Не верь мне

Локи больше походил на каменное изваяние, чем на живое существо. Чёрные спутанные волосы обрамляли его худое лицо, которое с непривычного для Дарси ракурса выглядело иначе — казалось ещё более острым и скуластым. Ей трудно было рассмотреть наверняка, но, вроде бы, глаза Локи были открыты. Льюис подумалось, что, быть может, он просидел всю ночь без сна, не шелохнувшись, уйдя глубоко в себя. Она вдруг осознала, что её голова покоится на его ладони, умещаясь в ней целиком — и от этой самой ладони исходит тепло, что бы там не утверждал накануне упрямый асгардский сумасшедший.

Продолжая исподтишка изучать внешность Локи, Дарси перевела взгляд с глаз на чётко очерченный рот — и это оказалось опрометчивым шагом. За прошедший день она ни разу не вспомнила об их поцелуе, столь же мимолётном, сколь и пленительном. Он прервался так резко, что Дарси не должна была запомнить никаких деталей, но теперь, глядя, как Локи сжимает губы в тонкую полоску, она явственно вспомнила их шероховатое прикосновение и лёгкий кофейный аромат. Она никогда не любила этот напиток, а вот его запах — очень даже.

«Ты рехнулась, Дарси Льюис, — сказала себе девушка. — С чего бы инопланетному мужику пахнуть кофе?»

Но кто мог знать наверняка? Ведь её прежде никогда не целовал бог.

— Забудь об этом, — раздался холодный голос.

Дарси резко села, наплевав на решение не подавать признаков пробуждения.

— Ты что, залез ко мне в голову?! Не смей!

— Невелико удовольствие, — сыронизировал Локи. — Но я же предупреждал — я ведаю каждый уголок твоей души.

— И зачем было целовать меня, раз невелико удовольствие? — внутри у Льюис всё клокотало. Хотелось отвесить оплеуху этому напыщенному индюку, но нестандартная ситуация, в которой она оказалась, выбивала из равновесия и лишала Дарси уверенности в своих действиях. Дать пощёчину богу — немного опрометчиво, пожалуй. — Не мог просто пырнуть кинжалом?

Если бы у Локи была хоть капля благородства, ему бы следовало, по мнению Дарси, признать, что он поддался порыву, увидев перед собой неотразимую смертную деву. Вместо этого трикстер цинично заметил:

— Я просидел в заточении больше года, леди Дарси.

Эта фраза приравняла её к первой встречной, на которую бросаются просто потому, что изголодались по женской ласке. Однако разве это не было правдой, пусть и ущемляющей самолюбие Льюис?

— Придумал бы что-нибудь поинтереснее, ты же вроде как бог запудривания мозгов! — она отвернулась, чтобы скрыть горечь. Волшебство момента разрушилось, и Дарси дала себе зарок больше никогда не возвращаться в мыслях к эпизоду с поцелуем. Не хватало ещё, чтобы Локи решил, будто она питает по его душу особые чувства. Сделав вид, что рассматривает мелкие камешки под ногами, Дарси выждала некоторое время, а затем с наигранной деловитостью полюбопытствовала:

— Так, и каковы наши планы?

Локи не сразу ответил. Высокий и статный, в своём диковинном буро-зелёном одеянии — то ли кожаном, то ли выполненным из незнакомых Льюис материалов — он так органично вписывался в суровый пейзаж Свартальфхейма, что ей вдруг стало страшно: а что, если трикстер передумает покидать этот мир? Она знала, что после всех злодеяний его едва ли ждали с распростёртыми объятиями в Асгарде, так зачем ему туда рваться?

— Мы идём туда, где, возможно, найдём ответы на некоторые вопросы.

— Офигенно. А чуть конкретнее?

Локи вытянул руку, указывая ладонью на уже ставшие привычными развалины замка, видневшиеся вдалеке.

— Что, ночевать под открытым небом не понравилось? Решил снять апартаменты люкс? Ну, не хмурься так, я всё понимаю, тоже по утрам редко бываю в хорошем настроении.

Видимо, на этот раз Льюис переборщила — ну или Локи долго копил раздражение, а её очередное дурацкое замечание переполнило чашу его терпения. Он навис над Дарси, гневно сузив глаза.

— Хватит ежесекундно сотрясать воздух своими бреднями, смертная, — прошипел он. — Иначе я не смогу воспротивиться своему желанию заставить тебя замолчать — навсегда.

— Напугал ежа голой попой, ты меня уже убивал, чувак.

