Страница 126 из 157
Список включил в себя восемнадцать наименований от шампанского до абсента, некоторых напитков требовалось взять не по одной бутылке. На двоих. Плюс бар пополнить, в котором было уже почти пусто и совсем не было выбора, а это огромный непорядок.
У Тома в голове то и дело всплывали слова Оскара: «Ты никто», зудели гулом и заставляли задуматься – а вдруг так и есть?
«Я не никто» - упрямо цедил в ответ этим мыслям и сомнениям внутренний голос. Но как это доказать, если его не желают слушать и у него нет права голоса? Какие слова подобрать?
Или, может быть, доказывать свою ценность нужно не словами, а делом? И это и есть то самое «завоёвывать место под солнцем»?
Том настолько отвлёкся на свои мысли, что едва не забыл на кассе и карту, и покупки, хорошо, что кассир тактично напомнила о них. А когда взял пакеты, стало уже не до размышлений. По десять с лишним килограмм в каждой руке скручивали суставы и, казалось, стремились вытянуть руки до земли.
Вернувшись домой, Том с трудом удерживался от того, чтобы швырнуть противно гремящие на протяжении всего пути бутылки об пол. Таскание тяжестей его довело почти до ручки, вдобавок он промок под дождём. Не наделать глупостей помогло только обречённое понимание того, что если он это сделает, то сам же пойдёт второй раз в магазин.
Поставив весь купленный алкоголь в бар, Том хотел пойти в ванную, погреться, но не успел дойти до неё, когда в дверь позвонили – пришёл друг Оскара. Он поспешно скрылся у себя в комнате, пришлось довольствоваться просто сухой одеждой, а о душе только мечтать.
Обменявшись рукопожатием и объятиями, друзья перешли в гостиную и сразу приступили к распитию, начав с белого Бакарди. Меньше, чем за час, напитка осталось на донышке.
- А меня мой, кстати, опять просил разузнать у тебя, что там у твоего в планах, - вальяжно развалившись на диване с бокалом в руке, говорил товарищ Оскара – Эванес, подразумевая под «моим» своего отца, - с кем собирается сотрудничать, с Китаем или Кореей.
Он был спортивным крашеным блондином с выгоревшими волосами, в которых солнца казалось больше, чем во всём небе, и крупными бриллиантами в обоих ушах. И на лице его было написано: «Сволочь».
Оскар усмехнулся, также откинулся на упругую спинку, поигрывая пальцами по бокам бокала, затем развёл одной рукой:
- Ну уж нет, это, всё-таки, и мои деньги, так что облом тебе, а не информация.
- Скажи лучше, что твой тебя в дела бизнеса не посвящает, и ты тупо не знаешь, - засмеялся блондин.
- И это тоже. Подловил! – Шулейман тоже рассмеялся, размашисто хлопнул его по плечу, после чего чокнулся с ним, и они выпили. – А чего ты, собственно, интересуешься? Что, окончательно решил, что твоему пора на пенсию, а тебе на его место?
- Типа того, почему нет? Надоело мне в замах ходить. И я и не интересовался, просто передал его слова. Забавный он, да? Сколько мы дружим, столько пытается через это подступиться к твоему.
- Так это не удивительно, - пожал плечами Оскар, - главный конкурент же, обходящий его во всём, - он самодовольно ухмыльнулся и подмигнул товарищу.
- Посмотрим ещё, кто окажется круче в итоге.
- А чего тут смотреть? Так было всегда и будет! - Шулейман вновь заливисто рассмеялся.
Стебаться по поводу этой темы ему не надоедало – что отец Эванеса и так и этак исхитрялся, чтобы обойти его родителя что на рынке в плане уважения к имени, что по деньгам, но ему это никак не удавалось. При этом он, в отличие он Шулеймана-старшего, всегда бывшего человеком честным, самыми разными методами не гнушался, но справедливость всякий раз за нос отводила его от победы над ненавистным конкурентом.
В этом ключе было очень иронично, что их дети дружили не первый год, верно, отчасти даже назло отцам, но больше из-за схожести интересов и взглядов на жизнь.
- Не зарекайся, а то будешь у меня на развлечения просить, - ответил блондин.
- Только если давать. Ладно, не суть. Скажи лучше, как там Адель? Что-то не слышно про неё ничего.
- Которая Адель?
- Горло.
- Так она в клинике.
- Опа… Неужто лечиться решила?
- Ты смеёшься? Она же и на смертном одре будет порошка просить! Её семья там закрыла. Она обдолбалась и в окно сиганула с третьего этажа. Повезло, что там кусты были, так что мягко приземлилась. Вот только кусты розовые! – Эванес звучно посмеялся, сделал несколько глотков.
- С этой ссылкой всё пропустил и от жизни отстал, - всплеснул руками Шулейман, расплескав немного прозрачного напитка на кожаную обивку.
- О, точно, ты же так и не рассказал, как поработал!
- Скука, - Оскар пренебрежительно поморщился и махнул рукой.