Страница 11 из 18
– Мне не дозволено пропускать посторонних… эээ… во Врата!
Водитель весело улыбнулся.
– Но какой же я посторонний, Самуэль! Я же теперь Чистый!
Страж ещё сильнее выпятил нижнюю губу. Он заглянул в салон и заметил пассажира на переднем сиденье. Тот помахал ему рукой.
– Приветствую, о владелец старинной будки!
Совсем запутавшись, бедняга вытянул шею и выглянул наружу. За пикапом выстроились ещё пять одинаковых чёрных тонированных машин.
– Эээ… эээ… Я не могу… то есть я не должен… незнакомые машины… – в голове у него, наконец, блеснуло решение. – Я должен сообщить о вашем приезде. Вам придется подождать.
Джонни грозно нахмурился и ткнул в привратника пальцем.
– Ты собрался заставить ждать Чистого брата? Ты представляешь, что за это бывает?
Самуэль втянул голову в плечи. Джонни с удивлением наблюдал, как в его черепе толкаются, пытаясь разойтись, всего две мысли. Ему даже стало его немного жалко. Джонни предложил ему третий вариант: охранник идет на автобусную остановку и ждет, пока приедет автобус. Теперь его будка там, ведь встречать посетителей на остановке гораздо удобнее – там нет грязи, и места больше, да и обзор лучше. А поскольку остановку они уже проехали, значит, машины уже на территории поселения, а его дело – охранять Врата и не пускать никого внутрь.
Морщины на лбу стража разгладились, он подобрал губу и полы одежды. Затем с равнодушным видом направился мимо вереницы машин в сторону асфальтированной дороги, на обочине которой виднелась автобусная остановка.
Каротти проводил его взглядом.
– Что ты с ним сделал?
Гиффет весело улыбнулся.
– Предложил нестандартное решение. Поехали.
Машина тронулась. Джонни рулил к роще платанов, которая находилась немного в стороне от основного поселения. Жители фанерных домиков уже проснулись и с удивлением наблюдали за процессией. Друзья остановились напротив ворот. За дело взялась Мария – ее группа высыпала из машин и, мгновенно расправившись с замком, ворвалась внутрь. Онирассыпались по саду широким полукругом и начали быстро продвигаться в сторону особняка. Компаньоны и Тренд Чептон им не мешали, оставаясь позади группы захвата. Каротти порывался прибавить шагу, но полковник взял его под локоть.
– Томас, позвольте. Вы видели, в каком настроении мисс Нельсон? Я бы не хотел попадаться сейчас ей под руку.
Отряд добрался до больших дверей, выкрашенных коричневой облупившейся краской. Мария громко постучала – никто не ответил. Она отошла в сторону.
– Ломаем.
Через четыре секунды штурмовики вынесли дверь и взяли под контроль коридор первого этажа. Друзья с интересом наблюдали за ходом операции. Офицеры по очереди забегали на винтовую лестницу, занимая позицию через каждые пять ступеней. Они уже достигли следующего пролета. По цепочке прошло движение – сверху передали невербальный условный сигнал. Чептон отпустил локоть Каротти.
– Думаю, вы можете войти. Я отойду ненадолго, мне нужно кое-что проверить.
Гиффет скосил на него глаза и кивнул. Компаньоны вошли в дом и двинулись вслед за замыкающим группы захвата.
Они поднялись по лестнице – оперативники уже рассыпались по этажу. Джонни повернул направо, пройдя через старые тяжелые двустворчатые двери. Это была проходная комната с железными кроватями и старым столом, заставленным немытой посудой.
Один Чистый лежал на кровати, ещё двое на полу. Все трое были мертвы. Гиффет почувствовал, как Томас схватил его за плечо.
Они двинулись дальше: эта комната была проходная, двери напротив вели в похожее помещение. Там тоже стояли кровати, и тоже лежал труп Чистого. Офицеры передали по цепочке очередное беззвучное сообщение, и Джонни посмотрел на компаньона:
– Все мертвы. В доме нет никого живого.
Они зашли ещё в одну комнату, обнаружив там двух мертвых женщин в белых одеяниях. После этого Гиффет решил, что с него достаточно, развернулся и направился к выходу. На лестнице они встретились с Марией.
