Пьяная утка

Глава вторая

Чай в моей чашке медленно и уныло остывал, пока я вяло жевала тосты с огурцом и сыром. Диктор по телевизору страстно бубнила о чем-то ужасном — кажется, где-то на Востоке снова какой-то теракт… Ничего интересного. И зачем только на кухне телевизор? Раньше, когда у меня была нормальная семья, я пропадала на кухне часами, занимаясь готовкой или составляя списки, кучу списков того, что мне надо переделать за день, неделю, месяц… Теперь здесь чаще разогревали пиццу или чай — плита стояла заброшенная и одинокая.

— Доброе утро, мам. — На кухню в пижаме с жирафом зашла Летти, сонно потирая глаза. Растрепанные русые волосы за ночь опять сбились в колтун.

— Ты чего так рано? — Я покосилась на часы — половина восьмого. В школе на днях обнаружили чесотку, и теперь дети вовсю наслаждались нежданными выходными в последнем учебном семестре.

— Сегодня должны зайти Кейт и Диана, будем готовиться ко Дню Рождения Королевы*, — недовольно протянула дочь, с неприязнью разглядывая свое отражение в зеркале, висевшем в коридоре, тщетно пытаясь продраться сквозь колтун. — Мы выступаем на празднике. — Она выдернула из волос руку и уставилась на несколько повисших в ладони длинных волос.

— И что вы там будете показывать? — Я попыталась изобразить интерес, с содроганием при этом вспомнив свой печальный опыт участия в официальных школьных мероприятиях.

— Диана хочет поставить обращение тогда еще принцессы Елизаветы к детям во время Второй Мировой Войны. — Летти тяжело вздохнула. — Елизаветой, конечно, будет она. А мы — принцесса Маргарет, — она показала на себя, — и ее гувернантка — Кейт.

— Ладно, с этим все ясно. — Я сделала глоток из кружки и поморщилась: чай успел остыть. — Когда вам в школу-то, сказали уже?

— Не-а, — беспечно отозвалась Летти, щелкая по каналам. — Лишь бы из-за этого каникулы не сократили, а там пусть хоть до сентября эту чесотку выводят.

— Ты лентяй, — я вздохнула. — Вся в папу.

— А где он, кстати, уже ушел? — дочка оживилась. Неужели она до сих пор мечтает, что мы снова будем жить вместе? Даже после того, как Дэн женился и у него родились двое близнецов? Как объяснить ей, что иногда люди расстаются совсем-совсем навсегда?

— Ушел, конечно, — я внимательно на нее посмотрела. — Но, скорее всего, вечером вернется.

Глаза Летти загорелись, хотя она и пыталась тщательно скрыть радость.

— Слушай, ты же не надеешься опять, что он переедет к нам? — осторожно начала я, с грустью отмечая, как сразу же нахохлилась дочка. — Папа теперь живет с новой семьей, и мне странно видеть, что ты этого так и не поняла за эти шесть лет.

— Тогда почему он всегда приходит к нам, когда ругается с Маргарет? — воскликнула Летти. — Ему там плохо, иначе он бы с ней не ругался. А у нас хорошо и спокойно. Я понимаю, что вы больше не любите друг друга, но, может быть, он просто к нам переедет, а? — Я поперхнулась чаем, встретившись с глазами, полными надежды. Дэн у нас? Да упаси меня Господь! Никогда в жизни я не пойду на это снова!

— То есть, ты предлагаешь оставить Майка и Криса без папы? — притворно ужаснулась я. Летти нахмурилась — а я облегченно выдохнула. Прокатило. Братьев она любила, так что идеальный план мигом развалился. Можно пожить спокойно до следующего раза. Мы обе замолчали. По телеку противным голосом завывал ядовитый певец, с виду далеко не традиционной ориентации. Летти, кажется, переключилась на него, беззвучно шевеля губами и тихонько подпевая. Так, надо настроиться на отчет. Он сам по себе не сделается. Сейчас допью чай и пойду в паб, поработаю, пока там никого нет.

Резкий звук зазвонившего телефона заставил вздрогнуть и расплескать чай по столу. Совсем нервы не к черту. К терапевту сходить, что ли — пусть выпишет каких-нибудь витаминок.

