Добрый Кощей

Рита вздохнула:

— А там эти древоходы со своими противными клешнями.

— Ничего, прорвёмся!

Уверенный голос брата заставил Риту подняться на ноги. И все трое углубились в лес.

Впрочем, этот лес оказался не настолько тёмным и страшным, как тот, в котором они встретили Бабу Ягу. Толя сразу отметил, насколько легче им было шагать.

«Это потому, что у нас есть цель, — подумал он. — А наличие цели помогает преодолеть любые трудности. И… неужели, я стал говорить как папа?»

С наступлением вечера они сделали привал на лужайке. Толя собрал в кучу сухие ветки, а Чудо-юдо создало огонь, превратив одно из своих отростков в огниво. Хотя и ворчало, что такое сложное колдунство снова отнимает силы.

Обессиленная Рита сразу упала возле костра. Толя достал из рюкзака еду:

— Спасибо Бабе Яге.

Рита радостно выхватила кусок пирога:

— Даже когда её нет, она кормит детей!

Наевшись, дети тут же уснули, а Чудо-юдо превратилось в толстое одеяло и накрыло их.

Глава 18. Село Головиха и его обитатели

Несколько дней дети шагали. Иногда лес заканчивался, сменяясь лугами или рекой, возле которой обязательно встречались деревушки или даже небольшие города.

Толя и Рита боялись заходить в них — вдруг там стражники? Но скоро убедились, что войско Доброго Кощея не интересовалось мелкими деревнями.

Люди в них были добрее, никто не смотрел на них искоса, никто не спрашивал, кто они и куда идут. Хотя и жили они все бедно, но все обязательно пытались накормить детей и уложить спать на лавку.

Чудо-юдо уверяло, что они на верном пути:

— Ах, до Океана-моря совсем немного осталось. Чуете, как пахнет морской ветер?

Но ни глухой лес, ни просторные луга морем не пахли.

— Всё ясно, — сказал Толя. — Мы заблудились.

— Ах, это вы заблудились! — обиделось Чудо-юдо. — А я точно знаю, куда идти!

Но при этом больше не показывало направление, стыдливо пряча свои отростки.

На пятый день дети добрались до деревни под названием Головиха — такое слово было вырезано на доске, установленной у дороги. Зашли в ближайший дом, где их встретили два брата. Близнецы — не отличить.

Они тут же пригласили детей и Чудо-юдо за стол. Поставили самовар и чашки.

— Меня зовут Фома, — сказал один брат. — А его — Ерёма.

— Вовсе нет, — отозвался другой. — Это я Фома, а он — Ерёма.

Странно, конечно, что близнецы сами не знали, кто из них кто. Но всё-таки Толя спросил:

— А не подскажете, далеко ли нам ещё до Океана-моря?

— Да тут рукой подать, — сказала Фома. — За день добежите.

— Тю, ещё целый год идти, — ответил Ерёма. — Даже на лошади не доскачете.

Братья сидели на лавке, одинаково бородатые и одетые в одинаковые рубахи. Только у Фомы (или Ерёмы) — синяя, а у Ерёмы (или Фомы) — красная. Оба благодушно улыбались и пили чай.

— А… — Толя поднял палец и умолк.

С минуту все молча ели и пили чай. Толя решил для себя, что брат в синей рубахе будет Фомой, а в красной — Ерёмой.

Фома подвинул Рите тарелочку с колотым сахаром:

— На, девочка, бросай его в чай и размешивай. Сладко будет.

Рита только собралась взять кусочек, как неожиданно Ерёма убрал тарелочку с сахаром и подвинул блюдце:

— Нет, девочка, лучше возьми варенье. Ещё слаще будет.

Рита решила не брать ни того ни другого:

— Спасибо, я так попью.

— Эм… — Толя почесал лоб. — А есть ли у вас, дорогие братцы, карта местности? Мы бы посмотрели, как далеко до нужного нам места.

— А то! Миллион карт у нас, — радостно сказал Фома, но не двинулся с места, чтобы показать хотя бы одну. — Только по картам и доходим до моря.

— Никакой карты отродясь не видывали, — заявил Ерёма и подвинул Толе плошку с булочками, угощайся, мол. — Мы и без карты знаем, что нечего нам делать в Океан-море этом.

Рита фыркнула:

— Прямо как мы с тобой. Если я скажу что-то, то ты обязательно скажешь противоположное.

