Страница 62 из 82
— А это кто? — тихо спросила девочка, когда поняла, что собеседница никак не прокомментирует фотографию.
— У нас большая семья, — хрипло ответила Лебедёва. — Понимаешь, это сын моей сестры… У нас с ней не очень хорошие отношения…
Женщина резко убрала телефон в сумку, чтобы закрыть эту ужасную, для неё, тему. Сейчас эмоции брали верх, но нельзя было позволить себе полностью поддаться им.
— Что-то слишком много я говорю о себе! — спохватилась женщина. — Что же насчёт тебя?
— Ничего, — более окрепшим голосом сказала Фрида. — Кормят хорошо, не жалуемся, развлекаем себя как можем.
— А что за традиция носить камни?
— Сергей Владимирович говорит, что они обладают какой-то силой, — махнула рукой сиротка. — Но это не похоже на правду. Я ещё ни разу не ощутила эту силу.
Фрида напряглась: в кустах послышался шорох. Но когда девочка обернулась, то звуки сразу стихли. Конечно, в этой зоне любили гулять остальные дети, так что и в удовольствии понаблюдать они не могли отказать!
— Забавно выходит, — осторожно сказала Василиса Лебедёва, — я всегда мечтала о девочке, а в итоге у меня два остолопа. Даже племянницы нет, одни племянники! И то, один полнейший пессимист, а другой слишком уж хилый и бесхарактерный. Делает то, что скажут, не имеет своих мыслей и своей воли. И я боюсь говорить о его будущем…
Девочка в мыслях пролистала те фотографии, которые видела недавно на телефоне Василисы. Тогда, как сказала женщина, она разглядела племянника с светло-русыми волосами. Другой же, наверное, напрочь отказывался сниматься на телефон…
— Фрида! — закричал знакомый до боли голос за спиной. — Львица сказала нам немедленно собраться возле главного входа!
Светловолосая девочка подскочила от неожиданности, быстро кинула прощальные слова Василисе и поспешила удалиться. Конечно, в глубине души Фриде было жаль так резко прерывать разговор с гостьей, но Львица никогда просто так не беспокоила своих друзей, значит, случилось что-то важное.
Лебедёва понимающе кивнула вслед, продолжая рассматривать фотографии своих сыновей и племянника. Но женщина чувствовала, что сердце начинает сжиматься, не то от одиночества, не то от холода, веющего от деревьев… Василиса спрятала телефон, встала со скамейки и уже хотела направиться в сторону своей машины с принятым решением, но, как только девушка обернулась, то встала впритык с некто.
Василиса хотела попросить прощение за свою невнимательность и неуклюжесть, но её резко схватили за запястье правой руки. Незнакомец был одет в джинсы и чёрную куртку с так сильно натянутым на голову капюшоном, что не было видно лица. Со всей силы сжав женщину, он резко толкнул её перёд.
— Что Вы делаете?! — закричала Василиса Лебедёва.
Женщина отлетела прямо на край обрыва, спрыгнув с которого и выжить было невозможно. И тут только женщина опомнилась и завизжала во всё горло, понимая, что это покушение на убийство. Но шансов на спасение уже не было: бежать некуда, сзади пропасть… Вся кожа вмиг побледнела, сердце свалилось в пятки, а глаза едва не выпрыгивали от ужаса. Василиса Лебедёва, парализованная шоком, не могла больше издать ни звука.
Некто спокойным шагом подошёл к гостье «Золотого солнца», бесцеремонно толкнув её с высоты десяти метров. Потеряв равновесие, женщина упала, и из губ Лебедёвы вырвался душераздирающий крик, но, скорее всего, он был издан не от осознания того, что жизнь скоро оборвётся, а от лица «незнакомца», с головы которого слетел капюшон, открывая хозяина.
Фрида осматривала каменный замок, о котором прослыли злые слухи. Именно здесь жила семья Куликовых, но после смерти жены профессора — Александры Денисовны — учёный больше не хотел находиться здесь. Вот и место полностью заполонила паутина и пыль, по полу бегали различные пауки и тараканы. Но сироты «Золотого солнца» ликовали от радости: наконец они посетили то загадочное место, побывать в котором мечтали всю свою жизнь!
