюне, который по приказу короля Португалии был переименован в Диамантину (от слова diamant — «бриллиант»). Именно Диамантина на ближайшие 150 лет стала главным поставщиком алмазов для всего мира. Алмазные россыпи были обнаружены также в округах Рио Абаете, Багагем, Гояс и некоторых других.
Большое количество алмазов, добытых в горах Бразилии тяжелым трудом истощенных рабов, стекалось в сокровищницу португальского королевского двора. Многие тысячи человек сложили там свои головы, но десятки тысяч продолжали исступленно трудиться в маловероятной надежде обрести свободу, обещанную португальскими властями каждому, кто найдет алмаз массой свыше 70 карат.
Поскольку к концу XVII века индийские копи очень сильно истощились, открытие алмазов в Бразилии явилось крупнейшим событием и вызвало большое оживление на мировом рынке. За первые 120 лет бразильские месторождения дали 10,17 млн. карат (Надо подчеркнуть, что до 30 % добываемых алмазов вывозились из страны контрабандным путем о и официальной статистикой не учитывались). В 1850 г. годовая добыча достигла максимума — 300 тыс. карат, а потом пошла на спад.
В Северной Америке, на территории США, единичные находки алмазов зафиксированы, начиная с середины XIX века. Старатели, промывавшие речной песок Калифорнии в поисках золота, нередко в своих промывочных ковшах среди прочих тяжелых минералов обнаруживали и единичные зернышки алмаза.
В 1885 г. в штате Виргиния был найден алмаз октаэдрической формы массой 23,75 карата, который получил название «Алмаз Девей». Там же из речных (аллювиальных) отложений был извлечен алмаз «Панч Джонс» массой 34,46 карата. Однако, по мнению геологов, эти и многие другие алмазы были, скорее всего, принесены сюда в далеком прошлом огромными ледниками из Канады.
В 1906 г. в Соединенных Штатах было открыто первое (и до настоящего времени единственное) коренное месторождение алмазов. Любознательный фермер, склонный к авантюризму, некто Хэдлстон, приобрел ферму в Арканзасе, в 4 км от г. Мерфрисборо. Холм рядом с фермой был покрыт странного вида зеленой грязью, и Хэдлстон надеялся обнаружить здесь месторождение меди или свинца. В августе указанного года несколько недель фермер провел на холме, скрупулезно рассматривая эту зеленую грязь. Однажды внимание Хэдлстона привлекло необычно яркое отражение от грани кристалла, лежащего на земле. Подняв его, он понял, что этот камень отличается от других кристаллов (кварца, барита, кальцита), в изобилии встречавшихся на поверхности холма, и, скорее всего, является алмазом. Хэдлстон с воодушевлением продолжал поиски и в тот же день в колее дороги, примерно в 150 м от места первой находки, нашел еще один алмаз массой 3 карата (первый камень имел массу 4,5 карата). Позднее, в начале сентября, фермер обнаружил желтый гексоктаэдр массой 0,5 карата.
Эти камни попали к известному в США минералогу и оценщику алмазов. А. Кунцу, который заявил, что они представляют собой драгоценные камни отличного качества, которые вполне можно сравнить с африканскими. После того как заявление Кунца стало известно, немедленно под председательством С. Рейборна образовалась Арканзасская алмазная компания, которая купила ферму Хэдлстона и примыкающий к ней район. Затем для изучения месторождения компания пригласила уже упомянутого Кунца и другого известного американского геолога Вашингтона.