Страница 14 из 18
Рыцари равномерно удивлены были сим случаем. Ренод был так благороден, что не захотел сражаться неравным оружием, бросил меч свой и вынул кинжал. Роланд в том ему последовал; храбрый Рыцарь говорил он Реноду, я побежден, поелику то угодно щастию. Ренод подошел к нему и дав ему свою руку ответствовал: Роланд всегда непобедим. Рыцарь приняв руку Ренодову говорил ему: я не могу любить такого человека, который обманул меня, но я чту благородное его мужество. Солдаты удивляясь такому щастливому окончанию битвы, наполняли долину восклицаниями: да здравствует Роланд! да здравствует Ренод!
Между тем увидели они подъезжающаго к ним Императора и замолкли. Сей Государь, смотря на Рыцарей более с величеством нежели со гневом, говорил им: вы обманываетесь друзья мои, сражаться надобно с неприятелями только отечества своею и веры: пребудьте всегда друзьями, Император ваш о том вас просит. Они изъявили ему нижайшее почтение свое и поехали с ним в город. О любовь! любовь! говорил сей Государь, смотря на Рыцарей, до каких ты глупостей и самых великих людей доводишь!
Вскоре получено известие, что союзники вступили уже в пределы Франции и шли к Тулузе. Император повелел Армии выступить на назначенное место и пошел на встречу неприятелю. Он остановился на весьма выгодном месте состоящем из двух окруженных лесом отлогостей. К сему естественному укреплению прибавлены были ретраншаменты, которые могли защищать войско от неприятельскаго нападения. Пред сим возвышенным местом находилась обширная ровнина, по которой надлежало проходить Мавританцам, и на которую они взошли в непродолжительном времени.
Происходившее тут сражение как из последствия можно видеть, недалеко было от нашей Героини. Мы дадим достаточное понятие о сем знаменитом действии и наградим недостатки истории. Все то, что мы открыть намерены, есть столькоже почти достойно вероятия, сколько и все произзшествия описываемыя историками.
Императрица, дочери ея, Ангелика и все придворныя дамы находились в воинском стане. Им бы в другом месте лучше было; но в древния времена следовать женщинам за Армиею было столькоже обыкновенно, сколько всегда им сродно любить многолюдство.
Когда отряд легкаго войска дал знать, что неприятель уже приближался к ровнине, Император из ретраншаментов войско свое вывел, оставя в стану по нужде не малое число для охранения.
Лишь только солнце совершило половину своего течения, христиане увидели лес копий, дротиков и знамен. Они слышали крик или вопль произшедший в безчисленном множестве неприятелей, при виде Императорской Армии. Сей вопль более страшный нежели шум Океана, волнуемаго всеми сильными ветрами, вдыхал ужас, и в самых мужественных воинах производил некоторое движение. Роланд, Ренод и гордая Брадаманта смеялись тому. Друзья! говорили они солдатам, сии люди делая такой шум, показывают свою робость.
Карл великий дал приказание Роланду и Реноду взяв две тысячи конницы итти для обозрения неприятеля; но строго запретил им производить какое либо действие. Они подлетели весьма близко к магометанскому воинству. Казалось, что Африка и Испания для составления такого множества совсем истощилиь в своих жителях. Пехота превосходила число двух сот тысяч, а конница, вся почти из Испанцев состоящая, более семидесяти тысяч составляла. Они разгордясь своею многочисленностию за подлость считали ограждаться каким либо укреплением. Рыцари видели уже их в боевом порядке и удивлялись их расположению. Средний корпус составлен был из всей пехоты, а два крыла состояли из кавалерии. Они тотчас отрядили десять тысяч конницы для отбития Рыцарей, кои повинуясь повелению Императорскому, удалились без всякаго действия и прибыли в свое место не потеряв ни одного человека.
