Ещё один шанс

Adam Lambert «Ghost town»

— У меня хорошие новости! — довольный голос ассистентки, доносящийся из телефона, заставил Альбину переключить внимание на дела насущные.

— Ты раскрутила самого президента? — с иронией предположила девушка. — Нет, погоди, я угадаю! Правящую партию, да? У всех случилось неожиданное обострение альтруизма и…

— А вам бы всё веселиться, Альбина Вячеславовна, — послышалось из динамика. — Я, между прочим, не одни пороги обила. Теперь ваша очередь.

— Моя, не спорю, — вздохнула Альбина, — прости. День сегодня не задался. И это замечательная новость, правда. Какие перспективы?

— Хорошие. Даже очень. Если вы всё согласуете, то дети улетят на лечение уже в конце месяца.

В конце месяца. Она бросила взгляд на тянущуюся колонну из машин, ставших в пробке, и вздохнула. У кого-то нет и этих нескольких недель. Кто-то может попросту не дотянуть. Но, к счастью, не в этот раз. А уж она постарается, чтобы прозвучавшие сроки не затянулись.

Сегодня, несмотря ни на что, был прекрасный апрельский день. Тёплый, по-настоящему весенний. Холода, наконец, отступили, начинали цвести деревья, и в окнах застывших в заторе машин отбивались яркие лучи солнца.

Таким же в насмешку прекрасным был день похорон Михаила Набаева. Казалось, сама природа радовалась, что избавилась от нечисти, подобной ему. Собралось столько людей — коллеги, знакомые, партнёры по бизнесу, друзья. Просто поразительно, какое количество человек было ему предано. Или, скорее, сколько хотело нажиться на безутешной вдове. А всё, о чём могла думать Альбина в тот момент — как дотерпеть до конца и выдержать приличия. Она стояла, одетая в чёрное, и всё прокручивала в голове их последний разговор, который состоялся сразу после ареста мужа.

А затем, не выдержав разыгрывающегося фарса, всё же ушла посреди церемонии прощания, наплевав на всех и вся. Впрочем, пришедшие благодушно списали эту вопиющую вольность на то, что она не в себе. И были правы в чём-то, возможно. Она уже давно была не в себе. Но только не от горя и не от радости. А потому, что свершилось то, к чему она так долго шла. Свершилось, и нет ничего. Никакого чувства удовлетворения. Или облегчения, или ощущения, что можно идти вперёд. Ничего. Исчез виновник её бед, но осталась она. А вместе с ней и то, от чего она не нашла сил избавиться.

Первые несколько месяцев ушли на то, чтобы уладить дела и окончательно разорвать свою связь с фамилией Набаева. Хоть после смерти мужа ей и перешло очень многое из его состояния, Альбине не нужно было ровным счётом ничего. Она продала доли в бизнесе, акции, недвижимость. Всё это в скором времени разошлось бы по благотворительным фондам. Кровавые деньги должны были спасти чьи-то жизни, раз уж загубили её собственную. Она продумала всё до последнего шага. Составила целый план. Попрощалась со всем и вся и просто хотела освободиться. Так бы и случилось, если бы не Руслан. Зачем он пришёл? Кому хотел этим помочь? Но, так или иначе, а всё было сорвано. Что-то уже сломалось в ней, Альбина не нашла сил, чтобы повторить попытку. А затем появилась Нина — та самая, которая теперь крутилась, словно белка в колесе, в качестве её незаменимой ассистентки. И незаметно для себя самой Альбина Демидова втянулась в то, что теперь уже просто не имела права оставить. Она создала благотворительную организацию, сначала вкладывая в проекты имеющийся капитал и постепенно расширяя горизонты, подключая тех, кто хотел к этому приобщиться.

За прошедшие два года чего только она не видела. Возможно, наблюдать эти истории, пропитанные болью и безысходностью, было тяжело. Но иначе жить не получалось. Они были необходимы ей словно наркотик. Она находила бальзам для глубоких человеческих ран, вселяла надежду отчаявшимся. И это успокаивало её. Частично. Но достаточно для того, чтобы продолжать борьбу.

— Альбина! — голос Нины вернул её к действительности. — Ты ещё на линии?

— Д… да. Я тут. Что ты говорила?

— Говорю, что у тебя встреча завтра в одиннадцать. Запишешь адрес или мне по электронке выслать?

— Я в пробке и у меня с собой ни клочка бумаги. Лучше скинь на почту.

— Как скажешь, босс. Так что случилось?

— То есть?

— Да что с тобой такое? Сама сказала, день не задался.

— А, ну да… Попала в аварию.

— Что?!

— Как видишь, жива.

— Не слышу в голове энтузиазма.

Альбина усмехнулась.

— Как это произошло?

— Водитель — виновник аварии — благополучно уснул за рулём.

