Страница 30 из 49
— И то, и другое. Мне повезло: мои родители — музыканты. У нас с сестрой особо-то и выбора не было.
— Музыканты?
Хм, тогда это многое объясняло.
Хейло посмотрел в мою сторону и кивнул:
— Да, мой отец — профессор в Нью-Йоркской музыкальной консерватории, а мама — классическая пианистка. Шерил Олсен. — Он снова опустил взгляд на пальцы и, проигрывая новый только что придуманный мотив, добавил: — Она часто выступает в Карнеги-холл.
Вот это да... Хейло прямо полон сюрпризов.
— Ангел, ты что, надо мной сейчас издеваешься?
Пальцы Хейло замерли, и он отрицательно покачал головой:
— Нет. Зачем мне врать?
Шерил Олсен была одной из самых виртуозных известных мне музыкантов. За годы своих выступлений она получила множество наград и ее знали, как одну из самых талантливых пианистов нашего времени. И Хейло сейчас утверждал, что она его… мать?
— Затем, что твоя мама охренительно талантлива.
Хейло широко улыбнулся, а потом рассмеялся. Когда с его лица исчезло серьезное выражение, оно изменилось и стало просто восхитительным. Я почувствовал, как больно дернулся член, и внутри эхом отозвалось что-то еще.
— Что? — спросил я, пока Хейло пытался успокоиться.
— Я просто представил ее реакцию на твои слова. — И он снова рассмеялся. — Ну, правда, я пытаюсь представить, как она отреагирует на то, что ужасно крутой чувак Вайпер из «ТБД» про нее знает. Вот и все.
— Почему? По-твоему, я настолько дикий?
Хейло приоткрыл рот, будто собирался что-то сказать, но потом закрыл его и не выдал ни звука.
Я пожал плечами.
— Мама брала меня с собой в Карнеги-холл всякий раз, когда удавалось накопить достаточно денег на билет. Это было что-то вроде «только между нами», — сказал Хейло и его взгляд немного смягчился. Он смотрел на меня так, что сложно было понять его мысли и чувства, и я сомневался, что обрадуюсь, получись у меня это сделать. Поэтому я сосредоточился на словах, которые мы пытались обыграть раньше.
— Ладно. Теперь, когда я знаю, кто твои родственники, жду от тебя чего-то сногсшибательного.
— Не дави, — сказал Хейло.
— Давай, Ангел.
Пальцы Хейло снова пробежались по струнам, — он начал припев, — но когда дошел до момента, где мы остановились, закрыл глаза и закончил:
— «Ты внутри меня. В потаенных уголках души...» — Он открыл глаза и его взгляд замер на мне: — Вот оно: «С тобой я схожу с ума. С тобой я теряю контроль. Ты внутри меня. В потаенных уголках души».
И черт меня подери, если он не говорил сейчас обо мне. Это читалось в его взгляде, искрившим возбуждением. В ответ я кивнул. Потому что был способен только на это. Хейло снова принялся тихо напевать припев, перекатывая и пробуя слова на языке.
— Нравится? — спросил он, когда я не выдал ни слова.
— Да, звучит хорошо.
— Хорошо? — усмехнулся Хейло. — Звучит потрясающе. Не прикидывайся.
Эта его уверенность… очень заводила.
— Я же сказал: звучит хорошо.
Хейло заправил за ухо прядь волос.
— Рад, что удалось произвести на тебя впечатление.
— О да, Ангел, я впечатлен. Под о-очень большим впечатлением.
Хейло посмотрел мне прямо в глаза и задержал взгляд чуть дольше, чем требовал момент. Я глянул на его губы — он нервно покусывал их зубами, — и все мысли о песне вместе с желанием работать улетучились в одно мгновение.
Черт. Как же мне хотелось кусать эти губы, а потом засосать нижнюю и втянуть ее в рот. Но для этого нужно, чтобы Хейло находился ближе... как можно ближе.
ГЛАВА 29
ХЕЙЛО
Вайпер снова пялился на мои губы. С момента его появления у меня на пороге я уже ловил на себе этот взгляд, но на этот раз он задержался чуть дольше, и нельзя сказать, что на меня это никак не действовало. До сих пор непонятно, почему меня потянуло к кому-то совершенно противоположному, кто меня раньше вообще не интересовал.
