Страница 70 из 157
Фортуна, эй, мы не знакомы,
Ты где-то в 25-м кадре.
Как выйти нам из этой комы
И крикнуть всем: «De Puta Madre»?
Слот, Просточеловек©
Том привычно сидел на кровати, развернувшись к окну, но смотрел мимо него, на солнечный блик, прилипший к стене. Через пару минут солнце скрылось за одним из молочно-грязноватых облаков, и тёплый клочок света исчез.
Открылась дверь, до слуха донёсся голос – Том не вслушивался в то, что он говорит. Новый доктор переступил порог палаты, и дверь закрылась.
Он был молод, высок, хорош собой до безобразия. Глубоко-тёмные волосы уложены в нарочито небрежную причёску, татуировки в цвете на загорелой коже, которых не скрывали закатанные рукава халата, одежда с иголочки, массивные часы на левом запястье, сверкающие сарказмом бриллиантов. Если бы не тот самый белый халат и бейдж на груди, врачом его можно было посчитать в последнюю очередь.
Том даже не взглянул на него, словно вовсе никто не пришёл. Доктор сел на принесенный для него стул, откинувшись на спинку, закинул ногу на ногу и глянул в перекидной блокнот без обложки.
- Имя? – звучно, нарушая тишину запертой палаты, произнёс он.
Том не отреагировал, продолжил смотреть в стену. Будто на самом деле не слышал.
- Как тебя зовут? Имя своё назови, - более развёрнуто и громче повторил свой вопрос доктор.
Том всё же глянул на него, но снова отвернулся, так и не ответив.
- Ладно… - проговорил эскулап, снова опустил взгляд в блокнот, где на самом деле были записаны все сведения о пациенте, просто ему было лень их читать. В глазах его отразилось удивление. – Том? Тебя зовут Том? – он поднял взгляд к парню.
- Да, меня зовут Том, - безучастно ответил тот.
Несмотря на короткую, как у всех пациентов, вне зависимости от пола, стрижку, Том вполне мог сойти за симпатичную девушку. Так и подумал доктор, увидев его, и факту того, что ему предстоит лечить юную мадемуазель, был рад.
Но Томом могут звать представителя только мужского пола. Плюс голос: не особо низкий и грубый, тихий, но уже сломавшийся.
Удивление в глазах врача сменилось разочарованием, которого он даже не пытался скрыть.
- А я подумал, что ты девушка.
Тома внутренне дёрнуло от слов врача, сердце в негодовании забилось мощнее. Он даже повернулся к нему и сквозь зубы процедил:
- Я не девушка.
- А жаль. Был бы вполне симпатичной девицей, а так…
- Я не девушка! – уже крикнул Том.
- Понял я, и здесь написано, - доктор помахал блокнотом и снова положил его на колени, - не ори. Я - Оскар Шулейман, твой новый лечащий врач. А теперь продолжим знакомство и наш разговор. Имя?
Том промолчал. Оскар снова обратился к нему:
- Мы уже выяснили, что ты не глухой и не немой. Или у тебя это периодами случается? Отвечай, когда я спрашиваю.
- Ты уже знаешь моё имя.
Несмотря на белый халат, Том не подумал о том, что к новому доктору нужно обращаться на «вы». Он ведь молодой ещё и не такой серьёзный, как все остальные. Элементарным правилам субординации Феликс его не научил, да и зачем, если он всегда с ним, под крылом.
Месье Шулейман в ответ на «тыканье» вопросительно приподнял брови.
- Когда это мы пили с тобой на брудершафт?
- Что? – не понял Том.
- Дурачок, что ли?
- Что? – тише прежнего переспросил Том, в глазах разлился шок.
- Да уж… - доктор цокнул языком. – Забудь, как-нибудь потом объясню. А пока – скажи уже своё имя. И фамилию не забудь.
Том дрогнул уголками губ, потупил взгляд, но послушался.
- Том Каулиц.
- Сколько тебе лет?
- Че… Семнадцать.
- Что вначале сказать хотел?
- Четырнадцать.
- Так сколько на самом деле?
Том опустил голову сильнее, что позвонки острыми пиками натянули кожу.
- Семнадцать, - понуро ответил он.
- А путаешься почему? Вроде бы, запомнить свой возраст не так уж сложно.
У Тома снова дрогнули губы, он нахмурился, поморщился, мотнул головой:
- Не хочу об этом говорить.
- Нет уж, будь добр, говори.
- Не хочу.
- Ладно, и к этому тоже вернёмся позже. С именем-возрастом разобрались. Родился ты где?