Страница 96 из 111
Вместе с Бабой и Хоробритом сюда пришёл Вараручи и трое крепких молодых индусов. Привязав ослов и оставив пожилого Вараручи стеречь их, остальные взяли пустые хурджины и последовали за Бабой.
— Удачи вам! — прошептал им Вараручи и с решимостью добавил: — Если Всевышний всезнающ, он вам поможет!
Поистине, вера обретается надеждой, а теряется опытом. Видя, что творится на земле, Вараручи стал сомневаться во всемогуществе Бога. Однажды в беседе он заметил Хоробриту, что перевоплощение душ — это обман, который невозможно опровергнуть.
Маленький отряд прошёл по тропинке, пересёк неглубокий овраг и поднялся к холму. Шум падающей воды усилился настолько, что заглушал голоса. Впереди зачернела каменная постройка. Возле неё горел костёр и виднелись двое воинов. Сменят их лишь утром. Баба провёл спутников мимо воинов, и скоро костёр скрылся за деревьями. Шагах в пятидесяти от оврага среди кустов стояла хижина смотрителя. Баба велел остальным подождать, приблизился к хижине, исчез за дверью.
Спустя время он вышел из жилища в сопровождении высокого человека, окликнул Хоробрита, сказал ему:
— Говинда не может нас сопровождать. Скоро ему открывать задвижки, чтобы подать воду в город. Если он этого не сделает, сюда немедленно явится куттовал со стражами. Придётся нам идти одним.
— Сможем сами найти? — спросил Хоробрит.
— Думаю, сможем. Я был в подземелье года три назад, когда мы исправляли повреждение трубы. Кажется, это за шестым поворотом? — спросил Баба у Говинды.
Тот молча кивнул, явно не отличаясь разговорчивостью.
— Надо спешить. Пойдём, Говинда, откроешь нам дверь.
Смотритель так же молча пошёл вперёд. Баба и Хоробрит последовали за ним. Молодые индусы несли кирки. Они опять спустились в тёмный овраг. Здесь он оказался гораздо глубже, чем у холма, и зарос высоким кустарником. Говинда пошарил в кустах и выволок несколько смолистых факелов.
— Зажигать пока не надо! — шепнул Баба. — Спустимся ещё ниже. Свет могут увидеть стражники. Бойтесь змей!
Но, к счастью, ни одна змея не попалась им. Дно постепенно понижалось, овраг становился уже, склоны его — круче. Над головами идущих горели звёзды, слабо освещая путь. Заросли скоро кончились, и тропинка вывела на каменистую площадку перед массивной дверью, закрытой на металлические запоры. Говинда вынул связку ключей, открыл замки и протянул ключи Бабе.
— Когда вернёмся, я принесу их тебе, — сказал Баба.
Смотритель молча кивнул, повернулся и пошёл по тропинке обратно. Скоро он скрылся за кустами.
— Он немой? — полюбопытствовал один из молодых индусов.
— Нет. Говорить может. Просто очень обижен на людей и дал обет не разговаривать пять лет.
Они вошли в дверь, притворили её за собой. Их окружила полная темнота. Где-то слышалось журчание воды. Пахнуло сыростью. Хоробрит и Баба зажгли два факела. Яркий свет озарил подземелье. Оно было низкое, но просторное, стены выложены из плоских камней, вдоль прохода тянулись глиняные трубы едва ли не в обхват толщиной. В них и журчала вода.
— Трубы идут в город, — объяснил Баба. — Каждая к пруду или фонтану. Вот эта, — он показал на одну из них, — наша труба, куда она повернёт, туда пойдём и мы.
Они двинулись по проходу. Подземелье сделано добротно, камни тщательно пригнаны. Вдоль прохода стояли каменные столбы, несущие потолочное перекрытие. Воздух здесь был сырой, но довольно свежий. Видимо, подземелье имело хороший продув. Шагов через сто показался первый поворот. В узкий подземный ход убегала одна из труб. Вдруг слабое журчание воды в трубах сменилось свистящим гулом. Баба сказал, что это Говинда поднял одну из задвижек.
Ещё шагов через сто открылся второй подземный ход. В нём было сыро, мрачно, капала вода.
Подземелье начало суживаться по мере уменьшения количества труб, одна за другой те уходили в боновые проходы. Вдруг над головами идущих раздался писк. Под потолком носились летучие мыши, их было множество, они пищали, потревоженные светом. «Гу-кук, гу-кук» — раздалось впереди зловещее уханье. Индусы заметно встревожились, остановились.