— И могу сделать это ещё раз!

Дарси в ответ лишь скорчила забавную гримаску, картинно прижав руку ко рту. Локи продолжал испепелять её взглядом зелёных — или всё-таки синих, чёрт их разберёт — глаз, но она приняла невинный вид, растянув губы в улыбке и похлопав ресницами. Тогда трикстер выпрямился, и, подарив ей ещё один недобрый взгляд, надменно вздёрнул подбородок.

— Порой я задаюсь вопросом — знакомо ли тебе такое понятие как страх?

— Знакомо, — ответила Дарси и посерьёзнела. — И если ты правда читаешь людей, как открытые книги, то должен был почувствовать, насколько мне страшно находиться в компании своего убийцы.

На лице Локи промелькнуло удивление, и, хотя он быстро вернул себе высокомерный облик, Льюис мысленно отпраздновала победу — она уже не в первый раз заставляла этого высоченного надутого бога реагировать явно не так, как он сам считал необходимым. Вот и поделом ему! Не думал же Локи, в самом деле, что она ни капли не боится его. Просто… Любой человек, даже не сведущий в психологии, скажет вам — если вы умираете от ужаса, начните молоть чушь, глядишь, полегчает.

Ладно, ладно, вообще-то Дарси не прочь молоть чушь и в любом другом состоянии.

Увидев, что трикстер оставил её признание без ответа и уже начал путь в сторону замка, она, наскоро поправив пальто, поспешила за ним. Конечно, он внушал ей страх. Но он же был её единственной надеждой.

***

Их дорога тянулась долго.

Локи никуда не спешил. За последнее время случилось много событий, которые пока являлись для него загадкой, а его скитания по пустынному миру тёмных эльфов давали возможность побыть наедине со своими мыслями и домыслами. Локи верил, что случайностей не бывает — и, раз нечто не выпустило его из Свартальфхейма, значит, в этом заложен скрытый смысл.

Трикстера не пугало расстояние, отделяющее его от руин замка. Он находил особое удовольствие в том, чтобы денно и нощно — здесь едва можно было отличить одно от другого, впрочем — сокращать дистанцию, медленно, но неуклонно приближаясь к пункту назначения. Асгард, бесспорно, был красив, но и Свартальфхейму Локи не мог отказать в красоте, просто её мог оценить лишь тот, кто впустил в свою душу тьму, ибо тьма царствовала здесь. Куда ни обрати взор — везде лишь вязкий туман, окутывающий тёмно-серые горбатые валуны, и редкие проблески бледных всполохов света. В этом безрадостном пейзаже было нечто величественное.

Тем не менее, поначалу Локи неоднократно пытался срезать путь с помощью магии. Причина этих попыток постоянно путалась под ногами, ни на минуту не смолкая. Он уже решил однажды, что убийство маленькой смертной, случайно ставшей свидетельницей его возвращения к жизни, не назовёшь достойным поступком — даже в его понимании. А повторное убийство — и вовсе дикость.

Однако соблазн был велик.

Вскоре стало очевидно, что замок окружён магической бронёй — к нему можно было приблизиться лишь на своих двоих. Локи ничуть не удивился, но смирился с данностью не сразу.

Равно как не сразу осознал, что Дарси вызывает в нём не только негодование и досаду.

Она была в сотни раз слабее, не имела никакой защиты перед здешней суровой средой, но Локи никогда не видел её унывающей или опускающей руки. Она попала в чуждый ей мир и оказалась в компании с богом, который едва не отправил её на тот свет, но относилась к происходящему с поражающей воображение лёгкостью и специфическим мидгардским юмором. Трикстер подозревал, впрочем, что и другим мидгардцам её штуки могут показаться своеобразными.

— Не знаю, как с этим обстоят дела у тебя на родине, но у нас принято время от времени менять одежду, — выдала Дарси однажды, после того, как провела очередной день в попытках поспеть за его быстрой ходьбой. — Да, да, можешь не повторять, я и так знаю, что это будет всего лишь иллюзия, а не настоящая одежда. И всё-таки, сделай одолжение.

Локи задумчиво оглядел её с ног до головы, а она невозмутимо скрестила руки на груди в ожидании. Миг спустя смертная, опустив глаза, увидела себя в новом облачении — трикстер не стал мудрствовать лукаво и сотворил традиционное асгардское платье, подобное тому, что получила в своё время Джейн. В голове пронеслась мысль — на Фостер такой наряд смотрелся куда естественнее.