Хранитель полнолуния

— Тихо… — Ян, не боясь быть раненым, крепко обнял её, прижимая к груди и поглаживая по волосам. — Мы со всем разберёмся. Хочешь, я прямо сейчас перемещу тебя к Самуилу?

— Нет! — резко возразила Анюта и, готовая расплакаться от безысходности, неизвестности и страха, обняла его в ответ. — Останемся здесь…. мы же останемся?

— Да, но если снова произойдёт что-то подобное, то я думать не буду. — Мужчина обхватил её голову руками и заглянул в глаза. — Не бойся.

— Не боюсь. — Девушка быстро смахнула слезинки со щёк и еле заметно улыбнулась.

Он здесь, рядом с ней, а значит всё хорошо, Ян ведь её защитит. Уверенность в этом дарила спокойствие и умиротворение. Анюта крепко поцеловала оборотня в щеку, ощущая его лёгкую щетину, чем вызвала улыбку на чужом лице.

— Замёрзла?

— С тобой теплее, — искренне ответила девушка и уткнулась носом в шею Яна. — Я хочу провести этот вечер, как нормальные люди.

— Тогда пицца? — словно читая её мысли предложил мужчина.

— Да, — с улыбкой ответила она. — Пицца и фильм.

========== 33 глава ==========

Анюта стояла под тёплыми струями воды, смывая с себя переживания, и прокручивала в голове день. Мечта сбывается прямо здесь и сейчас. Хотелось стоять под тёплым душем вечность, но уже скоро должны были принести пиццу, и девушка нехотя закрыла кран. Вытираясь полотенцем, она поймала себя на мысли, что отражение в зеркале ей непривычно, и она быстро смахнула рукой запотевший слой со стекла.

— Что за… — передняя прядь её волос была белой. Нет, не белой. Седой!

Аня аккуратно провела по ней пальцами, ожидая что прядь будет жёсткой и соломенной, но на ощупь она оказалась самой обычной.

Девушка поспешно оделась и выскочила за дверь, где оказалось еще холоднее. Мужчина сидел на краю кровати и переключал каналы на телевизоре. Он уже вышел из своего душа, и его влажные волосы были хаотично взъерошены. В номере горел свет и старая обстановка открывалась по новому, только на тумбе около кровати стояли два стакана с абрикосовым соком и графин.

— Ян! — она уселась с ним рядом и закуталась в одеяло, чтобы не замерзнуть снова и не допустить приступа. — Смотри.

— Что?

— Волосы! Они белые!

Ян посмотрел на её голову, в глаза и развёл руками. Седой пряди больше не было. Анюта убедилась в этом, когда схватила зеркало с тумбы и увидела своё отражение. Она непонимающе растрепала волосы, решив, что пряди просто не видно, но нет.

— Может, это был иней? — предположи Ян, с улыбкой глядя на растерянную Аню.

— После горячего душа? Нет.

Анюта отложила зеркало обратно и сильнее закуталась в тёплое одеяло. Очередные фокусы организма, который явно только учился удивлять.

В дверь постучали, и Ян пошел забирать заказ. Девушка закрыла глаза, прислушиваясь к своему организму: всё было как обычно, не считая холода и обострённого… всего. Запах еды чувствовался особенно резко, и она потянула носом. Очень хочется пить, но не воду и не сок. Организм требовал чего-то, чего Анюта ещё не пробовала, и требовал он настойчиво и непривычно. Словно сильный невыносимый голод.

— Тебе всё ещё холодно?

Вожак сел рядом. От него повеяло приятным теплом, и Аня, придвинувшись ближе, положила голову на плечо мужчины. Он довольно поставил перед ней две коробки пиццы и открыл верхнюю.

— Как будто морозит. Знаешь, так бывает, когда простываешь. — девушка взяла один кусочек и, откусывая, блаженно закрыла глаза. — Как вкусно…

— Откуда мне знать?

— Я когда была полукровкой, болела. Ты-то не можешь заболеть… — говорила Анюта с набитым ртом.

Ян коснулся её руки — ледяная. У оборотней температура тела всегда намного выше, чем у людей, так что он тоже отхватил пиццы и приобнял девушку за плечо, желая согреть. Чем больше они тянули с обращением к Самуилу, тем больше непоправимых изменений могло произойти в организме Анюты, но им обоим не хотелось покидать это место, особенно ей. Она была готова терпеть любые приступы, только бы остаться в Торонто.

