Горькие воды Севера

— Не скажем что? — голос дочери адмирала Скарборо стегнул всех присутствующих не хуже кнута, — Что он опять натворил?

— Милая, — улыбнулся было Вейн, но встретившись с тяжелым взглядом жены, стушевался.

— Что Морган опять натворил, я спрашиваю? — женщина начинала закипать, о чем говорили розовеющие пятна на щеках, — Отвечай, Александр.

— Ваша милость, — подал голос птичник, — у нас тут неприятность вышла. Птичка одна на крыло пала…

— И только? — вскинула светлые брови Присцилла, — Так чего ты с ней возишься? Сверни шею и отдай собакам!

— Матушка, — пискнул мальчик, — не надо! Я сам ее…

— Морган, где твои манеры? Сколько раз повторять, чтобы ты не лез в разговоры взрослых! — женщина строго посмотрела на сына, а затем на мужа. — Надеюсь, что эта падаль лишь одна, а не все, иначе собак можно не кормить сегодня.

— Нет, ваша милость, одна. Остальные здоровы…

— Вот и чудно. Не затягивай, Оливер, больной птице не место на моем празднике.

— Мортимер? — голос Ниссена вывел его из ступора, от чего Браун встрепенулся, — С тобой все в порядке?

— Что? — растерянно переспросил Браун, смаргивая наваждение. Лаури сидел напротив него, хмурясь и взволнованно вглядываясь в лицо попутчика.

— Ты побледнел. Уверен, что все нормально?

— Да нормально все, чего пристал?! — огрызнулся южанин, поднимаясь на ноги. — И вообще, что ты со мной как с дитем малым? Ну задумался, нельзя что ли?! Тебе заняться больше нечем, кроме как меня догребывать?

Сейдман не понимал такой резкой перемены настроения, потому только удивленно хлопал глазами и молчал, опасаясь еще одной гневной вспышки. Морган же тяжело дышал, пытаясь успокоиться, и сжимал до белеющих костяшек кулаки.

Нельзя так расслабляться, нельзя выпускать своих демонов наружу, иначе все осыплется прахом ему на голову. Норманн ему нужен, потому что он вряд ли сам найдет дорогу к капищу, тем более что лес был опасен, а этот белобрысый чудик знал здесь все, как свои пять пальцев. В чем Морган хорошо убедился, когда они шли вчера ночью — шаман ни разу не оступился, хоть и шел едва не с закрытыми глазами.

— Извини, — буркнул южанин, стоило ему успокоиться. Ниссен облегченно вздохнул и доброжелательно хмыкнул, выуживая из кармана трубку, которую неспешно принялся забивать. Больше этой странной заботы со стороны северянина, пирата раздражало его непрошибаемое спокойствие. Казалось бы, человек должен причитать и негодовать, что с ним так обошлись, но белобрысый, казалось, даже не вспоминал, что намедни его хорошенько поколотили свои же.

Морган огляделся, разглядывая место, где они провели ночь. Деревьев здесь было меньше, как и более низкой растительности, в основном широченные сосны и разлапистые ели. Кое-где из земли проглядывали серые валуны, поросшие мхом, а поверхность постепенно начинала уходить вверх, словно пыталась дотянуться до облаков. Ниссен что-то говорил про горный перешеек, значит, им придется подниматься. К тонкому хвойному аромату примешался терпкий запах табака с едва уловимыми, но такими знакомыми сладковатыми мотивами.

«Не может быть», — пронеслось у Брауна в голове, пока он медленно оборачивался на северянина, который продолжал сидеть у костра и теперь пускал облачка сизого дыма, задумчиво глядя на огонь. Нет, он, в принципе, знал, что шаманская братия накуривается или напивается чем-то забористым перед их обрядами, но то, что этим занимается и белобрысый — просто в голове не укладывалось.

Лаури продолжал потягивать дым, придерживая трубку за чашу. Взгляд его был туманным и далеким, словно он был не здесь и не сейчас. Морган обошел огонь по кругу, становясь напротив сейдмана и наблюдая за ним.

— Это что, гашиш?

— Нет, обычный табак с континента, — казалось, что говорил кто-то другой, потому что Ниссен даже не шелохнулся и не моргал, — он слишком горчит, поэтому я его шалфеем разбавляю. А ты о чем подумал?

