Страница 4 из 8
На берегу царил ажиотаж. Жребий разбить бутылку шампанского о «Матильду» пал на речную «нимфу» Веру Шишлякову. Вера, с известной долей грации, схватила бутылку, подвешенную за гребь, и запустила ею в плот… Нет, не послышался звон разбитого стекла, не брызнуло шампанское. Бутылка ударилась о резиновую камеру и отскочила назад. Это была дурная примета. Мне почему-то сразу расхотелось плыть на этом плоту. С четвертого раза бутылка налетела на что-то твердое, с всхлипом треснула, и жидкая струйка шампанского оросила настил.
– Ну вот! Я же говорил, что бабы на борту – к беде. Бутылку разбить не могут! – глубокомысленно изрек знаток женской психики Валера Метальников, в просторечии – Вареник. И добавил: – Хороший плот они не построят, а плохую кашу мы сварим сами!
Так или иначе, наша «армада» двинулась вниз по реке. Пятерых девчат мы поделили – по одной на плот. В нашей команде их было две. И плот, конечно, назывался «Матильдой». Но назад хода уже не было. Первые три дня сплав проходил по «болоту» – так на жаргоне речных «волков» называется течение со скоростью менее 8 километров в час. Изумрудная вода реки, обрывистые берега из красной глины, яркое среднеазиатское солнце, приклеенное к голубому небосводу, острозубая пила Чаткальского хребта, подпирающего небо, – все предвещало спокойное и удобное путешествие. А ночевка в тополиной роще с вечерним костром и туристскими песнями способствовала окончательной потере бдительности.
Но наш суровый предводитель Гена Леонтьев быстро выбил из наших голов это пагубное заблуждение.
– Пока мы плывем по «болоту», каждый ходовой час будет использован для учебы, – провозгласил он.
На следующий день мы стали заходить в самые трудные протоки, садиться на мели, чалиться в самых неудобных местах. И здесь наша смирная и безобидная «Матильда» показала свой норов. Если она садилась на мель, то нужен был бульдозер, чтобы стащить ее. Если чалились веревкой за камень, то она выворачивала его и рвала веревки. Пока наш лоцман Вареник накачивал нас теорией, блудливая «Матильда» забрела в самую узкую протоку, перегороженную упавшим деревом. Команду «Ложись!» мы выполнили четко и с энтузиазмом.
Нас притопило и с зубовным скрежетом протащило под деревом. Его ветки прошлись по плоту, как частая гребенка Все, что не было закреплено, оказалось за бортом, включая не очень проворных членов нашего экипажа. Это действо проходило под неприличный и возмутительный смех остальных трех экипажей.
– Ерунда! – хлопнув себя по каске, изрек Вареник. – Посмотрим, кто будет впереди!
На подходе к «столице» Чаткальской долины, селу Ян-ги-Базар, с Сандалашского моста нас обстреляла помидорами ватага ребят. Они от души смеялись при каждом удачном попадании, а мы молча, как обезьяны, прыгали с борта на борт плота, еле успевая уворачиваться и выгребать на повороте.
Неприветливая «столица» осталась за поворотом, и лишь только гумбез Идрис-Пайгамбара еще был долго виден в красных предзакатных лучах. У слияния Чаткала с рекой Терс встали на пятую ночевку. Здесь «болото» кончалось, и дальше шел настоящий водный туристский маршрут 5-ой категории сложности. Из 20 участников экспедиции только шестеро битых речных «волков» имели право пройти весь маршрут. А мы – 14 «салаг» – участники семинара по подготовке инструкторов водного туризма должны были обеспечивать эту отчаянную шестерку.
И вот первый каньон. До него река, шириной 60 метров, расходом воды 35 кубометров в секунду, со скоростью 10 километров в час, как старая добрая рабочая лошадь тащила нас вперед. Сейчас она втянулась в ущелье и вдруг начала вскипать бурунами, окатывать плот метровыми валами.
Лоция реки Чаткал: длина каньона 4 километра. В 2-х километрах от начала река проходит через скальные ворота. Ширина узости до 10 метров. После этого водопад высотой 6 метров. Далее следуют пороги средней сложности.