— Вовсе не как мы! — огрызнулся Толя.

— Вот видишь!

Толя в отчаянии откусил булочку:

— Ну, а в деревне есть кто-то, у кого можно карту спросить?

Братья переглянулись и одновременно ответили:

— У попа должна быть, — сказал Ерёма. — Спросите у него.

— У попа тоже нет карты, — ответил Фома. — И спрашивать нечего.

***

Здешняя церковь была очень похожа на ту, что была в деревне дяди Ивана. С тою разницей, что не выглядела заброшенной, а была новым и чистым зданием.

На пороге церкви их встретил сухощавый мужчина в чёрной рясе. На лице выделялись круглые очки в металлической оправе. Вместо священной книги он держал в руке блокнот и карандаш. При виде Чуда-юда, он тут же раскрыл блокнот и записал, повторяя вслух:

— «А в полдень меня посетили дети-путешественники в сопровождении какого-то невзрачного облачка. Дети одеты не по-нашенски. Хотя, несомненно, это настоящие дети, а не оборотни. Я ещё не знаю, что им надобно, но сейчас спрошу».

Захлопнув блокнот, поп сказал:

— Добро пожаловать в деревню Головиха. Чем могу быть вам полезен?

Слушая путанный рассказ Толи и Риты, которые пытались придумать причину, по которой они идут к Океану-морю, поп кивал и кивал.

Не дослушав до конца, он снова раскрыл блокнот и записал:

— «Судя по всему, это те самые дети, за которых Добрый Кощей обещал награду в три золотых и обещание никогда не казнить нашедшего. Дети ужасно плохо врут, что только делает их лучше в моих глазах».

— Вы же не донесёте на нас? — спросил Толя, отступая.

А поп продолжал быстро строчить:

— «А вот облачко, которое их сопровождает, не вызывает доверия…»

— Ах, да что вы всё «облачко» да «облачко»? — не выдержало Чудо-юдо. — У меня имя есть.

— «Уверяет, что у него есть имя, хотя и само не знает, кто ему это имя дал. Уверенность того, кто заблуждается, всегда вредит окружающим».

— Ах, невозможно терпеть эти суеверные обвинения! — сказало Чудо-юдо и отлетело подальше. — Я вас тут подожду.

Оторвавшись от блокнота, поп сказал:

— Океан-море большое, на его берег рано или поздно всегда выйдете. Но вот что именно вам нужно там?

Толя и Рита переглянулись. Конечно, поп казался не менее странным, чем Фома и Ерёма, но опасности в нём не чувствовалось.

— Нам… надо найти Хрустальную Гору, — признался Толя. — Говорят, она погружена на дно океана. Не слыхали такое?

— Не слыхал,— согласился поп. — И где именно сия гора — не ведаю. Но могу подсказать, что вам первым делом надо идти в Рыбоград.

— Почему?

— Его жители знают Океан-море лучше всех на Руси. Поспрашивайте у них, вдруг кто-то видел Хрустальную Гору?

— Большое спасибо! — ответила Рита. — Теперь бы нам узнать, где этот Рыбий Гад находится…

Не отрываясь от блокнота, поп развернулся и неожиданно удалился в темноту церкви.

До Толи и Риты донёсся его голос, поп снова записывал дневниковые впечатления:

— «Детям надо в Рыбоград, а это бесовское облачко снова соврало. Лживое существо завело детей в неведомые для них края. Что же я с удовольствием помогу заблудшим. Где-то у меня валялась карта, оставленная одним солдатом, который играл на скрипке. О! Помню, помню! Чудесно играл на скрипке… У меня есть запись об этом… Впрочем, тут уже слишком темно, чтобы писать дальше».

До Толи донёсся хлопок закрывшегося блокнота.

Через минуту поп вынес детям свёрнутую в рулон карту. Пожелав доброго пути, он напомнил:

— Не верьте вашему спутнику. Облачко переменчиво. Сегодня друг, завтра враг, а послезавтра и не вспомнит, как вас зовут.

Бормоча что-то неразборчивое под нос, поп удалился, но тут же вернулся:

— Забыл сказать, сия карта особенная. Она показывает любое место, в котором вы находитесь, хотя и не полностью. Заодно карта помогает добраться в нужное место, не сбиваясь с пути.

На этот раз он ушёл окончательно. Через минуту из церкви послышалось пение. Видимо, началась служба.