Слепой дракон

Гарри покачал головой, отвернулся от друзей и посмотрел на стеллажи, гадая, есть ли на полках книги о России. Дело в том, что на Рождественских каникулах он сходил на почту, и в отделе «До востребования» получил письмо из Санкт-Петербурга от Вани. А в нем было приглашение. Ваня собирался на лето к тёте на Урал и звал с собой Гарри. Получить столь нежданное приглашение, да ещё из такой запредельной дали… что и говорить, Гарри был просто оглушен. И обрадован, конечно. И тётя Петунья пообещала, что она спишется с родителями Вани и они все вместе придумают, как организовать ему встречу с другом и поездку в Россию. А так как письмо от Вани он получил перед отъездом в школу, то и искал во всех доступных библиотеках книги с какими-либо упоминаниями о России. Он так всегда делал — читал про страну, которую собирался посетить. В одном из проходов он увидел Полумну и решил спросить у неё.

— Привет, Полумна. Не знаешь что-нибудь о русской земле?

— Знаю только, что Наполеону там не понравилось, — безмятежно ответила белокурая умница. — Русские морозы заставили его сдаться. При отступлении солдаты Наполеона резали лошадей, вспарывали им животы, наспех потрошили и целиком залезали внутрь, причем это делали офицеры, прочие хватали ещё горячие кишки и засовывали к себе за пазуху.

— Господи, зачем ты мне это рассказываешь? — спросил слегка побледневший Гарри. Полумна недоуменно пожала плечиками:

— Ты спросил, а я ответила то, что знаю.

— Э-э-э… а это всё, что ты знаешь? — с опаской поинтересовался Гарри.

— Конечно нет! — удивленно приподняла та белесые брови. — Могу пересказать географию, но вряд ли тебе это будет интересно.

Полумна вдруг внимательно и остро посмотрела на него. Гарри невольно поежился от её пристального серебристого взгляда, сейчас, в полумраке меж стеллажей, её синие глаза таинственно мерцали серебром, и он подумал, что будет жалко расстаться с ней на целое лето. Полумна же, словно прочтя его мысли, задумчиво спросила:

— Зачем же ты спрашиваешь, если сам всё увидишь?

И опять, как и всегда, Гарри не нашелся, что на это ответить.

А так экзамены шли своим чередом, и Гарри поражался, как многому он научился! Как приманивать предметы заклинанием Акцио, как потушить небольшой пожар и налить воды в стакан при помощи Агуаменти. Увеличить что-либо Энгоргио. Несколько видов убирающих заклинаний — Тергео, Эванеско, Экскуро, а самым полезным, по мнению Гарри, были Репаро и Релашио, потому что это иногда действительно может стать очень-очень необходимым и важным — починить разбитое-сломанное-порванное и снять оковы при похищении. А двери… двери лучше открывать ключом, даже если ты заперт там. Потому что Алохомора не всегда поможет. Это им доказала Амбридж на экзамене, попросив открыть простой амбарный замок, и ведь не поддавался он заклятиям! Ученики тужатся, пыхтят, из кожи вон лезут, машут палочками и орут — «Алохомора!», и хоть бы хны, висит себе тяжелый замок, ржавый и непоколебимый, и лишь ехидно отсвечивает латунной дужкой. Открылся он только при наличии ключа и под давлением фомки. Что за чудеса? Многие с опасением взирали на странный маггловский замочек, искренне недоумевая, что же в нем такого наворочено, что его всемогущая Алохомора не берет.

На Трансфигурации Гермиона внезапно прикопалась к МакГонагалл, спросила, пристально глядя в потолок:

— Профессор, а почему вы не сказали нам про перо, которым профессор Амбридж наказывает лентяев и бездельников? Я слышала, как старосты трех факультетов — Когтеврана, Слизерина и Пуффендуя — говорили своим подопечным, чтобы те вели себя благоразумно и не нарывались на отработки, а я и Невилл почему-то об этом ничего не знали.

Минерва покраснела, да что там, побурела аж… Гермиона перевела взгляд с потолка на неё, внимательно посмотрела в лицо преподше и вздохнула:

— Понятно. Вы забыли нам сообщить. Или не сочли это нужным.

