Страница 28 из 35
Власти бежали, а мятежники пользовались этим и окружали Екатеринбург. Аванпосты Белобородова стояли в 20–25 верстах от города и прервали сообщение, за исключением дороги, проходившей к Невинскому заводу. Доставка в Екатеринбург хлеба пресеклась. Скоро оказался такой недостаток в продовольствии, что лавки были запечатаны и вольная продажа запрещена. В течение нескольких дней пуд хлеба с 8 коп. поднялся до 17 коп. Отправленный для закупки хлеба и фуража, по единственной свободной дороге к Верхотурью, капитан Ярополков пробрался в Краснослободск, но назад вернуться не мог, потому что и этот путь был уже занят мятежниками.
«Вот, ваше сиятельство, наши дела, – писал Василий Бибиков князю Вяземскому[249]. – Я было испытывал счастье и посылал отсель партии поражать злодеев, человек по пятисот, но что же? Вместо боя от нерегулярных вооруженных крестьян, выходит с бунтовщиками дружеский разговор и только зовут один другого передаться на свою сторону. Многие же с нашей стороны, при первом выстреле из пушек, не только расстраиваются, но и бегают назад и к злодеям, а удержать таковой беспорядок и зло нет возможности, потому что при такой команде не больше состояние наше позволяет военных послать, как двух офицеров и человек 30 солдат, которым должно или своих удерживать в порядке, или оберегать начальника и артиллерию.
Не последнее зло угнетает нас и то, что крестьяне хлеба и сена сюда не везут, о чем, однако ж, старание еще от меня продолжается, и не знаю, успею ли что. К восстановлению ж покоя и пресечению зла не оставил я испытать всех средств, т. е. ласку, денежные награждения, обнародование с увещанием вестей, о поражении где-либо чудовищ; привел всех не только мастеровых вновь, но и сельских крестьян к присяге, по особо учиненной на сей случай форме, а наконец и самую строгость и страх, но очень мало вижу от того желаемого успеха».
Простоявши на Шайтанском заводе недели с три, Белобородов отправился на Уткинский казенный и Демидова заводы. На Уткинском заводе находился сержант Тобольских рот Курдов с шестью солдатами и набранными с заводов мастеровыми.
Курлов успел так организовать оборону, что Белобородов встретил здесь упорное сопротивление. Три дня сряду мятежники производили нападение на завод, но безуспешно, и лишь на четвертый, пользуясь своей многочисленностью, успели овладеть им. Курлов был изрублен, и потеря с обеих сторон простиралась до тысячи человек[250].
Овладевши здесь 15 орудиями, Белобородов побывал на Сылвинском, Илимском заводах и потом возвратился опять на Шайтанский. Повсюду он верстал рабочих в казаки, забирал деньги, назначал правителей и оставлял гарнизоны. Только один Сысертский Турчанинова завод не хотел покориться и признать власти самозванца. Владелец завода обнес его рогатками и надолбами, насыпал снежный с хворостом вал и полил его водою. Построив на выдающихся местах батареи и снабдив рабочих оружием, Турчанинов дал наставление, как действовать против мятежников, и такими мерами отстоял свои заводы от разорения[251]. С 15 и по 17 февраля, в течение трех дней, толпа инсургентов в тысячу человек[252] пыталась овладеть Сысертским заводом, но была отбита. На помощь осажденным была выслана из Екатеринбурга команда в 600 человек с пятью орудиями[253], которые заставили мятежников отступить.
С этого времени положение Екатеринбурга стало улучшаться. 15 февраля прибыл в город с командою подполковник Лазарев, посланный главнокомандующим уговорить башкирцев оставить самозванца и возвратиться в свои дома. Прежнее влияние Лазарева на башкирцев возбуждало большие надежды, и население города стало успокаиваться. Полковник Бибиков, сделавшись смелее, отправил несколько отрядов для очищения окрестностей Екатеринбурга. Высланный по сибирской дороге подпоручик Озеров, с командою около ста человек, имел дело с мятежниками у деревни Златогоровой. Численное превосходство неприятеля заставило его отступить и идти к Белоярской слободе на соединение с поручиком Костиным, высланным для его поддержки. Отправленный же по московской дороге с 700 человек секунд-майор Фишер дошел 14 февраля до Шайтанского завода, прогнал мятежников, преследовал их по билимбаевской дороге, отнял у них четыре пушки и образа. Предоставив всем желающим отправить своих жен и детей в Екатеринбург под охраной отряда, майор Фишер зажег завод в шести местах и возвратился в город без всякой потери. «Вот возмездие за нарушение покоя и измену, – писал полковник Василий Бибиков в своем объявлении жителям Екатеринбурга[254]. – Но сие еще начало болезней (?) их ожесточения. Никак и никогда не могут они себя ласкать благоденствием, продолжая зло.
Таковое сведение сообщая публике, надеюсь, что всякий подражать и ревновать будет обратиться на сих чудовищ и извергов, несмотря на злые их и бедственные прелести и удаляясь всегда от сообщения с ними».