Северянин так резко перевел на него взгляд, что пират аж вздрогнул от неожиданности. Не было привычного для укурышей масляного блеска или расширенных до полной черноты зрачков, казалось даже, что небесная голубизна норманнских глаз стала ярче и холоднее.

— Я думал ты даже не наяриваешь сам себе, не то чтобы укуриваться всякой дрянью, — взмахнул руками южанин, — или все-таки тебе бывает скучно и одиноко?

Лаури усмехнулся в бороду, лукаво улыбаясь и глядя на Моргана снизу вверх.

— У меня нет недостатка в женском внимании, если тебе интересно.

— Как-то не заметил, — фыркнул пират. — Принцесса и та тебе не дала.

Ниссен холодно прищурился, но быстро догадался, что его пытаются подначивать. Что ж, играть, так играть.

— Видишь ли, Мортимер, в обязанности сейдмана входит не только лечение всяких хворей, — издалека начал Лау, — но и инициация.

— Слыхал я это, — Браун скрестил руки на груди и вскинул брови, чувствуя свое превосходство над белобрысым, — Принцесса сказала, ты в этом мастак. Что, учишь юных северянок, как понравиться юнцам?

— Не совсем. Скорее помогаю им стать женщинами.

Осознание, что пират был весьма далек от истинного значения обряда окатило его ледяной водой, да еще и этот бородатый увалень хитро лыбится во всю ширь, словно только что поимел капитана Брауна как последнюю сучку.

— За месяц это две-три девушки. Могут приводить и чаще, но подготовка к этому весьма утомительна, — продолжил ухмыляющийся норманн. — Иногда приходят и те, кто хочет зачать дитя, но не могут.

— А потом по деревне бегаю белесые норманята?

— Сомневаюсь, что у меня есть дети. Я лишь проводник силы и воли Фрейра, — Морган чувствовал, что знатно сел в лужу, но виду не показывал.

— То есть ты трахаешь чужих баб, а тебе за это спасибо говорят?

— Можно и так сказать.

По вытянувшемуся лицу пирата можно было понять, как он ошибся в попутчике.

*

Нордлиге раскинулся большей своей частью на побережье огромной бухты, разросшейся как мох на камне, вдоль фьорда. По сравнению с ним Исбиткант действительно был деревенькой, в которой до сих пор царило средневековье. Каменные дома и стеклянные шары фонарей говорили о том, что город действительно процветал, а большое количество стоящих у причалов кораблей только подтверждало это, да и люди тут были одеты иначе. Привычнее для пиратского глаза.

Белобрысый шаман тут же ссутулился, промрачнел и насупился, словно пытался скрыться от любопытных глаз, а вот Морган едва не сиял.

— Ты чего такой кислый? — Браун присвистнул проходящей мимо девушке, которая лишь горделиво фыркнула, вздергивая аккуратный носик.

— Не люблю это место, — норманн передернул плечами, — на меня здесь смотрят как на белую ворону…

— Так ты она и есть, — гоготнул южанин, — да и не в людях дело. Верно?

Шаман поджал губы, рыская взглядом по толпе, которая текла по улице, словно лавина. Моряк заинтересованно вскинул бровь, глядя на мужчину, который едва не шипел на прохожих, но спокойно шел по дикому лесу. И правда, дикарь.

— У меня нет документов, — глухо буркнул Лаури, натягивая на стянутые в хвостик волосы капюшон.

— Ха, делов-то! У меня их тоже нет, — ловкое движение руки в чужом кармане, и на широкой смуглой ладони пирата лежит чей-то кошель, — так свободнее.

Ниссен пораженно смотрел, как Морган беззастенчиво пересчитал чужие деньги и спрятал их в карман сюртука, заговорчески подмигнув сейдману.

— Рот закрой, а то плюнет кто-нибудь, — южанин приобнял его за плечи и потянул за собой. — Идем, надо обдумать план действий.

По дороге в ближайший приличный трактир Браун успел обчистить еще пару человек, стащить бутылку сидра и облапать продажную девицу, которая любезно указала мужчинам направление после пары монет и звонкого шлепка по заднице.