Артефакт оборотней

Выйдя из душа с улыбкой, ощущая удовлетворение от моих позитивных мыслей волчицы, быстро обтёрлась полотенцем, закрутив волосы в тюрбан, полюбовалась на обручальное кольцо: рассматривая вытянув ладонь то так, то этак её поворачивая, накинула халат и вышла в спальню. Максим сидел в кресле в гостиной и стоило мне выйти, тут же поднялся и направился ко мне. Подошёл, прижался к губам в поцелуе, но быстро отстранился:

— Пойду в душ. Там ужин на столе, можешь начать есть, ну или…

— Я подожду, — мягко его перебила с улыбкой.

— Кстати, — он обернулся, перед тем как зайти в душевую, — я договорился, сейчас горничная зайдёт за вещами. Если есть что постирать, погладить, сразу в шкаф сложи.

— А разве успеют высохнуть? — Я посмотрела на часы — было уже за полночь.

— Конечно, у них же сушилки есть.

Кивнула и направилась в гостиную. Когда за горничной закрылась дверь, я начала собирать вещи: можно и время скоротать, да и потом меньше возни будет.

Я уже фактически закончила, когда из душевой появился Максим. Повернув голову на звук открывшейся двери, я на мгновение замерла, осматривая его голый торс, лишь на бёдрах низко обмотанный полотенцем. Он был действительно очень красив: высокий, широк в плечах, на шее висит витая цепочка с загадочно мерцающим чёрным камнем-подвеской, мощная грудь немного покрыта завивающимися тёмными волосами, каплями воды, которые убегали вниз под полотенце, даже кончики пальцев закололо — так захотелось провести по рельефно выделяющимся мышцам. Осознав, что я глазами, буквально поедая его, спускаюсь ниже, резко отвернулась.

— Забыл вещи, — обронил Максим. Послышался шорох, но оборачиваться я побоялась: то ли он просто достаёт вещи, то ли переодевается — не знала. Через минуту послышался звук закрывшейся двери, и только после этого я выдохнула и сидя на корточках перед раскрытым чемоданом приложила ладони к пламенеющей коже лица. Потом резко встала и прикрыв чемодан прошла в гостиную, села в кресло перед столом, на котором стоял наш поздний ужин и размеренно дыша привела своё состояние в норму — не хотелось, чтобы Максим видел меня такой взбудораженной. «А ведь он скорее всего заметил мой взгляд!» — мелькнула паническая мысль. «Ну и что? В конце концов я сразу отвернулась! Ну да, рассматривала, но в этом же ничего плохого нет? Нет!»

— Лия.

Я вздрогнула, потому как задумавшись, не заметила как Максим подошёл.

— Что? — Подняла на него глаза. Слава Создателям он был одет в штаны и футболку!

— Ты напряжена. — Он сел передо мною на корточки и положил руки на мои сжатые кулаки. Надо же я и не заметила, что их сжала. Погладив, заставил меня их разомкнуть, взял мои ладони в свои и не сводя с меня взгляда, приблизив поочерёдно к своему лицу, мягко коснулся губами центра каждой ладони, от чего меня бросило в дрожь.

— Может поужинаем? — Сама удивилась своему голосу, чуть охрипшему.

— Поужинаем. — Он не отводил от меня потемневшего взгляда. — Я очень голоден.

«Что-то мне подсказывает: он сейчас не о еде». Я сидела и даже дышала через раз, казалось даже воздух вокруг нас сейчас начнёт потрескивать от напряжения, но Максим резко выдохнув, отпустив мои руки встал и прошёл к соседнему креслу.

— Ты права: надо поесть.

А я заметив внушительный бугор в районе его паха, взволнованно отвернулась, чувствуя как всё внизу живота скрутило от желания.

— Лия, поешь. — Проговорил осипшим голосом.

Кивнув, упорно не поднимая глаз на Максима, стараясь успокоиться и действительно поесть.

Поужинав, и убрав все контейнеры из под еды, мы собрали вещи, оделись и устроились рядышком на диване. До выезда остался час и Максим продолжил рассказ о Центровом храме. Оказывается: под ним находился колодец, уходящий глубоко в недра земли и именно он и был самым мощным источником силы оборотней на планете. Создателям поэтому было легко связываться с оборотнями и воздействовать на их дар.