— Уиллоу, слушаю. — Номер был незнакомый, а в таких случаях я всегда отвечала «жутко деловым тоном», как говорила Летти. Звонили по объявлению, и, чтобы не откладывать дела в долгий ящик, я назначила собеседование на десять. Успею немного повозиться с документами, а если соискатель подойдет, сегодня же приступит к работе.

— Кто звонил? — Цветастый певец закончил биться в истерике, и теперь Летти с интересом смотрела на меня. В общем это и понятно: круг моего общения был сужен до предела, и никто новый туда давно не попадал.

— Я уволила Гарри. — Что уж там таиться!

— Ха! А папа тебе давно говорил от него избавиться! — довольно воскликнула Летти. — Он всегда говорил, что Гарри слишком много пьет и наверняка тебя обворовывает!

— Передай папе, что он был прав, — нехотя проворчала я, поднимаясь. — И еще передай, что дома его ждет семья, пусть сходит проведает сыновей, — это робко подала голос надежда на то, что Дэн и Маргарет помирятся без моей помощи — впрочем, мудрый опыт тут же нашептал, что этого не случится.

Буквы и цифры прыгали перед глазами, упорно не желая собираться в ровные строчки сметы. Интересно, где был мой мозг, когда я решительно отказалась от услуг бухгалтера, ссылаясь на свое высшее экономическое и необходимость оптимизации расходов?! Любые деньги — лишь бы нашелся человек, сделавший за меня эту рутинную, нудную и необычайно важную ерунду. Вот разберусь с этим отчетом, а к следующему обязательно найму человека! «Ну да, — скептично проговорил внутренний голос, — а то я не знаю, что стоит сдать все бумаги, как ты снова уверишься в собственных силах и мы опять получим то, что имеем сейчас». М-да, этот подлец, внутренний голос, знает меня слишком хорошо. Я посмотрела на часы — без пяти десять. Пора спускаться вниз, чтобы встретить моего будущего бармена.

Как же я люблю свою «Утку» в такие часы перед открытием! Все вокруг расставлено на своих местах, деревянные столешницы натерты до блеска, стаканы и бокалы бара сияют в лучах утреннего солнышка (если особо повезет с погодой), никакого шума и суеты, паб замер в предвкушении нового рабочего дня… Колокольчик резко дернулся, хлопнула дверь, и в паб вошел рослый мужчина. Следом за ним внутрь просочился худенький прыщавый подросток, восхищенно заозиравшийся по сторонам.

— Я звонил вам по поводу работы. — Мужчина подошел к стойке и присел на предложенный стул. Я ободряюще улыбнулась, про себя отмечая шикарные подкрученные усы, за которыми явно долго и внимательно ухаживали. Или он уже готовится отмечать Усабрь? **

— Энтони Уильямс, — он протянул руку. — А это мой сын, Итон. — Парень робко улыбнулся и замер за его спиной. — О том, что вы ищете бармена, мне сказал брат жены. Александр.

Какой молодец у меня Алекс, уже и бармена нашел. Может, дать ему лишний выходной в следующем месяце?

— Вас? — уточнила я, разглядывая достойного усача. Высокий, около пятидесяти, может, сорок с небольшим. Густые волосы затянуты в хвост на затылке. Кожаная куртка-косуха, джинсы. Не удивлюсь, если за дверью сейчас стоит, ожидая, огромный хромированный байк.

— Нет, мальца моего. — Мистер Уильямс наклонился ко мне и доверительно задвигал усами: — Он у меня целыми днями дома торчит, учиться не хочет, только в компьютере сидит да пишет что-то. Девушки у него нет. — Он поморщился.

— А сколько ему лет? — Представить парня за стойкой в пятницу, когда и вдвоем-то с трудом можно справиться, я не могла… А вот его отца вполне.

— Семнадцать.

— Боюсь, я не смогу вам помочь, мистер Уильямс. — Я сокрушенно развела руками. — Он слишком молод для торговли спиртным. Мне придется документально подтверждать каждую проданную им пинту, а это двойная работа.

— Послушайте, может, у вас есть что-нибудь для него? Пусть не бармен, но, может, грузчик или подсобный рабочий?