— Это птица-предсказатель, господин! — сказал один из молодых индусов. — Когда она кричит, кто-то скоро умрёт!
Уханье смолкло. И больше не повторилось. Спутники Хоробрита слегка приободрились. Снова двинулись дальше. Показался ещё один боковой ход.
— Наш, — сказал Баба.
И точно. Труба, ведущая к фонтанам дворца Малика Хасана, исчезала в темноте поворота. Свернули в него. Здесь потолок был ещё ниже и сводчатый. Плесень и зелёный мох покрывали камни. С визгом пробежала крупная крыса, скрылась в темноте. Хоробриту она показалась чем-то необычной. Но чем, он сразу не сообразил. Слишком велика для обыкновенной крысы? Пожалуй. Но не то. Стоп. У крысы глаза светились необычно ярко. Таких глаз у мерзких тварей Хоробрит никогда не видел. Он поглядел вслед убежавшему злобному существу и заметил два крохотных огонька. Крыса остановилась и смотрела на них. В этом было что-то жуткое. Вскоре огоньки потухли. Индусы оробели, стали жаться друг к другу. Под ногами захлюпала вода, воздух стал влажен и душен. Кое-где по камням стекали капли. Баба поднял свой факел, всматриваясь в правую стену, иногда предупреждающе поднимал руку. Тогда все останавливались и слушали тишину.
— Вот место, где мы чинили трубу! — торжествующе воскликнул он, поднося факел к куче глины, где валялись куски истлевшей кожи, обрывки верёвок. — Отсюда она идёт к правому фонтану. Второй фонтан в пятидесяти шагах. А между ними приёмный зал — точно посередине!
Баба остановился там, где водовод уходил в стену, принялся отмерять двадцать пять шагов. Отсчитав, сказал Хоробриту:
— В этом месте потайная лестница. До неё самое большее пять пядей. Пол хранилища ниже примерно на четыре пяди. Если мы выбьем вот этот камень, — он указал, какой, — то попадём в коридор, и нам останется только открыть дверь, чтобы оказаться в подвале. Но работать надо осторожно, чтобы не привлечь внимания стражей в диванной. Начнём?
Отложив хурджины, молодые индусы принялись за дело. Глухо застучали кирки, вонзаясь в узкие щели, где белел известковый раствор. Орудовать можно было лишь двумя кирками. Вскоре первая пара запыхалась. Её сменили Хоробрит и третий индус. Камень потрескивал, но не поддавался. Хоробрит попытался его раскачать, используя металлическую ручку кирки как слегу. Не удалось. Пришлось опять смениться. Догорели факелы. Зажгли новые. Индусы достали из хурджин два длинных зубила и молоты. Работа закипела с удвоенной силой. Вдруг Баба вскрикнул. Хоробрит явственно услышал, как застучали в испуге зубы смотрителя. Индусы прекратили рубить, обернулись, замерли. Оглянулся и Хоробрит. То, что он увидел, ошеломило его.
Из глубины подземного хода на них надвигались полчища крыс. Необыкновенно крупные, с горящими глазами, безбоязненные, они выбегали из-за поворота, заполняя подземный ход во всю ширину. В их движении было что-то неотвратимое. Передние твари были уже в десяти шагах и скалили острые зубы. Задние на них напирали. Слышался лишь шум множества коготков, стучащих об камни.
— Зажигайте скорее факелы! — крикнул Хоробрит.
Индусы исполнили приказание с лихорадочной поспешностью. Хоробрит велел взять каждому по два факела и опустить их к земле. Все пятеро выстроились в линию, заняв проход. Ярко светились десять смолистых пучков, горели жарко, трещали. Крысы остановились. За спинами передних слышались взвизги наиболее нетерпеливых. Но огонь не давал приблизиться к людям.
— Надо уходить! — испуганно прошептал Баба. — Пока факелы горят, они нас не тронут. Мы успеем вернуться.
Не отвечая, Хоробрит шагнул вперёд. Индусы поспешили за ним. Огонь стал приближаться к мерзким созданиям. Передние крысы взвизгнули, попятились, жар опалил им шерсть. Несколько тварей, особенно свирепых и крупных, метнулись к Хоробриту, но огонь обжёг им морды. Они повернулись и кинулись прочь.
Среди крыс возникла свалка, задние напирали на передних, а те пытались бежать от надвигающегося огня. Поднялся визг, затрещала шерсть, запахло палёным. Передние крысы удирали по спинам своих товарок. Хоробрит и индусы размахивали факелами, ещё более увеличивая панику. Наконец крысиное полчище отступило. Люди гнались за ними до поворота.