Третий источник

Толяныч подвигал ноздрями:

- Алоэ?

- Да много всего... Новый состав.

И пошли разговоры за жизнь: как жена, как дети - уже двое, поздравляю... нет, еще не женат... Незаметно подошло время полуночи, а Толяныч все никак не мог собраться с духом и изложить суть дела, пока наконец сам Пастор не взял быка за рога:

- Слушай, Фант, тут Бербер звонил - про тебя спрашивал. У тебя что, опять с ним дела?

Как раз вернулись младшие научные сотрудники. Пастор посмотрел на Сашу, тот молча кивнул и налил себе и Володе спирту. "Сразу видно, чья школа." оценил Толяныч. Оба уселись напротив на диван, уставились на него и ничего ободряющего в их взглядах даже близко не было. А чел со свернутым носом, так и вовсе выглядит, как вылитый Терминатор из одноименной игры.

Пастор кашлянул:

- Так вот... Бербера, сам понимаешь, я не могу причислить цум фройнде, а уж тем более в последнее время, когда он и вовсе изменился далеко не в лучшую сторону. Тут забавная хохма была месяца три назад - пришли ко мне какие-то челобаны и предложили делиться. Пугали... - Помощнички на диване заулыбались. Толяныч тоже улыбнулся: испугать Пастора можно было лишь при поддержке штурмовой авиации. - Так вот, они сказали, что от Бербера. Он, правда, отрицает, а мне вязаться с ним было не с руки.

- А челобаны чего говорят?

- Уже ничего. Хотя спросили мы их по всей форме, можешь мне поверить. Толяныч усмотрел конкретный намек. - Сплошная блокада, не прошибешь и пентоналом. Так что, если ты с Бербером опять связался - это не есть гут.

- Так ты тоже имел с ним какие-то дела. - Изобразил Толяныч неведение.

- Времена меняются, Фант. Когда-то делал, теперь - нет. У него проявились несколько иные интересы, знаешь ли...

- Постой, Гоша, постой. Я ваши расклады не знаю, ни тебя, а тем более Бербера с того самого времени не видел. Ты же должен помнить, как он в свое время из кожи лез, все хотел меня к себе в команду заполучить. А как-то раз он меня все же здорово выручил. Я вот все никак понять не мог, чего это он меня все на работу зовет? Я давно не при делах. Так ни хрена и не надумал. Не знаю... Я уж надеялся, что он давно успокоился. Но у него просто чутье какое-то - стоит мне влететь, как он тут как тут. Вот и вчера...

- Ну, за тот раз ты ему сполна отработал. А теперь, как я понимаю, ты опять куда-то влетел?

- Слушай, Пастор. Мы не виделись с тобой уже больше года, и вдруг я вот так, словно снег на голову. Да еще и после берберова звонка. Я понимаю - это выглядит так, что вот раньше я работал на Бербера, а теперь, значит, решил к тебе перекинуться. Или засланец. А ты сейчас, я вижу, настороже. Напряги, да? Повторяю - я не знаю ваших раскладов и на Бербера не работаю. С тех самых пор. Конкретно. Ты ж меня не первый год знаешь! - Толяныч налил себе еще коньяку. - Да, у меня сейчас проблемы, так я и сам разберусь. Но есть одна закавыка... Короче, мне надо с тобой посоветоваться, уж больно все стремно как-то. Есть тут один мистический моментец не совсем ясный. И предчувствие у меня, понимаешь? Предчувствие такое нехорошее... - Со второй рюмки коньяк казался еще лучше. - Я действительно влетел, но это ерунда. Разберусь...

Чувствуя, что заходит на новый круг (черт бы побрал все эти круги), Толяныч полез за сигаретой. Сотруднички еле уловимо напряглись, но он упрямо закурил:

- Так вот. Мне тоже не нравится, что Бербер каким-то боком может быть замешан. Он мне вчера звонил, и на прошлой неделе тоже. Правда я того, гулял, короче... Короче, слушай сюда... Да, при ребятах можно?

- Можно. Если что - они потом забудут. Говори, только постарайся уж как-нибудь поразборчивей.

Пастор повозился в недрах столика, вытянул большую шкатулку, открыл. Все делалось неторопливо и очень плавно, так струится между камней большая сытая змея. Толяныч заворожено наблюдал, как Гоша вынул массивный перстень с темным гладким камнем, повертел в руках, отложил. Достал еще что-то, невидимое в огромном кулаке, подержал, опять положил назад. И все это молча. Потом опять взялся за перстень.

