Зов кровавой луны

Мадара дёрнулся, удивлённый происходящим, и хмуро посмотрел на Сенджу. Его тело напряглось, понимая, что что-то здесь творится не так. Защищая свою деревню всеми возможными способами, он не думал, что сейчас вокруг него будут стоять его же соратники, замыкая Учиха в круг. Вдали мужчина видел членов своего клана, которые хмурые смотрели за происходящим, но ничего не предпринимали, чтобы заступиться за свою главу.

— Что происходит, Сенджу? — холодно спросил Мадара, пока ничего не предпринимая.

— Твои глаза опасны, Мадара, — покачал головой Хокаге. — Мы заберём Раймэй и запечатаем, чтобы никто не мог воспользоваться больше этой силой. То, что ты сегодня сделал… Я больше не доверяю тебе. Твои убеждения опасны для этой деревни.

— Ты… — запнулся Учиха, смотря на того человека, с которым построил эту деревню и принёс мир между кланами. — Изгоняешь меня?

Хаширама отвёл свои глаза, а затем взглянул на стоящего младшего брата, который слегка кивнул головой. После одобрения, старший Сенджу вновь посмотрел на Учиха, но на сей раз его взгляд был наполнен уверенностью. В этот же момент Мадара понял, что из него сделали не героя деревни, а злодея. После всего, что он сделал ради них…

— Ты опасен, — уверенно произнёс Хаширама, и в этот момент произошло сразу несколько вещей.

Окружившие его шиноби сделали шаг вперёд, беря Учиха в ещё более плотный круг. Кровавый шаринган пропал из глаз склонившейся Раймэй, возвращая ей контроль над своим телом. Мадара видел, как напряжены тела шиноби, готовые в любой момент выхватить своё оружие. Они следили за Учиха, ожидая от него всё что угодно. В их глазах было недоверие к этому мужчине и ожидание того, что он вновь воспользуется силой демона, но на сей раз против своей деревни.

Мадара не знал, что именно ощущал в этот момент. Смотря на то, как его окружают, он испытывал жгучую ненависть к этим людям, которые не видели всю его заботу и любовь к деревни. Все его старания были отметены в сторону подобно какому-то мусору, а видя недоверчивые взгляды своих соклановцев, что стояли чуть поодаль, Учиха впервые в жизни ощутил неприязнь к своему роду. Они все глупцы.

Его взгляд метнулся к Раймэй, которая подняла голову, смотря прямо на Мадару. Её губы слегка дёрнулись в улыбке, будто эта девушка знала столь хорошо Учиха, что могла предполагать о чем тот думает. Никто не подозревал, что тело девушки вмиг могло вспыхнуть молнией, ударив разрядом электричества по рукам шиноби, что держали её. Тобирама и второй Сенджу отпрыгнули в сторону, а Мадара в один миг очутился рядом с девушкой, хватая её за руку, а затем испаряясь вместе с ней.

Поражённые шиноби начали осматриваться по сторонам, не заметившие в какую сторону направились эти двое. Они были столь стремительны, что Хаширама удивлённо моргнул, а затем развернулся, обернувшись к улицам деревни. Клан Учиха стал мрачно переговариваться и с недоверием смотреть теперь не только на Мадару, который исчез, но и на враждебных Сенджу, которые тут же отправились на поиски, вытащив своё оружие.

Все разделились, отправившись в разные точки деревни, и Мадара понимал, что их в скором времени найдут, если они сейчас же не уберутся из деревни. Отпустив руку Раймэй, он ворвался в комнату, где до сих пор под одеяльцем в своей кроватке лежала его дочь. Мужчина рывком сдернул ткань и тут же обратил внимание на появившейся шаринган в глазах своей дочери, которая испугалась столь неожиданного движения. Она молчала, плотно поджав губы, но в её глазах был страх. Стоило ей узнать в появившемся человеке своего отца, как хмурое личико разгладилось, и Мизуки встала на ноги, схватившись руками за перила кровати.

— Мы уходим, — мрачно проговорил Учиха, беря дочь на руки.

