Артефакт оборотней

ГЛАВА 9

Валлия

«Под самым красивым хвостом павлина,

скрывается самая обычная куриная жопа.

Так что меньше пафоса, господа».

Ф.Г.Раневская

Дело было примерно три недели назад. Марту вызвали в соседнее поселение оборотней нашей стаи, непонятно каким образом, там занесли заразу в теплицу и стали у них гибнуть редкие травы. Собрав с собою кучу нужного и ненужного, надавав мне уйму распоряжений и наставлений, Марта взвинченная до состояния: танк на взводе — стреляю без предупреждения, убыла в нужном направлении. Облегчённо выдохнув, я за полдня переделала все дела, вечером, как обычно пришла Алинка, поболтали ни о чём, почаёвничали и я пошла её провожать. Обратно шла не спеша, так не спеша, что на улицу опустилась ночная темнота. Уже подойдя к своему домику, оглянулась на чёрную громаду леса, и в этот момент лунный свет отразился от волчьих глаз. В том, что это именно волк вышедший из леса, у меня почему-то сомнений не вызвало, хоть его было и не видно. Остановилась, настороженно следя за ним, отметив про себя, что страха не испытываю — стоит только заорать и ближайшие соседи будут здесь. Волк очень медленно двинулся в мою сторону, постепенно выходя из под черноты леса, луна наконец соизволила полностью выглянуть из-за облаков и осветила пространство вокруг. В тот момент я увидела, что он идёт медленно, потому что ранен. Заднюю лапу фактически волочёт за собою и припадает на переднюю. Словно услышав выстрел сигнального пистолета, я кинулась к нему и уже на расстоянии трёх метров по запаху поняла — Алекс!

— Да твою ж! Алекс, потерпи, сейчас позову на помощь. — Я подбежала к нему осматривая. На что волк зарычал и ухнул.

— Я не понимаю тебя, давай аккуратненько. Надо дойти до дома.

Не зная, с какого бока к нему подойти и чем помочь я забегала то с одной стороны, то с другой, со словами: «Даавй, давай. Ну, ещё чуть-чуть». И уже рядом с крыльцом распорядилась:

— Перекидывайся, — волк зарычал, мотнув головой. — Алекс! Я сказала перекидывайся! Быстро!

Слава создательнице, он не стал рычать, момент и передо мною обнажённый мужчина, здоровой рукой пытается прикрыть пах.

— Мне нужна помощь!

— Да я не слепая, вижу. Алекс, присядь на ступеньки, я сейчас за помощью сбегаю. — Я уже обернулась, чтобы кинуться бежать, но в последний момент он поймал меня за руку:

— Не надо помощь. Сама. Ты же умеешь. — Он отпустил мою руку и опять прикрыл пах.

— Да ты сдурел что ли! — Я ошарашено на него посмотрела и после его рыка, уже тише добавила: — У тебя всё лицо в крови, рванные раны на руке и ноге, может и переломы есть, откуда я знаю. И как я тебе помогу? У меня вместо глаз рентгена нет!

Он мотнул головой: «Переломов нет, я знаю. Только зашей как-нибудь. Не надо никому говорить, слышишь?

— Алекс, что ж ты такой упрямый-то? Ладно, пошли в дом. — Я подошла к нему, чтоб он мог на меня опереться. — Да обопрись нормально! Прикрывается он! Сейчас грохнешься, а потом скажешь: что я тебя добивала да?

Он засмеялся сквозь стиснутые зубы, и всё-таки обхватив меня за плечи, поковылял в дом. Усадив его на диван, дала покрывало, чтоб мог прикрыться, и напоследок сказав: «Сиди, я сейчас», бросилась к Марте. На каждый вызов мы таскали её «чемоданчик экстренной помощи» — как она его называла. На самом деле это был тяжеленный пластиковый чемоданище, в котором были и мед препараты и настойки, скальпели, нитки, иглы — да чего там только не было! Содержимого бы хватило оказать первую помощь половине нашего посёлка. Каждый раз, тащив сие чудо-помощь, я ругалась про себя используя небогатый нецензурный лексикон. Сейчас же я с радостью забежала в дом Марты и вытащила из шкафа это спасение. Со всей прытью кинулась обратно. Алекс сидел на диване в той же позе и тяжело дышал. Оглядев раны и прикинув примерно время, которое мне понадобится, достала родовую настойку, капнула три капли в стакан с водой и протянула ему:

— На, пей, только быстрее.

— Что это? — Он приоткрыл глаза и с опаской покосился на стакан.

— Пей говорю и сунула стакан ему в руку.

Он забрал стакан, понюхал содержимое и выпил одним махом.

— Сладко, — откинулся обратно на спинку, — ты когда лечить начнёшь? И не ответила, что это было?

— Конечно сладкая, — я забрала у него стакан, — это родовая настойка, даём женщинам перед родами. — Алекс раскрыв глаза сел прямо, потрясённо уставился на меня и уже открыл рот видимо высказаться, но я его оборвала — Да, перед родами! Чтоб от боли при схватках не перекинулись, даёт силы держать зверя в узде, а что ты хотел, у меня ноотропического стимулятора нет! В общем у меня две новости. Первая: зашить раны я могу, но, останутся ли шрамы после оборота, я ручаться не могу — как говорил один известный мальчик: «Я не волшебник, я только учусь». Вторая новость: буду шить наживую. Управлять жизненными потоками я не могу и спец наркоза у меня нет. Так что нужно будет терпеть. А больно будет и причём очень больно. Решай. У меня есть время позвать на помощь и тебя доставят в лазарет, где профессионально окажут помощь.

Алекс прикрыл глаза.

— Я уже сказал — сама. Делай! Или слабо, сестрёнка? А? — Проёрничал он.

— Нет Алёша, не слабо! — Я расстелила на столе стерильную скатерть и стала раскладывать необходимое.

— Как ты меня назвала? — он опять оторвался от спинки.

— Сиди и не бухти. Всё! С этого момента молча сидишь, сразу выполняешь что я тебе говорю и если начнёт мутить, почувствуешь, что сейчас обернёшься — сразу говори. Это опасно, понял?

Ну и что ему оставалось? Кивнул родимый. Я же приступила к работе. Промучившись с ним больше трёх часов, устало опустилась на стул, пару минут отдыха и надо убрать здесь всё. Пока шила, стягивала раны, пару раз назвала его Лёшей. И то ли из-за боли, то ли смирился, но он не протестовал, а мне, если честно понравилось. Ну не идёт ему это — Алекс! Придумал тоже. Будет Лёшей и точка. Размышляя в этом ключе, убралась.

— Лёш, смотри, как минимум часов пять оборачиваться нельзя. Я тебе сейчас дам совсем чуть-чуть снотворного. — Он лишь молча кивнул тяжело дыша. — На, пей, — я протянула стакан, — ты молодец, честно не ожидала что выдержишь и молчать будешь.

— А чего ждала, что орать буду? — Он лёг и попытался устроиться более удобно, что было в его случае проблематично.

— Если честно, то да. — Не стала хитрить я, он усмехнулся. — Ну пару, тройку воплей точно ожидала.

— Поверь, это не самое плохое, что мне приходилось терпеть. — Уже пробормотал он проваливаясь в сон.

Той ночью я толком и не спала, придвинув кресло поближе к дивану, устроилась в нём. Иногда проваливаясь в сон, но ненадолго — необходимо было следить за состоянием Алексея и понимание этого выдёргивало из сна через фактически равные промежутки времени. Проснулась от того, что солнечный луч светил в глаза, села и тут же потянулась к своему пациенту. Осмотрела ногу, руку и подняв глаза хотела осмотреть лицо заметила что он смотрит на меня из под прикрытых век.

— И давно не спишь?

— Минут пять наверное. Ты что со мной всю ночь так просидела?

— А у меня был выбор? — Я наклонилась над ним, осмотрела уже затягивающиеся швы на лице, всё-таки регенерация оборотней радует. — Ммм всё хорошо, просто отлично. Как себя чувствуешь?

Он помолчал, прикрыв глаза:

— Может мне подняться? Я так лучше определю.

— Нет. Пока лежи. Я сейчас поставлю чайник, попьём чаю, а ты ещё плотно поешь и посмотрим, если тошноты не будет, искупаешься и перекинешься, чтоб регенерация пошла быстрее.

— А почему сейчас нельзя перекинуться?

— Можно. Но швы только-только затянулись, могут и разойтись, я думаю через часик нормально будет. Как раз и поесть успеешь, заодно и расскажешь, что у тебя произошло.

Во время завтрака Лёша и поведал свою замечательную историю: