Страница 30 из 40
– Ты забыл, что у тебя на лице шакалий глаз?
– Волчий.
Он придвинулся ближе, и я почуял запах пива. Теперь я смотрел на него так же пристально, как и он на меня.
– Уже с нетерпением жду дня, когда ты мне расскажешь об этом, прямо изнываю от желания. Или от ужаса.
Этот смешок я пропустил.
– Так вот, Следопыт. В твоем городе я не нашел ни одного малого, с кем позабавиться. Как ты справляешься с ночным голодом?
– Я вместо этого жажду утоляю, – произнес я, и он рассмеялся.
А ведь и вправду в те годы я жил, как монах. Если только путешествие не заводило меня слишком далеко и не находились миленькие ребятки, не столь миленькие, как евнухи, зато куда более умелые в любовных играх, ну и женщины подходящие.
– Чем занимался ты в последние годы, Следопыт?
– Слишком многим и слишком мелким.
– Расскажи мне.
Вот те истории, какие я рассказал Леопарду, пока он пил вино и крепкий напиток на постоялом дворе «Куликуло».
Пять лет назад я жил не в Малакале, а в Калиндаре, спорном королевстве на границе с югом. Приютившем лордов-лошадников покруче, чем тут или в Джубе. По правде, местечко больше напоминало набор конюшен с пристройками для людей, чтоб было где перепихнуться, поспать и заговор сплести. Неважно, с какой стороны ты шел, до города можно было добраться только по изматывающей грунтовой дороге. Собирались там люди, любящие войну, люди суровые и мстительные в ненависти, страстные и буйные в любви, что презирали Богов и частенько бросали им вызов. Так что, само собой, я устроился там как дома.
Так вот, в Калиндаре был один Принц без положенных принцу владений и угодий, что уверял, что дочь его похитили бандиты по дороге на север. И вот какой они требовали выкуп: серебро весом в 15 лошадей. Слышь, Принц этот послал своего слугу привести меня, что тот и попытался проделать, по мере сил подражая мерзким манерам Принца. Я отправил его обратно без двух пальцев.
Второй слуга Принца кланялся и просил меня доставить Принцу удовольствие своим появлением. Так что пошел я во дворец, в каком было пять комнат, стоявших одна на другой, с двориком, забитым курами. Но было у него золото. Он носил его на зубах, продетым сквозь брови, а когда уборщик нужника проходил мимо, то нес горшок для сранья из чистого золота.
– Ты, человек, отнявший у моего стража пальцы, я нашел для тебя полезное дело, – молвил Принц.
– Я не смогу найти королевство, какого ты не терял, – сказал я. В Калиндаре двусмысленный язык не в ходу, так что фраза моя разом обратно в море канула.
– Королевство? Мне не нужно находить королевство. Пять дней назад бандиты похитили мою дочь, вашу Принцессу. Потребовали выкуп, серебра весом в 15 лошадей.
– Ты заплатишь?
Принц потер нижнюю губу, по-прежнему смотрясь в зеркало.
– Прежде мне нужны заслуживающие доверия слова, что ваша Принцесса еще жива. Говорили, что у тебя нюх.
– Это так. Ты хочешь, чтобы я нашел ее и вернул обратно?
– Послушайте только, как он с Принцами разговаривает! Нет. Я желаю только, чтоб ты нашел ее и предоставил мне толковый отчет. Потом я решу.
Принц кивнул какой-то старухе, и та швырнула в меня куклой. Я поднял ее и обнюхал.
– Цена – семь раз по десять золотых, – сказал я.
– Цена – я пощажу твою жизнь за твою дерзость, – сказал он.
Этот Принц без кола и двора пугал, как младенец, заходящийся над собственными какашками, какими себя же и обложил, однако я отправился отыскивать Принцессу, потому как случается, что дело само себя окупает. Особенно когда запах ее повлек меня не к северным дорогам, и не к бандитским городкам, и даже не к вырытой в земле пустой могиле, а на непродолжительную утреннюю прогулку от маленького дворца ее отца. К хижине возле места, где когда-то был оживленный рынок фруктов и мяса, но теперь поросшего диким кустарником.
Отыскал я ее ночью. Ее и ее похитителей женщин, один из них трясся от полученной оплеушины.
– Десять и еще пять лошадей? И это все, что я есть для тебя, 15 лошадей? И серебром? Неужто ты столь низок по рождению, что считаешь, будто я столько стою?
