Искательница

Вендела выстрелила еще четыре раза перед тем, как ей пришлось взяться за меч. Из повозки выстрелов было больше, и за ними уже тянулся след из мертвых пестиров и подранков, но врагов все еще оставалось несравнимо больше. В какой-то момент Кнуд бросил поводья — тяжеловоз больше не нуждался в понукании, он и сам стремился оказаться от летающих монстров как можно дальше — и тоже взялся за меч. Девушке оружие спутника показалось слишком коротким и тяжелым, да и парень явно не сильно хорошо им владел. Но лучше так, чем никак.

Какое-то время удача была на стороне людей — пестирам было неудобно пикировать на столь быстро движущийся объект, повозка защищала продолжающих отстреливаться Хаука и Сассу, Вендела успешно отбивала атаки особо ретивых летунов, а Кнуд умудрился не убиться сам и не поранить искательницу, при том, что по летающим тварям он все-таки попадал. Но постепенно доски повозки стали раскалываться на щепы — острые крылья монстров повреждали их, хоть и не столь успешно, как человеческую плоть. Да и сами порождения Разлома сменили тактику — они стали атаковать незащищенную лошадь. Пары крупных порезов хватило, чтобы тяжеловоз сбросил темп. О том, чтобы остановить повозку, не было и речи — насмерть перепуганное животное готово было рвать на себе жилы, но бежать прочь от летающей смерти. Вскоре и Венделе, и Кнуду пришлось спрыгнуть на землю, чтобы защитить их средство передвижения. Ведь они все еще двигались вперед — и спасение в виде показавшейся где-то там на горизонте деревянной башенки, отсюда казавшейся игрушечной, так или иначе приближалось, пусть медленно, но непреклонно. До него надо было только дожить. Но с последним как раз и возникли проблемы.

Первым упал Кнуд. Он сначала пропустил болезненный, и, главное, ядовитый укол жалом — Венделе уже тогда стало ясно, что парень — не жилец. Противоядия от яда пестиров не существовало. А вскоре и глубокий порез, расчертивший смазливую мордашку юноши на два уродливых окровавленных куска мяса, довершил дело. Практически сразу после этого пал и конь — твари буквально растерзали его незащищенный бок. Самой Венделе пришлось отступить вплотную к повозке и прижаться к ней спиной. Силы девушки уже были на исходе, меч, до этого казавшийся легким и удобным, внезапно отяжелел, а едкий пот заливал глаза, но она упрямо заставляла себя рубить, колоть и резать монстров.

Искательница пропустила миг, когда рядом с ней возник Хаук, умело орудовавший своим клинком, который до этого девушка воспринимала исключительно как дань моде или простое украшение. Торговец двигался с прытью, которой никак не ожидаешь от стареющего полноватого мужчины. Или это уставшей Венделе только так казалось? В какой-то момент она поняла, что уже не различает, где явь, а где — лихорадочный бред. Раздавшийся за спиной женский крик вообще показался ей каким-то неправильным и неуместным: откуда тут взяться женщине, если существуют только сама Вендела, тяжеленный меч в ее руке и пестиры вокруг? Один нескончаемый хоровод порождений Разлома.

Девушка не поняла, когда все закончилось. Она просто упала без сил, а когда открыла глаза, обнаружила себя лежащей на земле. Кто-то заботливо затащил ее под повозку. Хотя нетрудно догадаться, кто — рядом, совершенно никого не стесняясь, навзрыд рыдал взрослый мужчина, прижимая к окровавленной груди бесчувственную дочь. Он без устали что-то бормотал, но за жужжанием крыльев пестиров искательница никак не могла разобрать слов. Удивительно, что твари до сих пор их не обнаружили.

Вендела закрыла лицо руками и беззвучно расплакалась. Это ж надо такому случиться: сбежать от убийц, стать ученицей мертвого мага, спасти жизнь принцу и пройти Пустошь, чтобы теперь так глупо погибнуть. Да, Хаук подарил ей несколько лишних мгновений жизни, спрятав под повозкой, но искательница сильно сомневалась, что это их спасет. Боги, какая нелепая и обидная смерть!

Отвлечься от оплакивания собственной загубленной жизни и немного успокоиться Венделу заставил слабый стон Сассы. Сначала она решила, что ей послышалось, но вскоре стон повторился, и искательница поняла, что девушка была жива. Пусть и неизвестно, надолго ли. Привстав на локте, она попыталась осмотреться и оценить масштаб полученных спутницей ран, но все еще судорожно прижимающий дочь к груди Хаук не позволил этого сделать.

— Хаук, — не то просипела, не то прокаркала Вендела. Пересохшее горло отказывалось издавать более членораздельные звуки. Пришлось повторить: — Хаук, положи Сассу на землю, мне нужно ее осмотреть.

Мужчина не отреагировал, и искательнице пришлось повторить просьбу еще пару раз, прежде чем она смогла достучаться до убитого горем торговца. Наконец, он оторвал от груди ребенка и, по-прежнему придерживая за голову, аккуратно опустил в пыль дороги, будто величайшую драгоценность на земле. Хотя для него так оно и было.

Вендела заметила лишь глубокую рану на спине девушки, хотя и не бралась утверждать, что других повреждений не было. А раз рана всего одна, был шанс ее залечить. Правда, пришлось бы раскрыть свой секрет перед совершенно незнакомым человеком… Но колебалась искательница недолго. Глубоко вздохнув, она прикрыла глаза, протянула руку над раной и принялась выстраивать основу малого исцеления — ненавистную семилучевую звезду, молясь всем богам, чтобы заклинание не сорвалось. Ведь второй попытки, она чувствовала, просто не будет.

Однако задуманное удалось, и, напитывая заклинание силой, Вендела почувствовала необъяснимое спокойствие, стойкую уверенность, что все сделала правильно. Резерв закончился слишком быстро, и уже погружаясь в темноту, девушка заметила, что непроизвольно улыбается. А что может быть лучше, чем умереть счастливой?

Конец первой книги.