Артефакт оборотней

Рваные раны, открытые переломы, случайно перемолотые в дробилке пальцы, я даже пару раз ей помогала в операционной. И всё это время я училась, училась. Марта была неиссякаемым источником знаний, которые я впитывала как губка. За эти два месяца я узнала информации больше, чем за весь период обучения в меде, да и конечно практика и наставления делали своё дело. Так что теперь, Марта могла спокойно отправить меня с поручением и в заготовительную, и в лабораторию, в больницу на помощь местным лекарям, при этом не боятся, что я по незнанию напортачу. Отдушиной во всей этой круговерти были наши вечерние посиделки с Алинкой. Вот с нею я действительно забывала обо всех трудностях, смеясь над всякой ерундой, заплетая сложнейшие косы друг другу и сплетничали, делились наболевшим.

Еще только начиная работать с Мартой, я заинтересовалась маленьким домиком в конце сада, прямо на окраине леса. Оказалось в том домике жила её подруга — превосходная травница, которая и следила все эти годы за садом, выращивая в меру своих сил здесь целебные травы, но вот год назад она умерла. С тех пор домик стоит закрытый, селиться там никто не хочет, потому как маленький: всего две комнаты, сени, кухонька и санблок. Вот тогда я и загорелась желанием поселиться там. Живя в «Красном» доме, я всё-таки чувствовала себя неуютно, чувствуя себя содержанкой. Хоть все и думали что я сестра Макcима и Алины, но мы то знали правду. На мою просьбу занять пустующий домик, Максим ответил категоричным отказом. Спросив один раз, я больше эту тему не поднимала, во-первых: стало обидно, хоть и понимала, что не имею право на обиду, ну и во-вторых: по категоричности отказа закралась мысль, что ни сегодня завтра он собирается отправить меня восвояси. Иногда, встречаясь с ним в коридоре или глазами за столом, ждала новости о том, что мне уже ничего не угрожает и я могу отправляться обратно. Ждала и боялась, потому что мне нравилось здесь: работать с Мартой, постоянно узнавать что-то новое о жизни и быте оборотней, идя по улице или общаясь видеть улыбки и доброжелательность в глазах и, в конце концов, не скрывать свою натуру, не прятать и забивать волчицу в дальний угол своего сознания. Поэтому из-за стола я старалась выскользнуть как можно быстрее, часто даже в полуголодном состоянии. Случайно встретившись с Максимом опускала глаза и старалась проскользнуть мимо быстро как мышка, не обращая на себя внимания. Не знаю, что помогло ему поменять своё решение, но спустя две недели, после обеда он пригласил меня на разговор в кабинет.

Да уж, помню на тот разговор я шла как на эшафот, едва сдерживая слёзы и боясь, что после его слов — езжай домой, меня накроет истерика. На вопросы как мне живётся, всё ли хватает, есть ли какие пожелания — я даже не помню как и что ответила, тупо смотря через стеклянные двери на террасу. На его фразу, что домик он осмотрел лично и после того как там подправят крыльцо и поменяют оконные переплёты, я могу там поселиться, если конечно не передумала, я банально не отреагировала. Лишь после минутного молчания, которое мне понадобилось, чтобы осмыслить его слова, слёзы всё-таки не сдержала, и они скользнули по щекам, прокладывая себе дорожки. Пробормотав: «Спасибо тебе», подбежала к нему, обняла, по-моему даже поцеловала в щёку, не помню, и выскочила из кабинета. В том, что он подумал, что с адекватностью у меня проблемы, я не сомневалась. После нескольких дней, которые понадобились, чтобы привести домик в порядок, я стала счастливым новосёлом. Антонина, экономка «Красного» дома, обеспечила меня постельным бельём, полотенцами, всякими бытовыми мелочами. Алина придя вечером в день моего переезда, притащила две огромные сумки со всем что нужно и не нужно: скатерти пару штук, гели, шампуни, мыло и мочалки, она даже тапочки мне подарила, пледы и маленькие подушки, да чего там только не было. Я даже удивилась: как она всё это доволокла, на что она, смеясь, отмахнулась, сказав, что нес всё это Алекс, бурчал, обзывал её, но тащил.

Вопрос с зарплатой уладился быстро, но для меня весьма неожиданно. В конце первого месяца Марта отправила меня в бухгалтерию, где мне выдали банковскую карту и распечатанный лист с смс командами для телефона. Не став задавать уточняющих вопросов, дабы не вызывать подозрений я направилась к выходу. Проходя по коридору этого царства цифр и счетов, через распахнутую дверь одного из кабинетов встретилась взглядом с Виолой. Та сидела в офисном кресле, закинув ногу на ногу и обрабатывала маникюрной пилочкой ногти. В окружении других оборотниц, чуть ли не заглядывавших ей в рот, наверняка чувствовала себя королевой. Окинула взглядом её ухоженный, я бы даже сказала лощёный вид: прекрасно уложенные волосы, серебристое обтягивающее платье и туфли в тон на высоком каблуке. Буквально на секунду встретились наши глаза, обежали взглядами внешность друг друга и разошлись. Только после этого у меня осталось какое-то мерзкое ощущение. Словно меня оценили и приняли за полное ничтожество. После объяснений Марты, как пользоваться картой, проверила баланс и очень удивилась сумме, на что услышала:

— Так это вполне адекватная зарплата. Мы ж работаем без выходных. Учитывается также, что труд на земле, работаем часто с ядовитыми растениями. А про пациентов не забыла? В любое время суток к нам обращаются. Это не в кабинете бумажки перекладывать, — усмехнулась Марта.

А я ведь даже не задумывалась над тем, что нет выходных и то, что среди ночи мы бежим к больному пациенту — в порядке вещей. Но, чего уж рассуждать — радовала глаз начисленная денюшка и я сразу расплатилась с Катериной, которая сшила мне уже два платья и сарафан. Я заказала у неё еще парочку, уже с длинными рукавами памятуя, что скоро всё-таки осень.

Как же Марта ругалась, узнав, что оборачивалась волчицей я раз в два, бывало и в три месяца. Ни один довод, что жила я в большом городе и это было довольно таки проблематично, что необходимо было выезжать за город, подальше от деревень и сёл долго обследовать местность на предмет присутствия других оборотней — ею был не услышан. Я конечно понимала, что оборачиваюсь редко, но только после разъяснений Марты, поняла что губила свою волчицу.

— Ты пойми, — выговаривала мне Марта, — это словно ребёнка маленького, одного запереть в комнатушке три на четыре с окошком на улицу и выпускать оттуда один раз в два месяца. Что из него вырастет? Правильно, моральный урод, неприспособленный к жизни! Ты всю жизнь гробила свою волчицу! Ой девочка, — качала она головой, — что же ты творила. И мать твоя дура! Вот отшлёпала бы её, будь рядом она сейчас, вот бы погоняла её ремнём то, поохаживала, да так, что не только сидеть, но и лежать не смогла!

Так что теперь, пользуясь любым подвернувшимся случаем, я выгуливаю свою девочку. Поначалу под строгим присмотром Марты, мы можно сказать заново знакомились. То, что показывала и рассказывала мне Марта, я никогда не слышала от своей мамы. Я училась смотреть, принюхиваться и чувствовать. В конце концов училась просто быть волчицей, а не жалким её подобием. Теперь вместе с большой, серой как будто в ржавых подпалинах волчицей Марты, мы бегаем далеко в лес, собирая редкие травы. Узнала как носить свои вещи после перекидывания в волчицу: существовали оказывается специальные сумки, с хитро пришитыми лямками. Перед оборотом раздеться, сложить в сумку вещи и повесить на любое дерево, куст, рогатину и уже в теле волчицы продеть лапу и голову через лямки, вуаля получается своеобразный рюкзак на боку. Мы же с мамой, когда бегали, раздевались и прятали вещи под куст или камень, а тут оказывается, такая замечательная вещь существует. Даже странно, почему у мамы такой не было?

Первое время я оборачивалась и бегала в лес только с Мартой. С каждым разом всё дальше и дальше. Бывало, встречали других волков, которые с интересом посматривали в мою сторону, а некоторые бочком, бочком, пытались ко мне приблизиться, но стоило волчице Марты рыкнуть, и энтузиазм пропадал абсолютно у всех. Со временем, всё чаще и чаще я бегала одна. Мне нравилось то мчаться, давая полную власть над телом зверю, то неторопливо перебираться через валежник и забредать в заросли кустов и молодых деревьев. Нередко находила маленькие островки целебных трав и радовалась своей находке как ребёнок. Найдя такое сокровище, осматривалась и как учила Марта — «слушала» ароматы леса и лишь убедившись в отсутствии поблизости оборотней, оборачивалась, быстренько одевалась и потихоньку, чтоб не повредить растения собирала листочки, где повезёт цветы, убирая их в холщовые мешочки, которые носила всегда с собою в сумке. Несколько раз бегала с Алинкой. Но, ей нравилось именно бегать, дурачиться, она старалась увести меня в сторону, где чаще всего можно было встретить самцов, я же сторонилась таких районов леса предпочитая покой и одиночество. Зато частенько вечерами она приходила ко мне в гости и за весёлой болтовней мы учились высокому искусству — кулинария! Проще говоря, Мира, повариха «Красного» дома, днём диктовала Алине рецепт, ну а вечером мы, вооружившись необходимыми продуктами, воплощали шедевры в жизнь. Если после дегустации нам нравилось наше творение, мы с гордостью несли его на угощенье Марте и часто, может конечно и незаслуженно, получали море комплиментов нашему таланту. Хотя последние пару недель наши шедевры дегустирует и Алекс, а уж после него мало что остаётся. Вспомнилось его презрительное отношение ко мне, только после моего приезда и усмехнулась — да уж, кто бы мне сказал тогда, что мне будет просто и очень легко общаться с ним — не поверила бы. Но, как обычно в жизнь вмешался его величество — случай.