Страница 22 из 33
Относительно особенностей развития танкостроения в первые месяцы войны необходимо указать, что оно развивалось на основе экстенсивных методов. Постоянно к выпуску бронетанковой продукции подключались все новые и новые предприятия. Рост производства танков развивался не за счет совершенствования технологий и интенсификации процессов, а за счет расширения производственной базы. Помимо включения в систему танкостроения местных предприятий, необходимо отметить два
важных фактора появления и развития восточных центров танкового производства. В одном случае советское руководство делало ставку на перемещение части материалов, кадров и оборудования на восточные заводы (переброска авиадизельного производства в Сталинград и Свердловск). В другом – начинало создавать новый танкостроительный центр, используя совершенно иной производственный компонент (применение для танка Т-34 бензинового двигателя М-17 на горьковских предприятиях).
Доклад комиссии Академии наук по мобилизации экономики Урала на нужды обороны
После начала Великой Отечественной войны, с конца августа 1941 г. на Урале начала действовать комиссия Академии наук СССР. Главная задача, которая была поставлена перед комиссией, – изучение возможностей использования уральской экономики на нужды обороны. По итогам работы к ноябрю 1941 г. был подготовлен доклад, включивший в себя индустриальное положение региона по состоянию на осень 1941 года и перспективы развития на 1942 год следующих отраслей экономики: черная и цветная металлургия, производство огнеупоров, флюсов и стройматериалов, лесохимия, топливоснабжение, электроэнергетика, водное хозяйство, железнодорожный транспорт, сельское хозяйство. К сожалению, в доклад не вошли такие отрасли, как машиностроение, металлообработка, химическая промышленность в целом и резинотехническая в частности, автотранспорт и сеть автомобильных дорог и многое другое. К тому же, как мы увидим впоследствии, данные комиссии, даже в этом усеченном качестве, часто страдали неточными сведениями.
Но даже в таком виде материалы позволяют нам получить достаточное представление о ресурсных и производственных возможностях Урала в рамках последующего превращения края в основной центр бронепроизводства и танкостроения СССР после потери западных промышленных центров. Нужно учитывать, что будущий выпуск брони и танков тесно связан с большим количеством многих других отраслей экономики как региона, так и страны. Без детального анализа развития народного хозяйства Урала, ставшего в годы войны центром бронетанкового производства страны, трудно будет понять те проблемы, которые встанут перед совершенно новой для региона танкостроительной индустрией в условиях военного времени.
Черная металлургия. Комиссия, исходя из тех задач, которые были поставлены перед отраслью в первые месяцы войны, рассчитала возможность примерно полуторакратного и двукратного роста производства чугуна, стали и проката в регионе в 1942 и 1943 гг. соответственно.
Эти цели были вполне осуществимы при условии соответствующего роста добычи железной руды до 15,6 млн. тонн в 1942 году и 17,4 млн тонн в 1943 году. Причем больше половины роста производства должно было быть обеспечено развитием Магнитогорского рудника, который мог бы дать уже в 1942 г. до 8,5 млн тонн различных видов рудного материала[231]. Но в реальности ММК смог добыть в 1942 г. даже меньше железной руды, чем в 1941 году: 5,1 и 6,0 млн. тонн соответственно. В следующем, 1943 году было добыто примерно то же количество, и только в 1944 году наметился реальный рост, который продолжился в 1945-м: 5,1, 5,9 и 6,1 млн тонн соответственно. А добыча руды по Уралу в целом даже снизилась с 9,6 млн тонн в 1941 г. до 8,4 млн тонн в 1943 г. С 1944 года начался рост добычи железной руды до 9,7 млн тонн, а в 1945 г. – уже 10,6 млн тонн[232]. Реального роста не произошло даже к концу войны.
Следовательно, планируемые объемы производства черной металлургии тоже оказались невозможны. В действительности Уральский регион в 1942 г. пусть незначительно, но все же снизил выпуск металла, а в следующем году только вернулся к показателям 1941 г. Двукратный рост оказался недостижим даже в победном 1945 г. (см. таблицу 1.1 и рисунок 1).
