Страница 2 из 58
Возмездие. Они называют это так. Убийство невинных людей, чья ошибка лишь в их неверном рождении. Если бы Эрик родился Фениксом, а не Сосудом, его бы ждала точно такая же кара. «Почему ты плачешь об этой убитой скотине? — удивилась тогда Нейт. — Она же Феникс. А все фениксы — просто скот».
— Что это? — грозно рявкнул мужчина, указав пальцем на свёрток.
В этот момент чувство ответственности восторжествовало над позорным страхом. Эрик вытащил нож и, подобно молнии, поднырнув под боком мужчины, оказался за его спиной. Рука сама направила острие ножа к горлу раба. Каждое действие — результат бесконечных тренировок. Нельзя позволять слабости взять вверх! Он — просто раб, умеющий разве что только слоняться по туннелям. Может, ещё и чистить овощи на кухне. Фениксам строго запрещалось иметь хоть какую-нибудь силу. Самых лучших воинов отправляли на подавление сегодняшнего восстания, неудивительно, что для охраны подземелья оставались самые отбросы общества. Анджела специально просчитала каждую мелочь.
Послышались новые всхлипы. Ребёнок начал извиваться в левой руке, взывая от страха. «Я не могу убить на его глазах!» — ужаснулся Эрик. Всё, что он хотел сейчас, чтобы этот малыш действительно имел детство. Хоть какое-нибудь.
— Что же восьмикурсник делает ночью в столь отвратительном месте? — Раб-феникс поднял руки, показывая безоружность.
Рука Эрика вздрогнула. Мужчина сказал это настолько дерзко, будто прочитал его же мысли!
— А тебя это не касается, — прорычал юноша. — Если ты сейчас же не сделаешь то, что я…
— Скажи, если ты не убьёшь меня, мне будет легче? — глухо засмеялся раб.
Холодок пробежался по коже. Чёрт! Да будь же всё проклято! Все и так знают, что Сосудов обучают убивать чисто и молниеносно.
— Я перережу тебе конечности. Потом разделаю те органы, без которых можно некоторое время прожить. — Юноша старался держать тон ровным и холодным.
— Это что-то изменит?
Эрик мысленно выругался. Все силы уходили на то, чтобы не выдавать дрожь. «Да убей же ты его! — кричали остатки здравого смысла. — Что с того, что он не боится?!» Но всё-таки это меняло многое. Юноша мог бы предложить сохранённую жизнь за молчание. Мог бы отделаться малой кровью. Другого пути не оставалось — убить на глазах невинного ребёнка! Что может быть хуже?
На пол капнул холодный пот. Эрик едва сдерживался, чтобы не закричать от горя.
— Что ты хочешь за молчание? — Какой стыд. Если бы его сейчас видела Нейт, он никогда бы не смыл с себя кровавый позор.
— Ничего.
«Умно», — прошипел Эрик. Какая чудесная уловка! Дать ему поверить в безопасность, а потом он обязательно доложит обо всём директору. В глубине души Фениксы продолжали взращивать мечты о мести. Они жаждали истребления Сосудов так же, как Сосуды жаждали унижений Фениксов.
Малыш начал плакать громче.
— У меня… у меня тоже была дочь. — В голосе раба промелькнули нотки горя.
— Если узнают, что ты упустил меня… — хотел процедить Эрик, но его прервали:
— Меня убьют. И тогда я снова встречу Лию.
— Но если ты так хотел смерти, почему ты ещё не приложил к себе ручонки? — скрывать чувства становилось труднее. Эрик догадывался, кто именно убил эту несчастную девочку. Со светлыми волосами и тоненьким голоском…
На миг мужчина замешкался. Не надо быть гением, чтобы понять, что он испытывал. Отчаяние. Это чувство, знакомое юноше с семи лет. Осознание, что ничто не изменится, что надо принять последствия и жить, играя роль бесчувственной твари. А на деле — прятать себя настоящего.
— Я слышал, что некая Анджела поднимает восстание Фениксов. — Услышав имя матери из чужих уст, Эрик вздрогнул. Всегда в Академии о ней говорили пренебрежительно, презрительно. Впервые это была… гордость? — Она уже освободила несколько сотен рабов из семей Сосудов. Мы ждём, пока она подумает о нас.
— Эту информацию тщательно скрывают от ваших ушей, — пробурчал Эрик. — Откуда?
— Везде есть утечка.
Юноша подавил истеричный смех. Все эти годы Фениксы Академии наверняка видели Анджелу, как героиню, даже не подозревая, что её сын в это время учится убивать прямо под их носом. Интересно, они видели её прекрасной, грациозной? Хотя, его мать всегда такой и являлась. Пример для подражания, львиное сердце…
— Я могу доложить об этом директору, — оскалился Эрик, слегка вдавив лезвие ножа в горло. — Тогда тебя жестоко накажут.
На пол с мелодичным звучанием потекла горячая кровь. Раб-феникс даже не шелохнулся от боли.
— Вы тоже не славитесь послушанием, Эрик Кали́, — усмехнулся он. — Вам тоже придётся многое объяснить.
Проклиная всё на свете, Эрик опустил оружие. В любых других обстоятельствах он бы, не задумываясь, убил нахала, посмевшего перечить слову Сосуда. «Дьявол! Что бы всё сдохло! Просто перережь глотку и дело с концом!» — продолжало кричать в мозгу, как бы юноша ни старался заглушить свой же внутренний голос.
Ребёнок начал громко кричать от вида крови на лезвии ножа.
— Скоро сюда придут Ваши наставники, Эрик Кали, — с нотками насмешки произнёс раб-феникс. — Они тоже отправились на поиски сбежавшего студента.
— Если ты проговоришься…
— О, не волнуйтесь, я умею хранить секреты.
Эрик поспешил скрыться в туннеле, напоследок бросив на мужчину недоверчивый взгляд. В Академии нельзя никому верить, так почему же он позорно убежал прочь? Однако на данный момент у юноши рождались совершенно другие проблемы. Сюда прибывали Эклипсы — Сосуды, умеющие полностью контролировать магию разрушения. Они, в отличие от рабов-фениксов, обладали мощной силой, способной одним взмахом руки стереть с лица земли всё подземелье. Они уж точно слышали детский плач.
— Во имя всего святого, замолчи! — жалобно пролепетал Эрик, наклоняясь к уху малыша.
— Мама… — плакал ребёнок. — Мама…
Эрик рванул дальше. Холодный ветер развевал тонкий плащ с символом Академии, из-за чего юноше постоянно казалось, что его вот-вот схватят за подол. Проклятая униформа! Если бы разрешали носить капюшоны, побег состоялся бы намного легче. Но руководство строго следило за этим. Простая обтягивающая одежда с инициалами на плечах, чтобы беглецов было проще выслеживать. Эрик далеко не первый, кто переходит закон.
Двадцать шагов… Десять… Пять… Юноша прыгнул в секретный проход, о котором знал только он с Нейт. Они сами его прорыли, вооружившись всеми подручными средствами. Хоть путь и обваливался, был косым и не таким идеальным, каким обычно показывали в учебниках, исполнял своё дело он превосходно. За спиной как раз прошёл Эклипс, и Эрик в очередной раз забыл, как дышать. Но при всём желании, даже если бы воин увидел туннель, он не смог бы проникнуть из-за слишком узкого прохода.
В вырытом туннеле стены безмолвствовали. Лишь едва различимое эхо за спиной говорило, что охота на беглеца шла в самом разгаре. Здесь же было безопасно, спокойно. Идеальное место для уединения. Только холодный ветер гудел, разнося запахи сырости и крыс. Подойдя ближе к лестнице, юноша услышал, как бушевала на улице гроза.
«Вернись! Убей его! Убей!» — Его разрывало. Он позволил уйти человеку, видевшему его лицо! И не только это, тот человек видел ребёнка! Он позволил уйти мужчине, в чьих руках находился верный путь в могилу! Сердце кровоточило, Эрик захлёбывался в бездонной ярости на самого себя. Просто раб-феникс, не больше! Убить его — раз плюнуть! Почему, почему юноша не сделал это, когда был прекрасный шанс?
Эрик с ненавистным взглядом обернулся. Слишком поздно. Эклипсы заполонили подземелье, как сборище тараканов на сладость. При всём желании найти и убить этого человека стало невозможным. А может, он уже рассказал обо всём?..
Юноша осторожно выбрался из стен подземелья на воздух, посильнее прижав к себе ребёнка. На улице царил хаос: ветер сносил немощные деревья, рвал и метал всё на пути. Вспышки молний озаряли местность ярче любого фонаря. Даже собственные крики можно было услышать лишь с непосильным трудом. Ледяной дождь хлестал по коже, проникая под ткань униформы, нанося тем самым болезненные удары.