— Раз в двадцать лет колодец необходимо укреплять, а если надо, то и пробивать заново.

— Зачем?

— Дело в том, что очаг силы немного смещается. Иногда достаточно проложить колодец, немного изменяя угол наклона, а иногда приходиться пробивать новый. Но примечательно, что очаг смещается в радиусе двухсот метров. Поэтому и храм, стоящий над колодцем приходиться перестраивать. У японцев даже есть концепция Синто: о смерти и возрождении, в связи с чем и оправдана перестройка. Поэтому и выглядит храм очень скромно: одноэтажный и построен из дерева, ограждён четырьмя высокими заборами. Согласись: было бы экономически не выгодно каждые двадцать лет вбухивать деньги в строительство. Финансирование конечно идёт из казны оборотней, но людям-то это неизвестно, а волнения и лишние вопросы ни к чему.

— Ты говорил в храме содержаться императорские реликвии, получается: император знает об истинном назначении храма или он тоже…

— Нет. — Максим усмехнулся, притянул меня к себе, приобнял, удобно подставив своё плечо мне под голову. — Императорская семья — люди, но посвящена в тайну оборотней. Случилось это в четвёртом веке, тогда и был построен храм, кстати с тех пор их реликвии и хранятся там. Кроме всей коронованной семьи, в храм имеют право входить только жрецы и все они оборотни. Люди их считают священнослужителями особого ранга.

— Да, Марта мне рассказывала, что многие из правительства знают про оборотней.

— Ну не многие и с особым допуском секретности, да ещё и спецслужбы. Они кстати постоянно контактируют со спецслужбой оборотней.

— Ого, а я не знала, что есть такая, — Приподняв голову, я уперла подбородок в свою руку, которую положила ему на грудь: под видом крайней заинтересованности я могла смотреть ему в лицо и конечно любовться. Он некоторое время смотрел мне в глаза, потом его взгляд спустился к моим губам, которые я тут же облизнула, но почувствовав, что его рука плавно двинулась по спине, поглаживая, поняла: сейчас разговор точно закончиться, поэтому быстро спросила:

— Получается император в курсе, но ему какая выгода хранить нашу тайну?

Выдохнув, Максим ещё некоторое время смотрел на мои губы, но улыбнувшись отвёл глаза и откинув голову на высокую спинку дивана кашлянув, ответил:

— Члены императорской семьи считают честью хранить тайну, причём заметь не одно столетие. А выгода — этого я не знаю, есть конечно догадки, домыслы, но… Хм, у тебя ещё есть вопросы?

— Да, я хотела…

Тут в дверь номер постучали: оказалось, горничная принесла наши чистые и отглаженные вещи. Пока мы их раскладывали, у него пропищал телефон.

— Скоро приедет за нами машина, — сообщил Максим. Я прошлась по номеру, проверяя: ничего не забыли? Одновременно с грустью отметила, что прожили здесь всего-то четыре дня, а ощущение — будто месяц пролетел: столькими событиями и чувствами эти дни были наполнены.

ГЛАВА 22

Валлия

«Кто не стучится — тому не открывают.

Кто не пробует — у того не получается»

Ошо

В аэропорт нас отвёз всё тот же водитель, который всё это время отвозил нас в офис и обратно. Час ушёл на прохождение всех предпосадочных процедур, минут двадцать ожидания и вот мы уже в воздухе, летим в городок Йоккаити. В самолёте я наконец-то начала выспрашивать Максима о его жизни: что ему нравиться, а что нет. Его увлечение меня потрясло: оказывается ему нравиться заниматься кузнечным делом! И это в наш-то век!

— А почему именно кузнечным? Да и вообще как ты к нему мог пристрастился? — Я оторопело посмотрела на него.

— Почему? Не знаю. Вот тебе нравиться рисовать, ведь так? — Дождался моего утвердительного кивка — а почему?

— Ну, — я замялась подбирая слова, — просто нравиться, меня это успокаивает, да и потом само запечатление определённого момента — это для меня немного волшебство. Не важно, что я рисую: потрет или пейзаж пишу.

— У меня так же. И мне также нравиться конечный результат работы: не важно — это роза или ажурная каминная решётка, либо просто подкова. Да и в процессе работы, выплёскивая физическую силу, хорошо размышляется.