Страница 17 из 157
Не сходи с ума - я уже это сделал,
Всё, что говорят, всего лишь слова.
Не вини себя за то, что был смелым;
Ты один нормальный, все сошли с ума!
Evil not alone, Не сходи с ума©
Ночь выдалась дрянной. Перенапряженная, взбудораженная психика не желала позволять забыться спокойным, здоровым сном. Сначала заснуть не позволял яркий свет, мешал, раздражал, а потом, в кромешной темноте, было страшно.
Том просыпался за ночь не меньше семи раз, хотел попить, как обычно делал это дома, хотел перекусить, потому что за ужином толком не поел, но возможности сделать это не было. И никто не откликался с той стороны двери, всех предупредили, чтобы не поддавались на провокации.
Только с рассветом Том сумел более или менее сносно заснуть, а в восемь утра его разбудили. Он капризничал, отказывался вставать, накрывался одеялом с головой, чтобы его оставили в покое, но его подняли. Заправили постель. Отвели в душ.
Настроение было ужасное, состояние немногим лучше. Его даже не смущало общество кажущегося немым продолжением интерьера санитара, он толком и не заметил его.
Раздевшись, Том зашёл в душевую кабинку и, включив воду, прислонился к стенке и съехал на пол. Подобрал колени к груди и уткнулся в них лицом. Просто хотелось спать – до невозможности, хоть здесь; тёплая вода лила на ноги.
- Мойся, - напомнил санитар, дважды постучав по прозрачной дверце.
- Отстаньте от меня. Я спать хочу, - пробормотал Том, не поднимая головы.
- Если ты не сделаешь этого сам, мне придётся помочь.
- Оставьте меня в покое!
- Я дважды предупреждать не буду, - мужчина сохранял железобетонное спокойствие.
Поджав губы, Том всё-таки встал, буркнул:
- Отвернитесь.
Санитар повёл бровью – то, во что превратился Джерри, его отчасти удивляло, причём он пока сам не определился, в каком именно смысле. Был пациент-мечта, не приносящий хлопот никому, кроме докторов, бьющихся над его лечением, а теперь… Он не отвернулся, но отошёл.
Том повернулся к нему спиной, взял лейку душа, и с губ сорвался нечленораздельный звук шока. Только сейчас, когда длинные рукава вместе с рубашкой остались на вешалке, он заметил опоясывающий шрам на запястье. А затем, медленно, интуитивно опасливо опустив взгляд, увидел и всё остальное.
Это тело, разукрашенное под хохлому уродливыми шрамами, казалось чужим. Оно не принадлежало ему!
Брошенная лейка с треском ударилась об стену, чудом не раскололась. Том, как ошпаренный, выскочил из душа, едва не выбив дверцу, схватил полотенце, сжав его на животе.
- Что это?! Что со мной?! Что происходит?! – он сорвался на истерический крик; выступили невольные слёзы.
Санитар предусмотрительно вышел ему наперерез.
- Успокойся и вернись в душ, - чётко, подняв ладони, проговорил он.
Том не ответил, не смог подобрать слов, всё казалось очень странным сном, комедией, прямым эфиром какого-то шоу со скрытой камерой. И с места он тоже не сдвинулся, только отрицательно покачал головой.
- Если ты не будешь меня слушаться, мне придётся позвать охрану, - снова обратился к нему санитар.
Том сглотнул, зачем-то помотал головой, затем хмуро задумался и негромко спросил:
- Это не больница?
- Нет.
- Это какое-то шоу?
Да или нет? Санитар посчитал, что лучше согласиться, хоть докторам это может и не понравиться.
- Да, ты всё правильно понял, - мужчина подошёл к Тому, указал куда-то вверх. – Видишь камеру?
Том поднял взгляд, куда он показывал, и непроизвольно дёрнулся, натянул полотенце повыше, до подмышек.
- Здесь тоже камеры? – переспросил он. – Это же душ?
- Таковы правила. Не волнуйся, съёмку отсюда нигде не показывают.
И Том поверил, иного ему не осталось. Помолчал, вновь опустил взгляд к своим ногам и обратился к санитару:
- Но что это со мной? Это шрамы?
- Все вопросы не ко мне, а к доктору.
- Мадам… кажется, Айзик, мне тоже ничего не объясняет.
- Она обязательно это сделает, а пока вернись в душ.
- Я не буду мыться, если за мной наблюдают, - Том мотнул головой, отступил в сторону.
Уговорить Тома полноценно принять душ так и не удалось. Потом был завтрак в палате, дежурный опрос там же. Подремав после него, Том успокоился, даже решил, что испугавшие его шрамы – всего лишь натуралистический и очень стойкий грим.
Ближе к вечеру доктор Айзик приказала охране привести его к себе в кабинет.