Страница 15 из 157
В следующий раз к Тому зашли вечером того же дня. Это была доктор Айзик.
Том успел задремать и, когда сквозь сон услышал звук открывающейся двери, сел, протёр кулаком глаза.
- Том, пошли со мной, - проговорила доктор.
- Опять что-то рассказывать? – спросил Том. – Не хочу. Надоело.
Он снова лёг, дёрганым движением накинул на себя верхнее покрывало.
- Нам необходимо разговаривать, это для твоего же блага. И сейчас говорить буду в основном я.
- Я хорошо себя чувствую и даже не понимаю, почему я в больнице, наверное, это какая-то ошибка.
- Никто не попадает на лечение без причины.
- Но я же попал? – Том перевернулся на спину, поверх одеяла, закрывающего половину лица, смотря на доктора.
Это выглядело мило и забавно, но умиляться сейчас не время. В этих стенах вообще не должно быть подобных эмоций.
- Об этом я и хочу поговорить, - ответила мадам Айзик, - о причине твоего нахождения здесь.
Том посомневался, но опустил одеяло и сел.
- И в чём она? Я же здоров, почему я в больнице? И почему папа меня не навестил, вы же сказали, что сегодня можно?
- Мы обязательно свяжемся с твоим отцом. А пока расскажи о нём, - вильнула в сторону доктор, поймав удачный момент, чтобы пополнить сведения о пациенте.
- Вы забыли, как его зовут? – с наивной уверенностью в том, что привёз его сюда именно отец, уточнил Том.
Мадам Айзик кивнула, этот жест меньше обязывал, чем вербализированный ответ, тем более лживый.
- Как его зовут? – на всякий случай отзеркалила она слова Тома, чтобы он точно понимал, что от него требуется ответ.
- Его зовут Феликс.
- А полностью?
- Феликс Йенс Каулиц.
- Где и кем он работает?
Том задумался, отведя взгляд в сторону, нахмурился. Никогда он не интересовался тем, чем отец зарабатывает им на жизнь, и сам Феликс об этом тоже особо не говорил.
- Он работает на дому, - ответил Том после паузы. – В компьютере что-то делает… Кажется, пишет.
- Он программист?
- Нет.
- Он связан с интернет-бизнесом?
- Нет.
- Он писатель?
- Нет.
- Том, ты не знаешь, чем занимается твой отец? – предположила мадам Айзик.
- Я не знаю, как это называется.
- Ладно, оставим пока работу…
- Да, мадам, говорите уже вы. Вы обещали.
Доктор тихо вздохнула. В принципе, даже хорошо, что они не пошли в кабинет, а остались беседовать в палате, потому что здесь Тому некуда бежать и нечего схватить в руки. Момент, когда психиатрический больной узнаёт о том, что является таковым, всегда критический. Невозможно предугадать, как поведёт себя человек после такой новости, но чаще всего проявляется агрессия.
Пришёл час для первой порции горькой правды. Главное преподносить её грамотно и дозировано.
- Том, - заговорила женщина, - то, что я сейчас скажу, может тебя шокировать, но постарайся воспринять мои слова спокойно. Тебе не четырнадцать лет.
- Как это? Мне месяц назад исполнилось четырнадцать.
- Тебе семнадцать лет, меньше, чем через три месяца исполнится восемнадцать.
На лице Тома отразилось даже не удивление, а настолько сильное непонимание, что оно походило на оглушение шоком.
- Мне четырнадцать, я точно знаю, - негромко, но упрямо повторил он.
- Какое сегодня число? – вздохнув, спросила доктор, решив пойти немного другим путём.
- Двадцать шестое октября.
- Если бы это было так, то тебе на самом деле было бы четырнадцать лет. Но сегодня четвёртое июля две тысячи шестнадцатого года.
- Нет, - Том не нашёл, что сказать, кроме этого, покачал головой.
- Я бы показала тебе дату на мобильном телефоне, но он остался в моём кабинете.
- Я уже видел ваш календарь. Вы так шутите?
- Ни я, ни кто-либо другой не стал бы и не станет над тобой шутить в этих стенах.
- Но шутите же? Сейчас не может быть две тысячи шестнадцатый год. Никак!
- Может, Том. Со временем ты всё поймёшь и примешь, мы поможем тебе в этом.
Том ничего не ответил и, поджав губы, быстрым шагом направился к двери, предпринял попытку открыть её. Затем упёр руки в бока и, развернувшись к женщине, требовательно сказал:
- Я хочу уйти. Откройте дверь.
- Том, прошу тебя, вернись в постель.