Мизуки тут же обхватила руками шею отца, устроившись у него на руках, а затем повернула голову в сторону стоявшей Раймэй. Её взгляд недоверчиво прошёлся по измазанной в грязи матери, которая не предпринимала никаких попыток, чтобы добраться до девочки. Мадара видел, как дочь отвернула свою голову от девушки, чтобы поднять своё личико и взглянуть отцу в глаза.

— Она с нами? — тихо спросила дочь.

— Да.

Не теряя больше времени, Мадара, взглянув на Раймэй, сорвался с места, навсегда исчезая из своего дома. Он стремительно направился на выход из деревни, без оглядки покидая то место, которое считал своим домом. Перепрыгивая после с ветки на ветку, Учиха чувствовал мощную силу, что следовала за ним. Обернувшись, он видел, как за ним следовала светловолосая девушка, которая не находилась под властью его шарингана. Она шла за ним по собственной воле, и Учиха поражался тому, как жизнь меняет все карты.

Отдаляясь от Деревни Скрытого Листа, Мадара думал о том, что пройдёт не так много времени, прежде чем он вернётся. Его имя будут помнить ещё многие столетия, и если ни как человека, построившего деревню, то как шиноби, разрушившего её. Конохагуре поплатится за то, что отвернулась от него.

========== 18. Перед последней битвой ==========

Среди лесной чащи стоял одинокий одноэтажный домик, который не имел таких изысков, какие имели клановые дома в великих деревнях. Этот дом был построен из дерева и имел несколько небольших комнат, но этого было достаточно. Эта местность была довольно безлюдной, а ближайшее поселение находилось в нескольких часов пути. Лес, что находился неподалёку от границы Страны Огня, никто не посещал, кроме нескольких лесных зверей, которые не приносили никакой угрозы.

Учиха Мадара выбрал это место специально, зная, что никто не найдёт его в этой глуши. Подобно раненому зверю, он зализывал свои раны, находясь в этом Богом забытом месте. Но раны его были не физические, а душевные, ведь каким бы сильным мужчина не был, изгнание из собственной деревни ударило по его самолюбию. Быть главой клана Учиха, быть основателем великой деревни, а в следующий момент всё это потерять, видя лишь то, как к нему поворачиваются спиной.

Испытывая злость, Учиха неосознанно сжал в тиски стакан, который лопнул на осколки от обрушенной на него силы. Стекло осыпалось на пол и звон осколков, бьющиеся об деревянный пол, привёл мужчину в чувства. Он опустил свой взгляд на руку, в плоти которой застряли некоторые сколы, выпуская небольшие капельки крови.

— Ты жалок, — произнёс нежный женский голос за его спиной.

На его крепкие плечи опустились женские тонкие руки, а затем мужчина почувствовал, как длинные пальцы медленно скользнули по его груди, очерчивая мускулы. Тёплое дыхание опалило край его уха, и, даже не смотря на девушку, он мог представить, что в этот самый момент она ухмылялась. Мадара опустил свою ладонь, стряхнув с неё осколки, и медленно запрокинул голову назад.

Их взгляды встретились, и Учиха отметил, насколько живыми выглядели эти блеклые светлые глаза, в которых ранее не было жизни. Светлые волосы свисали вдоль щёк девушки, закрывая их обоих подобно полотну. Их волосы в конечном итоге сливались воедино, переплетая белые пряди с угольно чёрными. Женские пальцы остановились, перестав гладить его грудь, и сомкнулись между собой в замок.

Он привык к этой особе. Это было странно, но это было так. Находясь с ней под одной крышей, мужчина привык считать её обычным человеком, слегка не умеющим держать язык за зубами, но всё же человеком. Эта девушка никуда не уходила от него, будто привязанная к нему на вечность, и Мадара задавался вопросом, что ей всё же было от него нужно. Она так тщательно и проворно всегда сбегала от него, а стоило ей очутиться на свободе, как та привязалась к нему, как домашний питомец к хозяину.

Она послушно ждала его в этом доме, когда ему надо было уйти по своим делам, и каждый раз, возвращаясь обратно, Мадара ожидал увидеть пустующий дом, где не было ни Раймэй, ни Мизуки. Он поступал опрометчиво, оставляя свою дочь с этой девушкой, но что-то внутри заверяло его, что всё будет в порядке. А он доверял своему внутреннему чутью.

— Разве вы не играли с Мизуки в лесу? — спросил Учиха.