Артефакт оборотней

— Сколько? А как же… Ну ничего ж себе! — С формулированием фраз у меня сейчас были проблемы.

— Лия, а тебе мама не рассказывала, сколько живут оборотни?

Я отрицательно качнула головой.

— Эх, это-то и удивляет! Ты ж как чистый лист — совершенно никаких знаний об оборотнях, как с человеком иногда общаюсь. Оборотни Лия живут до двухсот лет, ну это конечно зависит от силы дара, условий. А раньше-то жили до трёхсот пятидесяти. Но со временем, к сожалению, мы теряем нашу силу. — Она вздохнула. — Вон и с даром рождаться детишки стали намного реже и пару многие уже даже не ищут, так женятся, словно мы люди — отсюда может быть и все беды наши. Да не о том сейчас, — она махнула рукою. — Вот на Новый год доченьки мои и детки все собираются у младшей, у Алёны, а сейчас я их обрадовала: тоже приеду.

Я помолчала стараясь усвоить услышанное, ведь то что оборотни так долго живут — не укладывалось в голове!

— А неужели люди не знают о таком долгожительстве оборотней?

— Нуу, ты же не знала, — она улыбнулась своей мудрой улыбкой. — Мы Лия хоть и живём бок о бок с людьми, но нам запрещено законом себя раскрывать. Я же тебе рассказывала.

Я кивнула.

— Я помню. Слушай, а ты ж получается родилась когда ещё цари были?

— Получается так. Только я не видела ни одного. — Она снова засмеялась. — А вообще я родилась не в России.

— А …

— На Аляске. Мои предки когда-то там обосновались. Места там шикарные конечно. Сейчас на том месте, где раньше была моя стая — обычный маленький человеческий городок — Кайана.

— А стая куда делась? Ну если там сейчас люди живут.

— Стая. — Глаза Марты словно заволокло дымкой воспоминаний — Стаи там уже нет, а может где неподалёку есть, не знаю. Я там прожила с родителями до 50ти лет, я конечно ездила по Аляске, не сидела там безвылазно. Только после моего рождения, через год, Российский император Александр II Аляску продал США. На нашей жизни это конечно мало отразилось, но родители мечтали, чтобы я вернулась всё-таки в страну предков. Так что после 50ти лет, я и ещё тридцать оборотней покинули Аляску и добрались до Чукотки. Вот так я здесь и оказалась. Остальные оборотни тоже особо там задерживаться не стали, расселились кто куда, а родители мои там же и вернулись к Создателям. — Лицо Марты погрустнело. — Последний раз я их видела сто два года назад. Вот так вот Лия.

На некоторое время опять повисла тишина, каждая из нас задумалась о своём.

— А как ты оказалась здесь, ну я имею ввиду в стае?

— А я с мужем приехала. — Тень улыбки пробежала по её лицу.

— С мужем или..

— Мой Владимир был мне и мужем и парой и половиной и самым лучшим отцом для наших дочурок. — Она посмотрела на меня. — Не спрашивай. — Махнула рукой, угадывая вопрос, который готов был сорваться с языка. — Погиб он. Давно уже, мне тогда семьдесят девять было, а ему сто девятнадцать. Там грустная история. Когда-нибудь, если захочешь, расскажу тебе, не сейчас. Зато я каждый раз вижу его в своих дочерях, особенно в старшей.

— А сколько им сейчас лет?

— Старшей уже девяносто девять, а младшей только восемьдесят семь.

Немного ошалевшая, я только и смогла усмехнуться:

— Теперь я понимаю, почему ты всех мальчиками и девочками называешь. Слушай, — я удивлённо на неё посмотрела, — а если такая продолжительность жизни, то получается и распространение оборотней должно быть бо́льшей! Мне конечно мама рассказывала про строжайший запрет на взаимоотношения между оборотнями и людьми, но даже просто учитывая нашу плодовитость…

— Э нет. — Она улыбнулась. — Ты заметила, что в стае у всех пар — максимум двое детей?

— Да? Нет, не обратила внимание.

— У нас ведь жесткое ограничение на рождаемость и зависит от территории стаи.

— Это как?

— Вот взять например нашу стаю — Янтарных. Она занимает определённую территорию и на ней по расчётам могут проживать определенное количество особей.

— Подожди, я не поняла. А по каким расчётам? Это что, кто-то считает?

— Конечно! Слушай дальше: если лимит численности оборотней на определённый год исчерпан, то в этот год запрещено рожать. В связи с убылью населения, численность оборотней стаи понижается и разрешается родить определённое количество детишек. — Видя, что я не до конца её поняла, она поёрзав, наклонилась и начала объяснять как малому ребёнку — Смотри, вот допустим, женщина забеременела, и она с мужем идет в главную контору стаи, и смотрят, есть ли возможность родить в этом году? Если да, то они регистрируют зачатый плод. Бывает так, что забеременела она тогда, когда либо лимит исчерпан на год, либо на год его вообще не было, в этом случае как ты понимаешь, она обязана сделать аборт.

— Но это же ужасно!

— Ужасно или нет Лия, но я тебе уже говорила, что мы чужие на этой планете и не можем размножаться так, как нам того хотелось бы. Мы жёстко подчиняемся правилам, за этим следят строго и жёстко наказывают.

— А кто следит и наказывает? И вообще кто эти расчёты составил?

— Расчёты составляются в зависимости от численности людей, населяющих тот или иной район. Составляются стаей Золотых. И если идёт прирост населения людей, допустим в нашем Красноярском крае, то численность оборотней нашей стаи должна уменьшиться. Вот так вот. А, ну следят и соответственно наказывают специальные надзорные органы.

— И как наказывают?

— Жёстко Лия, очень жёстко! Мужчину и женщину, нарушивших запрет, наказывают смертью, а ребёнка забирают и подыскивают место в стае и хорошо если есть родственники, живущие в стае, где не превышен численный лимит, то могут отдать им. Но бывает отдают в любую другу стаю, не важно в каком районе или стране и ещё не факт, что он выживет.

Я сидела, закрыв ладонью рот и не могла поверить в услышанное.

— Это настолько жёстко мы зависим от людей?

— Целиком и полностью Лия. Если у пары уже есть двое детей, они обязаны пройти через процедуру стерилизации и не важно, что за годы жизни с детьми может что-то случиться! Они уже испытали счастье родительства, а значит и другим нужно предоставить шанс. Иной раз в некоторых стаях пары по десятилетиям ждут очереди на рождение ребёнка.

На следующий день я проводила Марту, но перед тем как уехать, она пробежалась по всей становке, заглянула к каждому жителю (благо их немного) и попросила за мною присматривать и при случае помогать. После её отъезда ничего не изменилось: утром работа по дому, затем уходила на обработку трав, ягод и кореньев, ну а вечером, пока не стемнело, мне приходилось обходить все дома, чтобы их хозяева убедились, что со мною всё в порядке. Вечерами, включив телевизор, больше для общего шумового эффекта, чтобы не было одиноко и тоскливо, вязала. Марте перед отъездом я уже вручила шарф, шапку и варежки насыщенного зелёного цвета. Под её огненный цвет волос они подошли идеально. Комплект Алины был нежно лавандового цвета, вместо обычного шарфа связала снуд, варежки и шапку с большим пушистым помпоном. Брату шарф насыщенного синего цвета. Осталось довязать Максиму. Отчего-то именно ему, я вязала тайком от Марты, вроде ничего зазорного не совершала, но при мысли о том, что она в какой-то момент спросит, для кого это я так старательно вывязываю каждый рядок, становилось неловко. Цвет для него я выбирала долго, но остановилась на тёмно-фиолетовом а комбинированные косы которые я вывязывала, немного отличались оттенком и со стороны смотрелось красиво. И я очень надеялась, что ему понравится. Отодвинув изделие от себя чтоб посмотреть со стороны, я представляла, как вручу ему подарок и даже промелькнувшее удивление в его глазах когда он его развернёт, а может подойдёт и поблагодарив поцелует хотя бы в щёку. Я замирала в такие моменты, вспоминая наш последний поцелуй, сердце начинало биться чаще, дыхание учащалось, и я до безумия желала ёще хотя бы раз прочувствовать эти эмоции, прикосновения, окунуться в этот вихрь обжигающих, будоражащих чувств. Но устыдившись своих желаний, встряхивая головой, отгоняла столь вожделенные картинки и продолжала вязать.