Они сделали обстоятельное донесение, и при начатии совета Роланд первый предложил свое мнение. Я думаю, Государь! говорил он, что нам непременно надобно соображаться с расположением неприятельским. Пехота ваша держаться будет в оборонителном положении; ибо для нее довольно будет сдерживать нападение Магометанской пехоты. Я командуя левым крылом нападу на конницу праваго крыла неприятельскаго и разсыплю его; Ренод же между тем разобьет их левое крыло, а потом мы с ним соединимся и примем в тыл их пехоту, на которую вы в то время наляжете с лица сильнее, и так мы победим. Сие мнение утверждено было всеми единогласно.
При самом разсвете того дня, который долженствовал быт последним для стольких тысяч человек, двинулись обе Армии. Союзники сохраняли строго свой порядок; христианское воинство в том им последовало. Император находился среди пехоты своей состоявшей из осьмидесяти осьми тысяч. Левое крыло предводимое Роландом состояло из двадцати двух тысяч. Правое под предводителством Ренода имело такое же число. Резервный Корпус находившийся в повелении Гиде Поатьера состоял из пятнадцати тысяч пехоты.
Главным начальником пехоты Магометанской был Князь Бизертской и в повелении его находились: Собрен Князь Тунисской, Чиркаской Военачальник Селим и Изольер Царь Трипольский, который при всем своем известном благоразумии мало показал онаго, приняв участие в войне затеянной, как то часто бывает, без разума и без справедливости. Марсил Король Испанской командовал правым крылом, а свирепый Радомонт Бей Алжирской предводительствовал левым.
Когда все устроились по местам своим, Марсил и Аграмант объезжали войско для возбуждения онаго к своей должности. Они представляли ему, что естьли Карл великий побежден будет, то Европа примет Музульманские оковы и закон Пророка, и что одна победа снабдит их славою и богатством. Одно только безпокоит меня, говорил Аграман, в разсуждении предлежащей нам славы. Она обыкновенно измеряется побежденными трудностями: но какое затруднение победить горсть людей, которых великий Пророк, по-видимому предает в наши руки для пресечения вдруг нашего разделения? Могут ли сии Варвары сопротивляться нам, нам завоевателям лучшей части Азии, Африки и Испании; нам, которых трое или четверо достанется на одного? Но признаю вам, Музульмане, я боюсь, чтобы удобность и верность успеха не уменьшили чести торжества нашего. Я не обременю вас долгими увещаниями для понуждения к храбрым подвигам, сказал Радомонт всадникам своим, но послужу вам в том примером.
Императору также заблагоразсудилось сделать войску своему увещание. В прежняя времена не было ни одного сражения, пред которым бы воины не были увещеваемы речью. Правда, что всей Армии не так то удобно было слышать своего Полководца; но историки всегда слышали и верно предали нам их речи.
Карл великий возшедши на возвышенное место дал знак рукою, и когда войско пришло в глубокое молчание, Император говорил ему: храбрые Французы! гордый и несправедливый неприятель нападает на нас. Вольность ваша, имение, олтари, честь, Император, все потеряно, естьли мы побеждены будем. Воинство сих неверных многочисленно; но я имею мужественных воинов и храбрых Рыцарей. Не вы ли те храбрые победоносцы, с которыми я взял столько городов и одержал такия победы? не вы ли покорили владению моему Скальд, Рен, Эльбу и Одер? не вашим ли оружием идолопоклоннические народы Саксонские были поражаемы или соделались невольниками и Христианами? Что же для нас значат сии варвары из Африканских степей изшедшие? Бояться их для нас безчестно, а для них весьма много. Нет, воины, и самое сомнение о гибели их оскорбило бы Французскую храбрость.
Все войско звуча оружием своим изъявляло уважение и хвалу Императорской речи. Оно устроилось опять в надлежащий порядок и ожидало неприятеля, который безпрестанно производил ужасный шум. Христиане наблюдали глубокое молчание, более ужасающее, нежели пустой вопль музульманской.
Могис возвратил рыцарям страшные мечи их, которые долженствовали в сем случае обагриться кровию Мавританцев. Они согласились, как только дан будет сигнал к сражению, напасть вдруг на неприятеля, не занимаясь перестрелкою, почему лишь только услышали звук трубы, ударили со всею конницею на оба крыла неприятельския. Пехота же предводимая Аграманом двинулась на пехоту Императорскую.