Страница 4 из 8
Машина стояла прямо у порожков подъезда. – Он знал, что я надену туфли, – подумала я, – он всегда все знает наперед! Я села в машину, и Гена, присаживаясь рядом, сказал:
– Знаешь, Джулия, сегодня я приготовил тебе еще один сюрприз, но ты только не волнуйся!
– Когда ты так говоришь, я уже начинаю беспокоиться. Лучше скажи, к чему мне быть готовой сразу.
– Всему свое время, дорогая! – загадочно улыбаясь, ответил мой спутник, а я подумала о том, что этот мужчина все чаще пугает меня своей непредсказуемостью. Он и добрый, и милый, и щедрый, но слишком уж все в нем правильно и красиво. Какой-то он ненастоящий…
В раздумьях я не заметила, как мы подъехали к одному из самых престижных ресторанов нашего города. Внезапно мне стало трудно дышать, а от участившегося сердцебиения ослабли ноги. Я откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза.
– Что случилось, дорогая? Ты не заболела?
– Думаю, что это от волнения. Твои неожиданные сюрпризы меня прикончат! Ладно. Шучу! Просто голова закружилась немного.
– Тебе надо показаться врачу! У меня есть один очень хороший…
– Не надо врачей! Я здорова!
– Успокойся, милая. Не надо, так не надо! Я обещаю, что все будет хорошо!
Я посмотрела на Геннадия, и подумала о том, что мои чувства к нему стали обретать другое направление. Раньше мне казалось, что я люблю его, восхищалась им. Я радовалась каждой нашей встрече, каждому мигу, проведенному наедине… Теперь же все изменилось. Когда это произошло, я уже не знала, но я начинала понимать, что он мне больше не интересен. Меня раздражали его беспричинные подарки, бесконечные светские мероприятия, от которых я устала, еще работая моделью, а иногда я испытывала страх перед его неуемной жизненной энергией.
В ресторане я заметила, как люди поворачивают в нашу сторону голову. Кто с завистью, кто с восхищением смотрели на нас. Мне было не по себе, но я не показывала виду, отвечала на приветствия и улыбалась всем, кто спешил к нам подойти, чтобы познакомиться. Многих я совсем не знала, и это еще больше сковывало меня, словно тисками. – Ничего, – думала я, – все скоро усядутся за стол, выпьют, и станет намного свободнее. Боже, а это еще кто? – Я вопросительно посмотрела на Гену.
Сегодня мой спутник выглядел просто великолепно. Строгий костюм, сшитый из какой-то золотой ткани, поблескивал в ярком свете лампочек. Зеленая (скорее изумрудная) рубашка с великолепным черным галстуком, начищенные до блеска светлые туфли. Волнистые, до плеч, светлые волосы были аккуратно уложены. Над небольшой верхней губой, у Гены была тоненькая ниточка черных усиков. На смуглом, узком лице, блестели черные глаза, обрамленные длинными темными ресницами. Он был похож на восточного принца, и гордо, высоко держал свою голову… Женщины обожали Гену, и трепетали под его шелковым взглядом.
– Я отвечу на твой вопрос, малышка, когда мы подойдем поближе.
– А вот и Джулия! – представил он меня темноволосой женщине и блондинистому мужчине, – дорогая, познакомься с моими родителями! По-моему, сегодня самый подходящий момент.
– Очень приятно, – ответила женщина, – Маргарита Дмитриевна, – протянула мне руку для рукопожатия, – надеюсь, что скоро вы назовете меня мамой.
– Давно мечтал увидеть вас, – произнес мужчина, целуя мне руку, – Андрей Петрович. Рад знакомству.
– И мне приятно познакомиться с вами, – ответила я как можно любезнее и улыбнулась, – Гена не предупредил меня, – пробормотала я, – оттого приятней вдвойне. – Я метнула взглядом в своего спутника молнию. Гроза была впереди. Неожиданно мое тело почувствовало "приступ трясучки". Сердце подпрыгнуло вверх, потом опустилось вниз, колени ослабли, и нижняя губа неестественно задергалась. – Снова! – с ужасом подумала я, и трясущейся рукой взяла стакан сока с подноса, проходившего мимо официанта. Не успела я сделать и двух глотков, как Гена радостно объявил:
– А вот и Бэн! Мой старый верный друг. Пойдем, Джулия, скорее, я вас познакомлю, – и он повел меня куда-то через зал. В его радости сквозила фальшь.