«Вот плод бунта, – говорил полковник Василий Бибиков в другом своем объявлении[255]. – Мы, к несчастью, теперь ополчаться должны не только на своих единоземцев, но и на родственников, которых ожесточение ужасно: забыть свою должность, присягу, разрушить собственный покой и не надеяться никогда его возвратить. А для чего? Чтобы только слепо последовать главных бунтовщиков пагубным прелестям…» Так смело писал он по получении известия о приближении к Екатеринбургу отряда майора Гагрина.
Выступив из Ачитской крепости и проходя через Бисертскую и Кленовскую, Гагрин не находил в селениях жителей, кроме самых престарелых, а остальные были поголовно забраны в толпу Белобородова[256].
Переночевавши в Бисертском Демидова заводе, майор Гагрин 26 февраля подошел к Уткинскому заводу, половина которого прикрыта была снежным валом в 1[256]/2 сажени высотою; другая половина прикрывалась прудом с крутыми берегами, а затем шли рогатки, прикованные друг к другу толстым полосовым железом, за которыми были поставлены большие туры, набитые снегом. Поверх снежного вала был протянут частый ельник, а в четырех выходах поставлены пушки за рогатками. Завод защищался 700 человек под начальством самозваного подполковника Паргачева.
Часа за два до света Гагрин штурмовал укрепления и после незначительного сопротивления выгнал мятежников из Уткинского завода. Потеря инсургентами 15 человек была, конечно, ничтожна, но «от страху» сдалось 587 человек, взято 5 пушек со снарядами, много ружей, сабель и два знамени.
Для преследования отступавших была отправлена вся кавалерия отряда, и в подкрепление ее егеря посажены на лошадей.
Неприятель потерял 45 человек убитыми, 308 человек пленными, 4 орудия, много оружия и лошадей. Вся потеря Гагрина в оба сражения состояла из 4 человек убитых и 6 раненых нижних чинов.
На помощь разбитым спешил Белобородов с толпою в 425 человек[257], но опоздал и прибыл тогда, когда войска преследовали остатки разбитой шайки Паргачева. Белобородов вступил было в дело и атаковал отряд Гагрина «с превеликим криком, при пушечной пальбе», но встретил контратаку, веденную «с таким стремлением, что она [толпа] с тою же скоростью, с какой вперед стремилась, в бег обращена, оставя пушки»[258].
Белобородов бежал на Каслинский Демидова завод, где начал строить укрепление[259]. Окрестное население приходило с покорностью, принимало присягу и распускалось по домам. Из числа пленных виновные в подстрекательстве и бунте 803 человека были отправлены в Екатеринбург, 235 человек отпущены по домам, а 255 человек хорошо вооруженных присоединены к отряду; все укрепления, построенные мятежниками в разных селениях, были разрушены. Гагрин видел ясно, что большинство населения не преступно, что оно вовлечено в мятеж обманом и верит искренно, что называющий себя государем есть действительно император Петр III. Чистосердечное раскаяние многих давало надежду, что убеждения не останутся бесплодными, и потому Гагрин, выбрав нескольких человек, наиболее уважаемых, передал им манифест императрицы и увещание главнокомандующего и отправил их в Шайтанский завод и Илимскую казенную пристань, где находились еще мятежники, под предводительством есаула Павла Зубринского.
249
В письме от 11 февраля 1774 г. // Архив кабинета его величества.
250
Записка Охлебинина. Показание Белобородова 30 июля 1774 г.
251
Рапорт Турчанинова Бибикову от 22 февраля. У Алексея Турчанинова было три завода: Сысертский, Полевский и Северский. См.: Московский архив Главного штаба, оп. 47, кн. VII.
252
Человек 700 башкирцев и 300 заводских крестьян.
253
Письмо Дьячкова Турчанинову 18 февраля 1774 г. // Московский архив Главного штаба, оп. 47, кн. VII.
254
От 16 февраля 1774 г. // Архив Кабинета его величества.
255
От 22 февраля 1774 г. // Там же.
256
Рапорт Гагрина А.И. Бибикову от 24 февраля 1774 г. // Московский архив Главного штаба, оп. 47, кн. VII.
256
Рапорт Гагрина А.И. Бибикову от 24 февраля 1774 г. // Московский архив Главного штаба, оп. 47, кн. VII.
257
С Ревдинского завода 200 человек, с Шайтанского 200 человек и 25 человек своей свиты. Показание Белобородова // Гос. архив, VI, д. № 429.
258
Всеподданнейший рапорт А.И. Бибикова от 8 марта 1774 г. // Военноученый архив, д. № 104 (А), л. 164.
259
Рапорт Гагрина главнокомандующему от 28 февраля 1774 г. // Московский архив Главного штаба, оп. 47, кн. VII; Показание Белобородова // Гос. архив, VI, д. № 429.