После изматывающих экзаменов все студенты вареными каракатицами разбрелись по школьной территории и кулями развалились там-сям на зеленой травке под палящими лучами июньского солнца. Неужели всё позади?! И завтра — подумать только, завтра! — алый поезд увезет их домой. От дерева на берегу озера Гарри помахал Рэсси, он в этом году выпускается из школы, как в свое время Гидеон Грейнджер, Седрик Диггори и многие-многие другие. Гарри вздохнул, отвернулся, лег на живот в мягкую траву и разморенно задремал. Спустя какое-то время ему на спину спикировал Мерлин, прошел к правому плечу и нагнулся над щекой, потом взял лапой письмо из клюва и, освободив таким образом рот, громко завопил прямо в ухо. Однако Гарри даже не вздрогнул, а только сонно вздохнул и вяло спросил:

— Что там?

Гермиона, лежавшая поперек Невилла, приподняла голову, приоткрыла один глаз и дохлым голосом сообщила:

— Письмо…

— От кого?..

Гермиона открыла второй глаз, присмотрелась и умудрилась-таки прочесть вверх ногами скомканное в совиной лапе послание.

— От Пита… Пита Грю.

— Не знаю такого… — на автомате начал Гарри и вдруг проснулся. — Грю? В смысле, Питер Петтигрю?

Приподнялся с живота и тряхнул плечами, осторожно спихивая с себя Мерлина. Тот покорно спорхнул на траву и протянул письмо. Гарри уселся по-турецки, развернул конверт, глянул на друзей — те уже ждали — и вчитался в строчки:

Привет, Гарри.

Школу мы проверили, всё в полном порядке. Сам Хогвартс уверил нас, что врагов он больше не чувствует, ему теперь ничего не угрожает. Кстати, твой друг Залзан линяет, не забудь потом забрать выползок из Тайной комнаты, шкура василиска очень важный и ценный ингредиент при зельеварении, твоему отцу это может пригодится.

Что касается анимагических форм твоих друзей, то вот список ниже:

Драко Малфой — серебристая пенелопа, какая-то мелкая птичка, известная своей верностью и вечным ожиданием. Если ему интересно, пусть тренируется превращаться.

Невилл Долгопупс, как я и говорил, медведь, но теперь нужно уточнить, он кадьяк, так что пусть будет осторожен, это самые большие медведи в мире, и сила их немерена.

Рону советую не превращаться, он, к сожалению, кролик, вечно озабоченный, ленивый и трусливый кролик.

Полумна Лавгуд — соловей, или, верней, соловушка, сладкоголосая певчая птичка.

Гермионе Грейнджер не повезло, я уточнил, у неё нету склонности к анимагии, но её Патронус может стать выдрой.

Кстати, ещё одну крупную аниформу я вижу у одного слизеринца, постарайся предупредить парня, чтобы он был поосторожней. А то будет не очень приятно, если где-нибудь в помещении на полу окажется огромная и тяжелая касатка и с перепугу он не сможет превратиться обратно в человека. Зовут его вроде Забини. Больше анимагов на этом потоке я не вижу. И хорошо, наверно, и так уж перебор.

За сим откланиваюсь и отравляюсь в Аргентину в компании двух небезызвестных тебе братьев Блэк.

Не поминай лихом, твой друг Пит»

Гарри опустил письмо на колени и снова посмотрел на друзей. Невилл сидел как обухом шарахнутый и в полной прострации рассматривал свои широченные ладони, очевидно, представляя на их месте лохматые когтистые лапищи гигантского медведя. Гермиона восторженно пожирала уже точно своего парня влюбленными глазами — её Невилл будет таки-и-им ми-и-ишкой!..

Гарри кивнул своим мыслям, да, надо не забыть сказать Блейзу, что он касатка, а то и впрямь неприятности будут. И Драко тоже какая-то мелкая пичуга, ну ничего, летать он любит. А Полумна, значит, любит петь. Он не знал об этом, никогда не слышал, как она поет. А Рон-то, Рон, ха-ха, кролик, ну что ж, учитывая его плодовитую семейку… Да и Джинни вон, парней как перчатки меняет, то с Дином Томасом милуется, то с Майклом Корнером, и всё при этом на Гарри косится, как будто ждет, что он ревновать начнет. Ха… вот дурочка, да пусть хоть весь Хогвартс перецелует, всё равно милее она от этого не станет, на ней и так уже висит клеймо легкодоступной девочки. Что ещё? Ах да… Залзан, надо бы зайти к нему, попрощаться на лето.