Я шла следом за своим другом, старательно передвигая ноги, чтобы не упасть, но, когда увидела, к кому мы приближаемся, невольно остановилась и.… мой стакан с соком выпал у меня из рук разбившись вдребезги. Оранжевые капли сока расплылись по полу, образовали лужицы. Все обернулись на меня, и тот, к кому мы шли, к величайшему моему ужасу, тоже.
– Ах, Джулия, ты такая неловкая! Но не переживай. Сейчас все уберут. Идем же!
Я улыбнулась всем, как можно оригинальнее, и взяв Гену под руку, решительно шагнула вперед.
Бэн стоял в центре зала, окруженный толпой девушек, щебетавших около него, словно стайка пташек. А он был спокоен, самоуверен и улыбался этой своей кривой улыбочкой.
– Какой же он самовлюбленный! До тошноты просто! – подумала я. – Смотрит своими ехидными глазками, как ни в чем не бывало. – Я вспомнила, как только что разбила стакан. – Должно быть смеется надо мной про себя. Надо же было оказаться этому нахалу именно здесь и сейчас?! Для более привычной обстановки, мне осталось только упасть! Боже, дай мне силы устоять на этих трясущихся, как в припадке ногах, – подумала я, и губа тут же нервно дернулась пару раз подряд. – К доктору все же сходить надо, – мелькнуло в голове.
– Бэн! Как же я рад! Ты все же пришел. Отложил все свои встречи, дела, и пришел! – обнял, и похлопал друга по плечу Гена.
– Переигрывает как-то! – подумала я.
– Как я мог пропустить такой вечер? – поглядывая на меня, ответил Бэн. – К тому же сегодня твой День Рождения. – Бэн без стеснения разглядывал мое декольте.
– Ты, я вижу, очарован моей спутницей, да? Эта красотка – моя невеста, Бэн! Познакомься, Джулия, с моим старым приятелем.
– Я совсем не стар еще, – улыбнулся одними глазами Бэн.
Я вопросительно посмотрела на Бэна, и протянула ему руку:
– Джулия. Ужасно рада нашему знакомству! – я выделила слово "ужасно", и Бэн, заметив это, усмехнулся краешком губ.
– Бэн Лоурс. Взаимно приятно. Можете ко мне обращаться в любых непредвиденных ситуациях. Буду рад поддержать, – почти шепотом ответил он, целуя руку. Его горячее дыхание, казалось, обожгло кожу, а поцелуй несколько затянулся. От прикосновения его мягких, нежных губ к руке, у меня перехватило дыхание, и ее пришлось выдернуть из его огромной ладони. Удивительно, но Гена никак на это замешательство не отреагировал. Он стоял и глупо улыбался. Рука же моя горела так, словно побывала в печи.
– Джулия, дорогая, я оставлю вас ненадолго. Бэн. Я тебе вверяю ненадолго мое сокровище, – сказал вдруг Гена, и пристально посмотрев другу в глаза, направился к родителям.
– Вот уж не думал встретить вас, Джулия, сегодня, да еще и здесь, – усмехнувшись, сказал Бэн.
– Чем же вам здесь так не нравится?
– Я и не говорил, что не нравится. – Он откровенно разглядывал мою фигуру.
– Было бы лучше, если б вам удалось отсюда куда-нибудь скрыться, а то вы действуете мне на нервы! И не раздевайте меня взглядом! Это не прилично.
– Это вы, Джулия, говорите о приличие? Вы же оголили все свои прелести так, что уж больше и некуда! А что касается раздевающего взгляда… хм… то уж если я и раздеваю, то поверьте, не глазами. – Бэн улыбнулся и многозначительно поднял бровь. Глаза этого мужчины были холодными, словно сталь. Мне стало не по себе.
– Вы мне отвратительны! – зло ответила я. – Вы просто самовлюбленный эгоист! Это сразу было видно!
– Мне нравится, когда женщина в гневе, – сверкнув глазами, сказал Бэн, – только это чувство раскрывает ее натуру, самую ее суть. Вы злитесь, Джулия, и я вижу страсть, скрытую под маской равнодушного тона. Хотел бы я увидеть ваш вулкан в действии!
– Пошел к черту!
– Я рад бы к черту провалиться, когда бы сам я не был черт! – засмеялся Бэн.
– Хм… Мефистофель… так вот кого вы мне напоминаете!?
Бэн вскинул бровь и улыбнулся:
– Потрясен до глубины души, Джулия. Вы читали "Фауста"?! Похвально!