Крещение «Матильды»
Простенько и со вкусом! Пролезть в скальную дырку, прыгнуть с шести метров в омут, а потом то, что от тебя останется, будет испытывать пороги средней сложности. И, тем не менее, план прохождения был гениально прост. Два плота с дополнительными камерами связываются тандемом, и шестерка «пиратов» прыгает на этой «фигне» с водопада. Спасательная команда должна выловить все, что выплывет из этой водяной «мясорубки».
Но все споры, переживания и приготовления оказались излишними. Хвала «всемогущему» Министерству автомобильного транспорта и шоссейных дорог! Последний ремонт дороги, которая шла над рекой, привел к тому, что часть взорванной скалы обрушилась в реку. Уровень воды поднялся, и вместо водопада получился очень сложный участок. После бурного обсуждения ситуации было принято соломоново решение. Мы нагрузились, как ослы, и обошли порог по склонам и осыпям. Плоты сбросили в реку и ниже порога выловили их крючьями. По «закону подлости» они не перевернулись. В результате в экспедиции создалась нездоровая атмосфера, когда осторожность отбрасывается и решение проходить все пороги подряд становится единственным.
На следующий день все признаки цивилизации закончились. Гранитные стены сдавили реку, лишь высоко над головой виднелась полоска неба. Пошли сильные «прижимы», «бочки», «улова». Было сказочно красиво и жутковато. В случае аварии выбраться на берег было просто негде.
За очередным поворотом из царства скал мы попали в «райские кущи». Заросли малины, ежевики и алычи у речушки Малая Найза. «Флотилия» стала на дневку. Девчата на кухню, ребята – на ремонт судов. Боевая двойка в составе художника Гены Кадацкого и меня была признана знатоками «банно-прачечного дела» с практическим опытом построения бани «по-черному». Поскольку каждый из нас считал себя крупным специалистом по строительству бань, в душе презирая познания компаньона, детище вышло, мягко говоря, своеобразным.
В центре располагалась большая пирамида валунов. Под ней развели громадный костер. Когда поленья прогорели и валуны раскалились, сверху на каркас от палаток был натянут кусок плотного черного полиэтилена. Издалека это сооружение походило на дачный сортир. «Адмирал» Леонтьев подозрительно осмотрел произведение банно-прачечного искусства и приказал нам испытать его на собственной шкуре.
Под полиэтиленом было замечательно жарко. Зажмурив глаза, Гена плеснул бирюзовой чаткальской воды на камни. Пирамида тяжко сказала: «У-ф-ф!» Туча пепла от костра закрыла все вокруг. Полиэтилен раздулся и взмахнул краями, как стая ворон крыльями на взлете. Два черных голых «чучела» выскочили из бани и ринулись в синий Чаткальский омут.
Во время купания девчат одна из стоек каркаса загорелась. Полиэтилен сморщился и стал сползать с каркаса, словно старая шкура со змеи. Полуголые «нимфы» выскакивали из бани, как куры из курятника во время визита лисы. Одним словом, банная эпопея имела достойный финал…
Перед нами был порог с пугающим названием «Решето». Река немного приостанавливалась перед ним, а потом, как необъезженный мустанг, вдруг срывалась с привязи и начинала дикую скачку. Полкилометра взбесившейся воды. Спасательная команда, кинооператор и фотографы-любители выстроились ниже порога в полной боевой готовности. Из-за рева воды не было слышно соседа. В воздухе висела водяная пыль.
«Дредноут» вылетел из-за поворота на полной скорости. Порог принял его на первый вал, грозя перевернуть, но тополиные ветки изящно прогнулись и плот скользнул по валу, проткнул стоячую волну и взлетел на очередной вал. Шесть фигурок в ярких спасательных жилетах и касках яростно работали гребями. Камни действительно усеивали весь порог как решето. Но «адмирал» Гена как опытный слаломист провел плот по трассе. Единственная потеря – одна разорванная камера. На следующие плоты «пиратская» команда брала юнг-стажеров. Так что все «салаги» прошли боевое крещение. Самое захватывающее зрелище представляла собой команда резинового плота, нареченного «Тазиком». Там шли самые отчаянные «головорезы» под командованием Вареника. Четверка работала обычными веслами, сидя прямо на борту «Тазика». Порой вода накрывала их с головой. Из водяной пыли доносились крики: «Табань! Греби! Суши весла!» В тот день мы прошли еще несколько более слабых порогов уже самостоятельно, чем несказанно гордились.