— Ты в порядке?

— Очень зла, а так ничего. Хватит об этом, ладно? Расскажи мне лучше про завтрашнюю встречу.

— Руководитель крупной компании изъявил желание поделиться со страждущими.

— Сумма?

— Думаю, всё зависит от того, насколько милой ты будешь. Кстати, адрес я уже сбросила.

Альбина молча кивнула, словно собеседница могла видеть её, и потянулась за ноутбуком, который всегда возила с собой.

— Нин, а ты ничего не забыла? — несколько секунд спустя поинтересовалась Альбина, читая сообщение.

— Место, адрес, время, название компании. Вроде нет.

— Уверена? — Пауза затянулась на несколько секунд, после чего Альбина со вздохом произнесла: — Как насчёт имени? Или мне так и обращаться к нему «Господин руководитель»?

— Можешь попробовать, — Альбина услышала в голосе Нины улыбку. — Но это моя проволочка, не спорю. Запиши себе где-то. Руслан Александрович Князев — вот чьё имя тебе нужно. Кстати, говорят, он красив и разведён.

— Ты сказала «Князев»?

— Да, Князев. Ты его знаешь?

Альбина усмехнулась такому вопросу и прикрыла глаза.

— Лучше бы мой ответ был «нет».

Проведя бессонную ночь в компании столь знакомой ему бутылки коньяка, Руслан пришёл к выводу, что некоторые вещи в жизни не поддаются логическому объяснению. Забавно, что к такой неопределённой категории он мог отнести очень многое. Например, почему вместо того, чтобы проводить время с той, которую любил, он по уши увяз в делах? А потому что думал, что вся жизнь у них впереди. Успеют ещё налюбоваться друг другом, некуда спешить. Судьба очень доходчиво ему разъяснила, что это не так и что между «есть» и «не будет никогда» пролегает тонкая незаметная черта. В одно мгновение Оксана ему улыбалась, говоря, что счастлива, а уже в следующую — он держал на руках её бездыханное тело, в шоке не понимая, что её не вернуть, а потому всячески пытаясь привести погибшую девушку в себя.

Пожалуй, именно после того, что с ним произошло, Руслан излишне чётко увидел, как быстротечна жизнь, как неважны мелочи, за которыми в суете гонится весь мир, ошибочно принимая их за что-то важное. К сожалению, это не принесло ему облегчения. Какой толк от осознания истин, если часть тебя уже потеряна безвозвратно? Князев наивно полагал, что что-то поменяется, после того, как он узнал правду о той аварии, которая навсегда отобрала жизнь у его невесты. Он загорелся мыслью расставить все точки над і, желая, чтобы истина восторжествовала. Так и случилось. Набаев, с чьей подачи всё это было подстроено, погиб. А Руслан заставил себя взглянуть, наконец, в будущее и принять тот факт, что уже ничего не вернёт утраченное. Он избавился от всего, что с такой дотошностью берёг после смерти Оксаны — её вещей, фотографий. Он попытался идти дальше, надеясь, что, как и Кира, сумеет построить новое на руинах старого.

С тех пор прошло три года. Три долгих года. И что? А ничего. Слишком глубокими были раны. Может, проблема была именно в нём? Но смотреть на мир так же, как когда-то уже не получалось. Смотреть на женщин, мечтавших о том, что именно одна из них изменит его семейный статус. Казалось, что-то в нём выгорело раз и навсегда. И чем сильнее он пытался это изменить, тем быстрее понимал: не выйдет, не в этот раз. Возможно, никогда больше.

Так что теперь Князев просто не понимал: какого чёрта то, от чего он так долго пытался уйти, вернулось к нему. Это то ли видение, то ли сон с Оксаной перед аварией выбил его из колеи. Он отпустил её три года назад, честно попытался не зацикливаться на прошлом и прислушаться к тому, что долгое время ему твердили его родители и родители Оксаны. Но родители Оксаны, которые должны были понять его, как никто другой, не знали всей глубины трагедии. Он запретил говорить об этом врачам, констатировавшим смерть Оксаны — она ждала ребёнка. Так что, возможно, его подкосила потеря сразу двоих. А, может, к этому ещё прибавилось и чувство вины, ведь за рулём в тот злосчастный день сидел именно он. И именно его смерти хотел Набаев, ведь их деловые интересы то и дело сталкивались нос к носу, мешая друг другу. Чтобы там ни было, а просто так смириться и отпустить, как хотели того окружающие, у Руслана никак не получалось. Ему не давало покоя чувство, что он слишком небрежно отнёсся к счастью, что выпало на его долю. Слишком самоуверенно решил, что будет ещё время. И, естественно, на первый план вывел свои дела. Что ж, видели глаза, что выбирали. Дела с ним и по сей день.