Львица пыталась скрыть своё разочарование за грустной улыбкой, наблюдая за реакцией своих приёмных братьев и сестёр. Но всё же лицо Агонии выражало больше всех неестественного веселья, от которой рыжей девушке становилось жутко. «У неё всегда было чёрное сердце, а теперь твоя жестокость наконец пробудится, дорогая Агония, и твой амулет наполнится беспросветной тьмой!» — слова, прорезающие слух, до сих пор гуляли в мыслях Львицы.
— Хорошо, будь спокойна… — шептала сама себе девушка, а после развернулась к детям: — Так, вы, а ну не шуметь! Пришли сюда не просто так, ведь именно сейчас у вас есть шанс получить больше силы.
— Которой не существует?! — закричал Гордей. — Мой амулет кота что-то не излучает волшебных штук!
Не успела Львица произнести ни слова, как в зал вошла чёрная фигура, которую было невозможно разглядеть из-за мрака, где не было непроницаемого света. Силуэт подошёл к Агонии, передав ей стеклянный сосуд, издали напоминающий бокал. Прищурившись, Львица едва не вскрикнула от ужаса: в сосуде находилась тёмно-алая жидкость — кровь!
Агония невозмутимо подошла к каменному круглому столу с небольшим вогнутым отверстием внутри, напоминающим купол, влив туда свежую кровь наследницы ведьм. Стол, казалось, слегка засветился чёрным светом, или это была просто иллюзия.
— Теперь коснитесь стола! — гордо скомандовала Агония. — Львица, разве не ты тут главная?
— Дай хоть слово вставить! — прошипела девушка.
Ученица Куликова взглянула на своих сводных братьев и сестёр, увидев в их глазах странный огонёк… Будто сейчас они действовали по специальной методике, и вскоре должно случиться что-то роковое. Глаза всех: от наивного дурачка Гордея и заканчивая мудрой не по годам Алоис, владелицы амулета совы, блестели безумием, будто дети были одержимы. Единственная, кто выражал настоящее волнение, была Фрида. «Странно всё это…» — подумала Львица, чувствуя холодок на коже.
Сироты послушно выполнили приказ Агонии, и, как предсказывал Сергей Владимирович, амулеты стали наполняться силой. Каждый светился своим цветом, но даже это манящее сияние не прогоняло страх Львицы. Тот силуэт, о котором уже давно забыла Агония, будто испарился. «Кто был под капюшоном?» — невольно спрашивала себя девушка.
Слух прорезал девичий крик. Львица узнала бы вопли самолюбивой Лилии из миллиона других, а поэтому мгновенно развернулась к девочке, увидев её напуганные до полусмерти глаза. И рыжеволосая девушка кинулась бы ей на помощь, если бы остальные дети не завопили так же разом… И Иннокентий, и Модест, и Агония, и Гордер, и Алоис, и Демьян… «Больно! Больно!» — орали они во всю глотку от нестерпимой боли.
Казалось, их страдания длились целую вечность — на деле пару секунд. Семеро детей заживо упали. Кто-то был не в силах кричать, кто-то продолжал визг от смертельной боли.
— Фрида… здесь лишь твоя вина… — неожиданно прохрипела Алоис и сникла.
Львица, оправившись от парализовавшего её шока, повернулась в сторону владелицы амулета собаки. Её лицо было смертельно белым, руки дрожали, а глаза были готовы выпрыгнуть из орбит.
— Что?.. — прошептала она, падая на колени от душевной боли. — Я?..
— ТЫ ОДНА, КТО НЕ ПОСТРАДАЛ ОТ МАГИИ! — заорала Агония, скрывая своим голосом усмешку над наивностью «подруги», которую та не услышала. — ЭТО ТЫ ВИНОВАТА!
— Почему лишь она выжила?!
— Она — носящая синий камень смогла избежать смерти?!
— Так нечестно!
Глаза Фриды за секунду наполнились слезами. «Моя вина?» — пронеслось в её мыслях, и, не сдерживаясь, она с рёвом выбежала из зала, не желая больше никого видеть. Она убила своих друзей! Теперь Львица и Сергей Куликов не простят её! Теперь её ждут годы мук и страданий! Друзья наверняка будут являться ей в кошмарах! Только ОНА виновата!
— Фрида! — закричала Львица, и она уже хотела броситься вдогонку, но её кое-что остановило…
Сироты стали смеяться. Все разом. Хором. Они не сдерживали своих эмоций, вся боль внезапно прошла, сменяясь неудержимыми порывами веселья и грубой радости.