Таблица 1.1
Динамика производства черных металлов на Урале в 1940–1945 гг.(тыс. т)[233]
Рисунок 1
Расхождение планируемого[234] и фактического объема выпуска стали на Урале в 1941–1943 гг.[235]
В связи с ростом производства черного металла ожидалось увеличение потребности в марганце до 700 тыс. тонн в 1942 г. и 1000 тыс. тонн в 1943 г. Основным источником получения марганцевых руд были месторождения Северного Урала – Полуночное и Марсятское (содержание марганца до 25–28 %). Осенью 1941 г. эти месторождения еще находились в стадии освоения: велись горные работы, строились железнодорожные пути; что очень важно – шло строительство обогатительной фабрики, позволявшей снизить содержание в руде фосфора. Но ограниченность запасов (по оценкам специалистов – до 4,9 млн тонн) и отдаленность месторождений требовали развития использования марганцевых руд Среднего и Южного Урала.
Наиболее трудной задачей было обеспечение производства ферромарганца, для которого необходимо содержание марганца минимум 40 %. Обогащение не могло полностью снять эту проблему, поэтому требовалось создание селективной добычи и сортировки руды на многочисленных мелких месторождениях в районах Нижнего Тагила и Сысерти и Магнитогорского месторождения. Комиссия призывала развивать казахстанские месторождения.
Специфической проблемой советской черной металлургии (в том числе и уральской) был повышенный расход марганца по сравнению с американскими нормами в 2–2,5 раза. Это, в свою очередь, подталкивало к необходимости увеличения добычи руды – с одной стороны, а с другой – сокращать расход марганца[236].
В условиях резкого роста производства металла перед черной металлургией региона остро вставала проблема обеспечения предприятий коксом. Четко обозначился дефицит этого материала уже на этапе работы комиссии. На существующих коксохимических заводах (Магнитогорский, Нижнетагильский и Губахинский), по мнению членов комиссии, требовалось пустить по две дополнительных коксовых батареи и по одной батарее на Кемеровском заводе № 1 и КМК. В этом случае Магнитогорский коксохимический завод смог бы выжечь в 1942 г. 2,6 млн тонн кокса, Нижнетагильский – 1,25 млн тонн, Губахинский – 0,72 млн тонн (всего 4,59 млн. тонн).
Но и эти мероприятия оставят баланс кокса на Урале в напряженном состоянии. Поэтому комиссия в качестве дополнительной меры предлагала строительство в регионе малых коксохимических заводов, которые позволили бы локально решать проблему дефицита кокса.
Для производства нужного количества кокса (4,59 млн тонн) требовалось в общей сложности почти 6,7 млн тонн углей со следующих месторождений: Кузнецкое – 3,95 млн тонн, Карагандинское – 1,3 млн тонн, Кизеловское – 1,42 млн тонн. При условии пуска малых коксохимических заводов для них потребуется еще 0,5 млн тонн угля. По заводам уголь должен распределяться следующим образом: на Магнитогорском заводе коксуется кузнецкий и карагандинский уголь, на Нижнетагильском – кузнецкий с незначительным добавлением кизеловского угля, на Губахинском – кизеловский с незначительным добавлением кузнецкого[237].
231
ЦДООСО. Ф. 4. Оп. 31. Д. 159. Л. 4–9.
232
Антуфьев А. А. Указ. соч. С. 127, 142.
233
Антуфьев А.А. Указ. соч. С. 140.
234
По данным Комиссии АН СССР.
235
Составлено по: факт – Антуфьев А. А. Указ. соч. С. 29, 140; план – ЦДООСО. Ф. 4. Оп. 31. Д. 159. Л. 4.
236
ЦДООСО. Ф. 4. Оп. 31. Д. 159. Л. 10–12.
237
ЦДООСО. Ф. 4. Оп. 31. Д. 159. Л. 12–14.