— Не думаю, что ты простыла.

— Давай не будем об этом? Придёт время и мы со всем разберемся, ты сам так сказал. — Анюта за пару глотков выпила полстакана сока. Все еще мучила сильная жажда. Она подхватила пульт, в надежде найти что-нибудь интересное, но по телевизору все программы были на чужом языке. — Почему с нами постоянно что-то происходит?

— Ты про вампиров, которые за нами следили?

— Да. И про мои приступы, — она продолжала щелкать каналы.

— Если бы мы были простыми людьми, то и жизнь у нас была бы самая обычная, но мы особенные.

— Особенные… — повторила Анюта, словно осмысливая это слово. — А тебе нравится эта особенность в тебе? Ты бы хотел жить обычной жизнью?

— Я об этом не задумывался, — ответил мужчина, отводя взгляд. — Я с детства знал, кем должен стать. Мои родители всегда говорили мне о пророчестве.

Ян принялся уже за второй кусочек пиццы. Они с Аней не ели ничего существенного весь день, и голод давал о себе знать.

— Пророчестве? О тебе? — оживилась девушка. — Расскажи мне.

— Моим родителям сказали, что у них родится сын, который станет хранителем полнолуния. Хранители — это что-то вроде совета, состоящего из древних оборотней, вампиров и прочих. Они поддерживают баланс и равновесие и вмешиваются, если дело зашло слишком далеко.

— Ты им не стал? — Анюта слушала с широко распахнутыми глазами.

— Нет. Не захотел. Они забрали меня, когда тебе было три, хотели обучать, а я рвался к тебе и… ушел от них. Сказал, что для меня это не важно, что я хочу быть свободным. Потом уже в Давосе я нашел свою сестру, и мы начали собирать стаю, к тебе я вернуться не смог. — Ян устало подпёр голову рукой, погружаясь в воспоминания.

— Хранитель полнолуния… — словно пробуя на вкус эти слова, повторила Анюта.

Она отложила в сторону пульт и задумчиво уткнулась щекой в плечо вожака. Этот день должен был стать идеальным для нее, но Анюта отключилась почти сразу, как оказалась в городе, в котором мечтала побывать с самого детства, и теперь жутко мерзнет. Всё остальное шло по плану правильным и интересным: были сделаны хорошие фото, создано множество воспоминаний и…

— Ян…

Девушка вдруг зажмурилась, словно от сильной боли, и перед глазами, кадр за кадром стали сменяться дни с момента её превращения в оборотня, как в фильмоскопе. Что это? Жизнь проходит перед глазами? Анюта выронила на одеяло недоеденный кусочек пиццы, и мужчина, чувствуя, что сейчас она выронит и сок, ловко выхватил стакан из её рук.

— Ты чего? Эй! — Ян повернул её к себе, но девушка смотрела на него ничего не видящим взглядом. — Твои глаза… Они кровоточат!

Аня жадно хватала ртом воздух. Внутри неё всё горело, как будто её натерли перцем, но по мере того, как сменялись кадры перед её глазами, становилось холодно. Она снова ощущала на себе холодное дыхание и ледяные прикосновения; то чувствовала каждый уголок этого здания, каждый разговор и шаги в коридорах, биение сердец всех на огромном расстоянии, то не чувствовала ничего — абсолютную тишину до звона в ушах.

Ян с ужасом наблюдал, как волосы Ани седеют, белея у корней и протягиваясь до самых кончиков. Её глаза залились алым, как на том снимке, и девушка громко застонала от боли, выгибаясь и хватаясь руками за спину мужчины.

— Больно… — еле выдавила она, и ее тело обмякло, словно его покинули силы.

Аня тряпичной куклой медленно наклонилась назад, разжимая руки и обрывая прерывистое дыхание. Лютер, не раздумывая, подхватил её на руки. Кровь шла не только из глаз девушки, но и из носа; не смотря на то, что она была без сознания, когти и клыки уверенно выползали наружу. Слушая сердцебиение девушки и стараясь не упустить его, Ян переместился в медчасть и аккуратно положил её на кушетку, стоящую около Рамиля, который всё ещё не мог превратиться. Непривычно белые волосы Анюты обрамляли её бледное лицо, на них стекала кровь и кожа становилась словно мраморной.

— Самуил?! — отчаянно закричал Ян, пытаясь привести её в чувства. — Анюта… Посмотри на меня.