У девушек, с которыми я встречался, тело было гладким и мягким, от губ до малейших участков на их кожи. Вайпер же представлял собой сплошной набор твердых мышц, не говоря уже о придатке между ног. Вчера в его квартире я почувствовал прижатый ко мне твердый крепкий чужой член, и у меня до сих пор не получилось забыть это ощущение. Раньше меня никогда не интересовало тело другого мужчины. Более того, я даже не предполагал, что захочу к нему прикоснуться. Но с Вайпером... Любопытство начало брать верх, особенно сейчас, когда Вайпер пялился на мои губы.
— Ангел?
Вайпер не отводил от меня взгляда и вдруг в голову пришла мысль, что это прозвище стало настолько привычным, что я уже начал на него откликаться. Более шокирующим было то, что оно мне действительно нравилось. Но судя по тому, как низко сейчас звучал голос Вайпера, что-то надвигалось, что-то, что было мало связано с работой над музыкой и больше со светившимся в его глазах страстным желанием.
Черт, пора давать задний ход, потому что Вайпер собирался атаковать.
Не дав ему сказать ни слова, я вскочил на ноги, но Вайпер не позволил мне уйти далеко. Он схватил меня за руку, остановил и развернул к себе лицом.
— Снова убегаешь? — спросил Вайпер. Он не отпустил мою руку, наоборот, дернул меня на себя и поставил между раздвинутых ног. — Ангел, я тебя пугаю?
— Да.
Правда слетела с языка легко, и на лице Вайпера появилась дикая усмешка.
Выпустив мои пальцы, он положил руку на мое бедро сзади, сжал мышцы, будто ощупывал во время осмотра и, не дождавшись от меня никакой реакции, повторил то же самое с другой ногой. А затем сильными ладонями притянул меня к себе ближе, ближе к заметной выпуклости в его джинсах.
Вайпер поднял взгляд, и в ответ мой член дернулся.
— Такой честный, — пробормотал мужчина, и его рука плавно переместилась на мою задницу. — Что ты еще думаешь?
— Что это полное безумие. — Вайпер выгнул бровь на мой тупой ответ, и я добавил: — Но мне нравится. Как ты ко мне прикасаешься.
— М-м. А как насчет моего рта?
Я не успел ответить, потому что Вайпер, удерживая меня за бедра на месте, склонил голову, и я почувствовал на своем члене, скрытом тканью спортивных штанов, его губы.
Твою мать. От такого неожиданного поворота я судорожно втянул воздух и попытался нашарить рукой опору. Пальцы запутались в волосах Вайпера — он губами прокладывал дорожку от основания моего члена к головке, — и я почувствовал, как от его низкого одобрительного стона мой возбужденный ствол завибрировал. Дышалось с трудом. Ощущения от прикосновений губ Вайпера к моему телу даже сквозь ткань были потрясающие. Подобное я чувствовал впервые. Мой член налился и вытянулся в полную длину. Но Вайпер вдруг отстранился, и мне мгновенно стало его не хватать.
Казалось, он точно знал, как действовал на меня, потому что Вайпер соблазнительно улыбнулся и сказал:
— Так, ты не ответил. Тебе нравится, когда я прикасаюсь к тебе губами, Ангел?
Господи, да. Черт, да! Почему ты остановился? Я ответил: «Да», и мой голос задрожал от неуправляемого желания.
Вайпер снова пододвинул меня к себе, и на этот раз, прижавшись лицом к моему члену, начал дразнить его и мучать. Его горячее дыхание даже через ткань опаляло мне кожу. И тогда инстинкт взял вверх: я резко качнулся бедрами вперед, ближе к нему, к его рту, мне хотелось почувствовать и получить как можно больше. Но Вайпер продолжал дразнить. Я чувствовал внутри жар такой силы, что практически подкашивались ноги. Усилив хватку запущенных в волосы Вайпера пальцев, я заставил его оторваться и поднять голову — мне нужно было время отдышаться.
Его черные глаза подернулись поволокой, будто под кайфом, и в них светилась похоть. От мысли, что я стал тому причиной, внутри поднялась очередная горячая волна. Я был причиной такой его реакции, и осознание того, что я настолько привлекал Вайпера в сексуальном плане, что мы не смогли даже нормально порепетировать, родило ощущение огромной власти. Забудем о том, что для меня подобное было впервые. Я хотел Вайпера. Мое тело хотело Вайпера. Я опустил взгляд на колени мужчины и подумал, как же хорошо было бы оседлать его так, как делал тот парень в галстуке, только на этот раз Вайпер будет точно знать, на кого у него встало. Он не забудет мое имя.