Манипуляции произвели на Толяныча несколько гипнотическое действие, но он пребывал в сильном напряжении, да и расклад, выявившийся между Пастором и Бербером выглядит даже хуже, чем он себе раньше представлял. Прямой наезд это очень серьезно, здесь Пастор всегда был беспощаден. Дружба дружбой, но оказаться между такими жерновами - перспективка та еще, и куда реальнее, чем все одноглазые отморозки и все Руки Славы и прочие артефакты вместе взятые.

И все же концентрация терялась, он явственно чувствовал стороннее давление на психику, и чтобы перебить его, внутренне словно бы перешел на запасную частоту - коррекция сбойнула...

СБОЙ:

Фантик оторвался от созерцания гошиных манипуляций и вкратце поведал историю, начиная со встречи с рыжей герцогиней и поездки с Циклопом, и кончая являвшимся во снах горбатым чудовищем. Пастор слушал внимательно, разглядывая кольцо с темным камнем, очень похожим на гематит, то надевая его на палец, то снимая и зажимая в кулаке. Глаза он прикрыл. Молодчики сидели молча, периодически поглядывая на шефа.

Фантик говорил, говорил, и вдруг ему в голову пришли две интереснейшие мысли: "Пастор ждал, что я от Бербера, вот и посадил своих челов, чтоб, значит, под рукой были. Круто же ему пришлось, если он друзьям теперь не доверяет! И второе: вспомни-ка того слюнтяя, который еще ходил, как с полными штанами. Так вот, запах от него точь-в-точь такой, как здесь - в морге!!!"

"Ну да, только не такой сильный... Это что же, отсроченная смерть?!! А уж не влетели ли мы с тобой, сосед, по самые помидоры?"

Фантик продолжал говорить, стараясь не выдать охвативший его мандраж. Он сел попрямее, ощущая рукоять нагана на пояснице и не представляя, как его выхватить из такой позиции. Есть правда еще Мышонок, но с Пастором тягаться один на один еще у Григорича было трудновато, не говоря уж о "младших научных сотрудниках". Против троих устоять вряд ли получится. Думай, братан, думай, а то разберут на запчасти, и писец котенку. Или того круче - наширяют отсроченной смертью, станешь зомбиком. Пастор - он ведь может, наверняка...

"Ты что это? Это же Пастор! Старый друг. Может тебе все-таки полечиться стоит, а?"

- Вот такие дела... - Закончил он речь, стараясь не выпустить на волю весь водоворот мыслей. Сразу нахлынули запахи.

Фантик почувствовал, как обострилось восприятие, и, как радар, ловил изменения в окружающем мире. Время замедлялось, комната уже словно бы погрузилась в кисель. Дрожь прокатилась вдоль позвоночника, словно невидимый басист взял первый аккорд. Забытое, давно не испытанное ощущение. Боевой транс пришел к нему впервые за довольно долгое время. Спина покрылась мурашками.

Объявившееся вновь старое умение, которое он уже почитал пропитым с потрохами и задавленным коррекцией, удивило и порадовало. Но и насторожило: Григорьич в свое время говорил, что вызвать его по желанию очень трудно, над этим нужно годами работать. А само по себе оно возникает, когда подсознание ощущает близкую опасность. Очень близкую.

Сейчас в роли подсознания выступил виртуальный клон, "сосед". Вот это да!

***

Сознание вновь переключилось.

Толяныч постарался расслабиться, наблюдая как Гоша все быстрее и быстрее вертит в руке перстень, понимая, что делает он это не просто так, а преследует какую-то цель. И может именно эти действия и пробудили почти забытый талант. Он с трудом отвел словно бы намагниченные глаза. Посмотрел на пасторовых подручных - вроде бы сидят себе спокойно, наблюдают. Но у Вовы уже ноги поставлены так, что вот-вот прыгнет. А у крепышка, такое впечатление, что где-то под рукой как минимум скальпель.

И снова дрожь пробежала вдоль позвонков вверх, к глазам. Его взгляд скрестился с Вовиным, и неожиданно Терминатор расслабился. Почувствовал?

- Альзо, Фант... - Пастор закурил и впервые поднял глаза от перстня. Занятная историйка выходит. Очень даже занятная...