– Тут куча свежих трупов. Джонни, я вынуждена просить вас покинуть помещение. Это место преступления.
– Да, конечно, мисс Нельсон. Я совсем не против выйти на свежий воздух и… – Гиффет запнулся и словно прислушался, – Чептон нашёл Грегора.
Полковник был в саду, с тыльной стороны здания. Под высокими кронами деревьев, с которых крупными каплями беззвучно капала вода, стояла старая каменная беседка, заросшая мелким плющом. В беседке на покрытой мхом мраморной скамье сидел проповедник – он был мертв. Чептон стоял рядом с трупом, задумчиво глядя на бывшего духовного лидера. Когда они подошли, он вынул из кармана плаща руку и, показав на мертвеца, заметил, не поворачиваясь:
– Я не вижу следов борьбы. Он просто сел и умер. Что у вас?
Мария кивнула.
– То же самое. Это что, массовое ритуальное самоубийство?
Чептон покачал головой.
– Очень похоже, если бы не один момент.
Он показал на раскисшую землю, покрытую тонким слоем опавших листьев.
– Сюда пришли двое, а ушёл один. А это уже называется убийство.
Мария поглядела вниз, но ничего не увидела. Впрочем, это было не важно – ведь Чептон сказал, что их было двое, а Чептон всегда оказывается прав.
– Похоже, кто-то подчищает следы.
– Да, согласен. Вы, Джонни, опять наступили кому-то на мозоль.
Гиффету это совершенно не понравилось. Он постоянно наступал на различные мозоли, принадлежавшие различным негодяям, но при этом Джонни всегда знал, кому эти мозоли принадлежат. Сейчас по всем признакам выходило, что тот, кто ушёл из беседки, знает Гиффета, а вот Гиффет его – нет.
Они вернулись к машинам. Вокруг уже собралась большая толпа – жители Врат с беспокойством наблюдали за происходящим в особняке. Мария Нельсон грубо проложила дорогу сквозь скопление сектантов, и им открылась причина столпотворения. Возле машины Мэйсона стояло две женщины – одной из них была Линда Клейтон. Другая была заметно старше. Джонни посмотрел на неё и узнал, даже не заглядывая к ней в голову. Сара Клейтон, ее мать.
Она стояла словно фурия, в гневе возвышаясь над дочерью. В глазах ее горел огонь фанатизма. Линда сжалась перед ней, казалось, что она сейчас усохнет и превратится в маленькую деревянную статую, которую можно будет поставить на каминную полку. Сара кричала.
– Твоя гордыня навела на нас порчу! Преподобный Грегор возлагает на тебя все наши надежды, ты несёшь огромную ответственность! Ты слепа, если не видишь, что уже не имеешь права что-то решать! Сама судьба теперь управляет тобой, и ты не можешь ей противиться!
Она сделала небольшую паузу, чтобы набрать в грудь воздуха, и снова заверещала, явно стараясь подражать своему кумиру.
– Я так надеялась, что ты услышишь мои молитвы! Я молилась каждую ночь и каждый день, чтобы ты ступила на истинный путь. А ты! Ты привела этих грешников! Этих копов! Они оскверняют нашу общину, они ворвались в дом чистоты, и все потому, что моя дочь – непокорная, своенравная блудница!
Линда подняла глаза и возмущенно воскликнула:
– Мама!!!
– Молчи! Я достаточно выслушала от тебя! Ты можешь думать только о себе! Преподобный Грегор говорит нам, что…
– Преподобный Грегор умер.
Джонни не знал, как это у него получилось. Он произнес эти слова так, что его услышал каждый. Услышал четко, громко, прямо у себя в голове. Гиффет очень хотел, чтобы его слова дошли до всех.
Повисла оглушительная тишина. Лицо Сары вытягивалось по мере того, как смысл сказанного все больше доходил до ее сознания. Все головы одновременно повернулись в сторону Гиффета. В каждой паре глаз застыл вопрос. Джонни понял, что именно сейчас он сможет изменить жизнь этих людей. Он открылся энергии жизни и пропустил ее через себя, спрашивая у неё совета. Чи’а струилась и резонировала внутри него, она усиливала и обостряла все чувства. Мысли его приобрели упорядоченность, сознание прояснилось. Он посмотрел на прихожан и добавил: