Страница 3 из 16
Таня едва поспевала за ним – так поспешно он удалялся от неё.
– Но мне совсем не нужно много денег, ведь ты так хорошо зарабатываешь, – говорила она. – И потом, это же только для начала.
– Не важно, ты найдешь работу получше.
Таня сомневалась в этом судя по количеству объявлений, хоть как-то связанных с её специальностью. Она вздыхала каждый раз, просматривая коротенькую ленту объявлений о трудоустройстве в Хайфе. В центре было намного больше предложений. И ей ближе было бы ездить в университет. Но Лёша был непреклонен. Он не намеревался тратить на дорогу от дома до работы больше чем полчаса. А работал он как раз в Хайфе.
Прямо на въезде в город, у железнодорожной станции Хоф а-Кармель расположился целый городок хайтека Матам со зданиями самых знаменитых компаний мира, таких как Интел и Майкрософт, не считая большого количества местных фирм. Лёша был программистом. Место, где он работал, было, конечно, не так знаменито, как мировые гиганты, расположившиеся по соседству, но зарплата и условия работы были на хорошем уровне.
Итак, намерение начать работать так и осталось не осуществлённым. При этом Таня догадывалась, что Лёша не одобряет того факта, что у неё нет стабильного дохода. Она подрабатывала случайными переводами и частными уроками, но это было не то. Ей хотелось быть более самостоятельной и самодостаточной. Она приобретала одежду по скидкам, не позволяла себе покупать еду на улице, а вместо этого возила с собой бутерброды в университет.
Лёша же одевался в хороших магазинах качественной одежды и не отказывал себе ни в чем. Вот и сейчас, как только вошел, он поставил на стол коробку с новеньким ноутбуком.
– Сама не знаю, всякие мысли приходят мне в голову, – медленно проговорила Таня, отводя взгляд от этой коробки.
– Какие же например?
– Да ерунда, наверно.
Таня решила, что сейчас не время для таких разговоров. Тем более, что сама ещё во всём не разобралась. Какие-то новые чувства волной охватывали её. Новые и в то же время неуловимо знакомые, как будто она вспоминала что-то, и эти чувства возвращались к ней исподволь, следуя за старыми воспоминаниями. Так как при этих словах Лёша вопросительно посмотрел на неё, Таня все же решилась открыться и сказала:
– Думаю, как могла бы пойти моя жизнь, если бы обстоятельства сложились по-другому.
– Какие обстоятельства? Не так-то просто поменять свою судьбу.
Он опёрся спиной о косяк и сложил руки, готовясь, кажется, выслушать её. Может, этот разговор и правда был ему интересен? Лёша посмотрел на неё как-то странно, как будто только что задумался о её словах всерьёз, и сказал:
– Ты же не можешь быть кем-то ещё.
– Это я понимаю, дело не в этом. Наоборот, я хочу быть собой.
– Какой? Маленькой и некрасивой? – он криво улыбнулся при этих словах и покачал головой.
Эта его фраза сразу же остановила все её мысли, и Таня застыла глядя на него.
– Так вот как, значит, ты обо мне думаешь?
– Не обижайся, Таня. Ведь не всем красавицами быть! Это было бы даже неинтересно. К тому же, ведь именно такой ты мне и нравишься!
– Маленькой и некрасивой? – медленно повторила Таня.
Казалось, она не могла поверить в то, что правильно услышала и поняла его слова.
– Ну, не в этом счастье! – сказал Лёша поспешно, видимо, начиная понимать по Таниному лицу, что, возможно, сказал что-то не то.
Вдруг может так случиться, что в этот раз ему не сойдут просто так с рук его колкости.
– Да я вот сам… – неуверенно начал он.
– Да, верно, и ты не Аполлон!
Так начинался этот разговор, который позже перерос в ссору. И хотя Лёша приходил потом мириться, он не мог уже ничего изменить. Даже купленный ноутбук не повлиял на ситуацию. Изначально Лёша хотел купить новый компьютер себе, а старый отдать Тане, но сейчас он был готов довольствоваться своим старым, а новый предложить ей. Она же всё равно откажется! Она знает, что ему компьютер нужней. Зато это будет хороший повод помириться.
Но Таня никак не отреагировала на предложение, которое раньше оценила бы по достоинству. Она сидела в тёмном салоне с ногами на диване и думала, даже уже и не о Лёше, а о чем-то более важном. Или о ком-то?
Как всегда, внезапно стемнело, как будто нажали на кнопку и выключили свет. В Израиле вообще не бывает сумерек. И это волшебное время дня, которое так любила Таня, когда жила в Ташкенте, теперь отсутствовало в её жизни.
Она вспомнила, как там должно было быть сейчас. Летом до наступления темноты свет постепенно становился мягким, растушёвывая контуры предметов и силуэты людей. Начинала спадать жара. Можно было выйти на улицу и сидеть долго, никуда не торопясь.
Весной же в сумерки воздух приобретал невообразимый, розовый свет, и все было освещено этим светом, как будто голубой купол неба меняли на розовый абажур. Этот воздух пах сиренью, вишней, акацией. Идешь вдоль дворов – и все цветёт. Лепестки опадают и стелются вдоль дороги белым ковром с самыми разнообразными оттенками – желтым с персиковых деревьев, розовым – с вишнёвых.
Зимой сумерки приобретали синий морозный цвет. Он сгущался, и рано темнело. На улицах зажигались фонари, и когда начинал идти снег, то город превращался в настоящую зимнюю сказку. Снег оседал на лапах елей и покрывал все вокруг пушистыми белыми шапками.
Осенью свет сумерек казался золотистым от рассыпанной повсюду опавшей листвы. Малыши собирали из листьев букеты, подбирая красные, оранжевые и жёлтые цвета.
Таня вздохнула и ушла на кухню. Лёше в этот вечер пришлось остаться без её привычного внимания. Невидимый механизм судьбы был запущен. Неведомая, новая жизнь закрутила ими, расставляя все по своим местам.
В тот вечер перед сном Таня непривычно долго смотрелась в зеркало. И правда, какая она? Никогда ещё эта мысль так не волновала её. Она видела свое лицо с задумчивыми глазами. Мама всегда говорила, что у неё с самого детства были эти не по возрасту пытливые глаза. Конечно, не красавица. Однако, и Леша мог бы показаться кому-то несимпатичным и нелюдимым.
Уже даже когда они близко общались, она часто ловила на себе его холодный, незнакомый взгляд. Особенно часто она натыкалась на него, когда чувствовала, что он смотрит ей в спину, и действительно, оборачиваясь, находила Лёшу, смотрящим на неё исподлобья в упор, как будто он что-то взвешивал в уме.
Но в хорошей компании друзей он оживлялся и становился совсем другим. Таким он ей и понравился. Она вспомнила, как впервые поймала себя на мысли, что он интересен ей, именно когда он что-то энергично рассказывал.
Но любила ли она его? И что значит, любить? Когда-то услышав выражение, что отношения – это работа, она поверила в то, что всю себя без остатка нужно отдавать тому другому, кто вошел в твою жизнь. Так и начинались эти отношения с Лёшей – трудные, полные эмоций и напряжения. Женя же, Танина школьная подружка, вышедшая замуж сразу же после техникума, когда они с ней обсуждали этот вопрос, безапелляционно утверждала, что в браке должно быть удобно.
Много новых, непривычных мыслей роилось у Тани в голове в тот день. Ей было о чем подумать.
На следующее утро, дождавшись, когда Лёша ушел на работу, Таня собрала вещи и переёхала к Лизе.
Лёша приходил вечером и пытался с ней поговорить, вернее, пытался убедить Лизу позвать Таню. Но та не показывалась. Она как бы отгородилась от своей недавней жизни плотным кольцом Лизиной заботы.
Лиза Гольц была с Таней и Лёшей на программе изучения языка. Она приехала в страну без родителей. Но это не мешало ей успешно адаптироваться и помогать в этом Тане. Может, сказывалась разница в возрасте – Лиза была старше на пять лет – но что-то снисходительно-милое было в том, как Лиза на неё смотрела. Так старшая сестра пытается понять и принять поступки своей младшей сестры, оставленной на её попечение родителями.
И теперь Лиза ни слова не сказав, помогла Тане перебраться к себе. И хоть в Лизиной съёмной квартире было всего две комнаты, Таня устроилась в салоне, а немногочисленные Танины одёжки перекочевали из сумок и пакетов в Лизин видавший виды шкаф. Они вместе перебирали эти вещи, и Лиза была внимательна и заботлива, как никогда.