Развилка

– Простите, я опоздала на совет, – Валентина Степановна говорила сухо, уверенно. – Пожалуйста, познакомьтесь. Это Наталья Владимировна. Она специалист по обучению русскому языку как иностранному, и к тому же со свободным знанием французского. Мы принимаем Наталью Владимировну в штат, для работы в министерском проекте.

– Валентина Степановна, вам нужно согласовать этот вопрос с бухгалтерией, – поморщился Сергей Иванович.

– Из моего гранта, – уточнила Валентина Степановна, – у бухгалтерии не будет вопросов.

– Вы все-таки зайдите к ним, – повторил седовласый. – Согласуйте. Наталья Владимировна, вы присаживайтесь, пока Валентина Степановна сходит. Простите великодушно, мы обсуждали рабочие моменты, когда вы нас посетили.

Хрустальные взгляды сошлись на ней, Наталья попятилась, наткнулась на кресло позади себя, провалилась внутрь, затаилась. Хрустальное сияние расфокусировалось и померкло.

Дама с длинным лицом, обрамленным неаккуратными кудряшками, откашлялась.

– Мы не сможем напечатать восемь выпусков журнала за год. Чего вы от нас требуете? Мы в прошлом году всего два выпуска напечатали, и то материал вручную собирали по всем кафедрам. А вы говорите – восемь номеров!

– Ирина Петровна, – грузный человек с докторской бородой опустил лоб, наморщил густые брови, пошел в атаку. – Вам же отчетливо объяснили – нам необходимы восемь номеров. Это новые министерские требования, необходимое условие, чтобы нас включили в академическую базу данных. Мало у нас материалов – давайте коллег попросим отдать статьи нам. Им ведь тоже публикации нужны.

– А свои выпуски им не нужны? – возмутилась дама. – К тому же по новым министерским требованиям, – голос ее наполнился высоким осиным жужжанием, – на статью требуется две сторонние рецензии. У нас хоть одна рецензия была на статьи в прошлом году?

– Просите в обмен на наши! Сами пишите на себя рецензии! Аспирантам поручите! Работайте, – бородатый развел руками. – Иначе деньги на ветер. У нас опять получится – издательский отдел тратит ресурсы, а университету от него толку нет, – победно заключил он.

– Михаил Юрьевич, – парировала дама, – издательский отдел работает на износ, выбивая у вас статьи, которые вы обещаете и не сдаете. А потом еще не оплачиваете публикации. Даже ваши аспиранты подисциплинированнее будут.

Михаил Юрьевич вскипел.

– Я уже говорил, что сдал оплату, Ирина Петровна. Кто у вас потерял мою тысячу, не знаю, и в другой раз оплачивать статью не намерен.

– Коллеги, давайте личные финансовые вопросы будем обсуждать вне ученого совета, – скривился ректор. – Нам нужно принять решение по существу для заявки в Союзпечать, сколько выпусков на будущий год мы объявляем. А цену за публикацию можно и поднять, если этих средств недостаточно.

– Разрешите, Сергей Иванович, тут дело такое, – толстенькая женщина в очках подняла руку, как школьница. – Да наберем мы статей на восемь выпусков. Аспиранты у нас на кафедрах! Им нужно публиковаться для диссертаций. По три публикации на аспиранта, по требованиям ВАКа. Поэтому спор этот лишний, нам необходимы выпуски по всем факультетам, где есть аспирантуры.

– Так-так, – ректор задумчиво повертел карандаш в руках.

– А что, ваши аспиранты не могут публиковаться в других научных журналах, только в своем?! – Наталья сама не заметила, как включилась в дискуссию. – Если хорошая научная работа, зачем обязательно в своем университете, они ведь на конференции в другие университеты могут ездить.

За столом установилась тишина. Седовласый ректор глядел на нее по-над очками. Остальные эльфы прожигали ее лицо взглядами чистого льда. Прикосновение абсолютного, кельвиновского нуля. Ее лицо заалело до ушей, до кончика носа, до гула в голове.

– Все согласовано, подпишите, пожалуйста, Сергей Иванович, – к счастью, в зал вбежала Валентина Степановна.

Пока ректор отвлекся, Наталья выскочила из комнаты, полетела вниз по лестнице, врезаясь в студентов, поднимающихся ей навстречу.

В будничной суете Наталья не забывала о подработке, о тайной миссии, как о тайном любовнике. Она посмотрела информацию о Паршиной, как советовал Николя, – ничего полезного.

Почему Паршина? Еще одно воспоминание раннего детства? Есть такая разведчица, но ее деятельность по времени отстает от бабушкиной на несколько лет.

Наталья изучила справочник Диенко о персонах разведки и контрразведки. Обнаружила только одно упоминание: «Рикье (?—?) (псевд. «Фантомас»). Агент советской разведки. Французский журналист, работал в середине 30-х годов в газете “Юманите”. Имел контакт с советской разведкой. Был обвинен в предательстве…»

Имена других участников группы Свитца были неизвестны авторам издания.

Но это была неплохая зацепка, и начав с нее, на другой день она отыскала две замечательные книги.

Наталья влетела в Эллочкин кабинет, хлопнула дверью, так что чашки подпрыгнули, прислонилась спиной к двери, попыталась унять дрожь. Звон в ушах продолжился эхом телефона.

– Алло, – она нерешительно подняла трубку.

– Наталья Владимировна, вы здесь? Загляните ко мне, пожалуйста. Тут человечек забежал один, давайте познакомимся.

В кабинете Валентины Степановны сидела дородная, как самоварная кукла, дама в цветастой юбке и кофте с кружевами. Лиф едва вмещал мощную грудь, лицо лоснилось от жирной косметики или пота, над тяжелым подбородком выступал нос картошкой. Купчиха. Цепкий взгляд пригвоздил Наталью к дверному проему.

– Здравствуйте, – сказала Наталья.

– Здравствуйте.

Дама потянулась за конфетой, зашуршала накрахмаленными кружевами.

– Наталья Владимировна, – спросила начальница, – вы нашли, где будете жить?

– Ну, – промямлила она, – я только сегодня прилетела. Пока у Эллы Федоровны думаю остановиться…

– Зачем же смущать Эллу Федоровну, – заявила начальница, – когда есть Евгения Вячеславовна, наш же консультант по ивент-органайзингу. Познакомьтесь. Евгения Вячеславовна, Наталья Владимировна. Наталья Владимировна – наш лучший специалист…

Купчиха разглядывала Наталью, пока Валентина Степановна представляла ее, словно лошадь расхваливала.

– Я не могу кого попало с улицы взять, – наконец протянула она. – Ты же знаешь мою квартиру.

– Такую красоту просто так не сдашь! – подтвердила деканша. – Я почему же, Евгения Вячеславовна, о тебе вспомнила? Наталья Владимировна может твоих деток французскому подучить. По выходным возьметесь, Наталья Владимировна?

В кабинет заглянули воробьями две студентки и, чирикнув, улетели.

Что, и этот вопрос за нее решили? Собеседницы уже заключили сделку. Понять бы только, продают ее или покупают. Наталья снова покраснела.

– Наталья Владимировна, ну как? Такого жилья вы же просто так не найдете. Это музей же, а не квартира. Евгения Вячеславовна теперь за городом живет, со мной по соседству. А городская квартира у нее пустует.

– Обещаю чистоту и порядок, – промямлила Наталья.

– Хорошо, – купчиха протянула ей карточку. – Договорились. Завтра заезжайте, около одиннадцати.

Наталья вопросительно взглянула на начальницу.

– Обустраивайтесь, обустраивайтесь, Наталья Владимировна, – подтвердила та. – Завтра на работу не выходите, будет считаться день приезда.

– Спасибо большое, Евгения Вячеславовна, – заглянув в визитку, сказала Наталья.

Кров был нужен. Шалаш с соломенной крышей, каморка с нарисованным камином, жестяная будка – жить где-то надо. Занятия с детьми не проблема, даже полезно: поддерживать форму и язык не забывать.

– Вот и отлично. – Валентина Степановна расцвела, как сакура по весне. – Хотите чаю с нами выпить, Наталья Владимировна?

– Нет, спасибо, – отказалась та. – Нужно компьютер наладить.

– Как вы сразу вписались в работу! – Валентина погрозила ей пальцем. – Осваивайтесь. Дело впереди большое.

Наталья выскользнула в холл, выдохнула, вдохнула заново.

Водоворот студентов захлестнул ее, ударил по ушам птичьим щебетом, скрипом кожи, переливом телефонных трелей. Она поежилась – какой вираж! Это бал, это вальс, ее ведут в танце, кружат, ее обнимает умелый, легкий, как тореадор, партнер, взлетают на ходу длинные, по плечи, черные волосы, смеются масляные глаза, скрипит позабытый всеми сверчок – раз, два, три, раз, два, три: друзья, работа, кров. Как все удачно складывается!