Она ругалась и брюзжала так долго, что это стало мне докучать, а она все упрямилась. Готов поклясться, что похититель уже подумывал, а не заплатить ли Принцу, чтоб тот ее обратно взял. Я учуял в нем дар оборотня, такой же котяра, как Леопард. Лев, наверное, и лежавшие вокруг остальные мужчины были его прайдом, и женщина у костра, та поглядывала на них сердито и с превосходством главной самки. Все они набились в комнату с Принцессой, трещавшей, как какаду. План был таков. Этот лев со своим прайдом похищает Принцессу и требует некую сумму. Сумму, какую Принц с готовностью уплатит, поскольку дочь для него дороже серебра или золота. Серебро Принцесса пустила бы на оплату наемников, чтоб свергнуть Принца, у кого не было ни владений, ни угодий. Поначалу я думал, что она походила на тех мальчиков и девочек, что, будучи похищены слишком юными, оказавшись в плену, начинают проникаться симпатией к тем, кто их пленил. Даже любовью. Но потом она заговорила:
– Мне следовало бы леопардов взять, те по крайней мере умны. – Главный лев-человек заревел так громко, что это перепугало людей на улице.
– По-моему, я знаю, чем эта история закончится, – сказал Леопард. – Или, может, я просто тебя знаю. Ты доложил Принцу про заговор его дочери, потом смылся так же тихо, как и пришел.
– Леопард, дружище, что было б в том забавного? А кроме того, дни мои были долгими, а дела еле двигались.
– Ты скучал.
– Как бог какой, что ждет, чтоб человек удивил его.
Он ухмыльнулся:
– Так поспеши же, поведай, что ты сотворил, чтоб и я смог рассказать тебе мою собственную историю.
– Я вернулся к Принцу и дал ему толковый отчет. «Добродетельный принц, – сказал я, – мне еще предстоит отыскать бандитов, но на своем пути я проходил мимо домика возле старого рынка, где какие-то мужчины готовили заговор с целью отобрать у тебя корону». – «Что? Ты в том уверен? Что за мужчины?» – спрашивал он. – «Я не всматривался. Вместо этого поспешил обратно к тебе. Теперь сразу пойду искать твою дочь», – сказал я. – «А мне что делать с этими мужчинами?» – «Пошли людей к тому домику под видом татей ночных и спали его ночью до основания».
Леопард уставился на меня, готовый сорвать историю прямо с моих губ.
– Послал?
– Кто знает. Но в следующую луну я видел его дочь у нее в окне: голова торчала черным пеньком.
– Такая у тебя история? Расскажи мне другую.
– Нет. Ты расскажи мне про свои странствия. Что делать Леопарду в новых землях, где он не может охотиться?
– Любой леопард отыскивает мясо, где только может его сыскать. И потом, есть там чем нам питаться! Но ты ж меня знаешь. Звери вроде нас никак не созданы для одного места. Однако никто не странствует так далеко, как я. Я и на корабль сел, вдаль рвался. Я ходил по морю, потом на другой корабль пересел и дальше ходил по морям много-много лун.
Он взобрался на кресло и ссутулился на сиденье. Я знал, что он так сделает.
– Я видел громадных морских зверей, среди них и того, что по виду на рыбу похож, но способен корабль проглотить целиком. Ты видел корабли, Следопыт? Это лодки, сделанные для великанов, в них есть комнаты, похожие на гостиничные номера, они вмещают сотню людей, а то и больше. У них на нижней палубе люди гребут под барабан – все они такие муки переносят! – а над палубой к столбам привязаны огромные куски холста, какие ловят ветер, и тот толкает корабль в море. Большинство кораблей строили люди из этих земель, что последовали за Светом с востока. Я отца своего нашел.
– Леопард! Ты ж считал, что он умер?
– Так он и сделал! Человек этот был кузнецом и жил на острове посреди реки. Я забыл его имя.
– Нет, не забыл.
– Етить всех богов, может, и не хочу. Не был он больше кузнецом – просто старый человек, ожидающий смерти. Я побыл там с ним. Видел, как он стал забывать, что помнил, потом видел, как он стал забывать, что забывал. Послушай, не было в нем ничего от леопарда: он все позабыл про то, как жил с молодой женой и семьей под одной крышей, что уж никак не в натуре леопарда. «Проклятье тебе и твоим усам», – говорил он мне много раз. Но бывали дни, когда он смотрел на меня и рычал, и ты б видел, как он пугался, понять пытаясь, откуда рычание раздается. Раз я обратился у него на глазах, и он вскрикнул, как вскрикивают старики, – беззвучно. Никто не поверил ему, когда он заорал: «Смотрите, котяра дикий, он меня съест!»