Сокровище

- Ты думаешь… - у Марины перехватило дыхание. Она по-другому посмотрела на документ. Подтянула к себе и ткнула пальцем. – Ты думаешь, все – из-за этого? Глупости!

- Тебе звонят и молчат в трубку, - наседал Митя. – Квартиру обыскивали.

- Нет. Теперь я думаю, что мне показалось.

Марина попыталась отгородиться от реальности; в детстве она так пряталась под одеялом; но струйка холодного воздуха все-таки заползала, всегда непонятно откуда. И только отец мог ее остановить; подойти, услышав ворочанье дочери, и подоткнуть одеяло.

Сейчас отца не было. Но струйка ползла. В словах Мити была правда.

- А если – нет? – продолжал он. – Если кто-то охотится за этим письмом?

Это действительно многое объясняло.

- Я завтра же отнесу его в полицию, - заявила Марина.

- Пф-ф-у! – Митя с шумом выпустил воздух. – Не сработает!

- Почему?

- Надо сделать это широко. Сообщить всему миру. Тогда смысл охоты пропадет. Кому нужен секрет, если его все знают?

Марина погрозила Мите пальцем.

- А ты соображаешь!

- Я должен заботиться о тебе. У тебя есть компьютер?

Марина оглянулась, неопределенно махнула рукой.

- Да, там, в углу. Я накрыла его салфеткой, чтобы не пылился.

Митя уже стоял у окна. Он снял салфетку и с недоумением уставился на Марину.

- Вот эта рухлядь?

- Рухлядь? Ну, знаешь! Я купила его четыре года назад.

- Четыре года? – Митя рассмеялся. – Да это же – вечность!

25.

Вор вольготно расположился напротив Сильвера. Третий громила, у которого месье Жан стянул пистолет, вытянул ноги и, будто бы случайно, задел вора; при этом – не переставал сверлить его грозным взглядом.

- Говори, - сказал Сильвер.

Вор подался вперед.

- Мой господин! Мне бы не хотелось обременять ваших высокоинтеллектуальных спутников совершенно лишней для их волосатых ушей информацией.

Смахивало на вызов. Сильверу хватило бы пальцев на обеих руках и одной оставшейся после давнишнего покушения ноге, чтобы пересчитать людей, которые осмеливались говорить с ним в таком неподобающем тоне. Но этот вертлявый субчик определенно чем-то очаровывал. Была в нем какая-то завораживающая легкость. А может, дело в том, что в свое время, давным-давно, Сильвер очень любил выступления Арутюна Акопяна; непревзойденный артист работал на сцене с засученными рукавами и доставал из воздуха то колоду карт, то платочек; сам Акопян говорил «платочка», но Сильвер уже тогда понимал, что это – лишь еще один способ отвлечения зрительского внимания. Молодой Петр Силантьев, вдохновленный искусством Акопяна, даже пытался тренироваться и преуспеть в нечестной карточной игре; ровно до тех пор, пока его однажды крепко не побили; тогда-то он окончательно осознал: талант – талантом, но грубая сила – лучше. Особенно – когда речь идет о перемещении денежных знаков из одних карманов в другие.

Сильвер выпил рюмочку, взял нож и вилку, отрезал кусочек селедки и закусил, всем своим видом показывая, насколько поглощен этим занятием. Потом коротко махнул – ножом и вилкой – в разные стороны. Громилы все поняли. Они поднялись и ушли за столик в противоположном конце зала, оставив над головой вора черную тучу мысленных угроз.

- Что за секреты? – спросил Сильвер.

- Помилуйте! Разве в этом городе для вас есть какие-то секреты? – вопросом на вопрос ответил вор.

- Для меня – нет. Но тебя я вижу впервые.

- Потому, что я очень тихий и скромный юноша, - проворковал вор.

- Переходи к делу!

Месье Жан только этого и ждал – заинтересованности.

- На прошлой неделе, - начал он, - недалеко от Московского вокзала, один человек, испортивший зрение над умными книгами, завершил свой жизненный путь.

- Помогли? – сразу ухватил суть Сильвер.

- Чисто по-дружески. Нож в сердце.

- Хочешь знать, кто его подрезал?

Вор поморщился.

- У старика была привычка иметь пустые карманы. Между нами говоря, считаю, что это – правильно. Хотя, с профессиональной точки зрения, – очень грустно. Он все носил в портфеле. Мне нужен портфель.

- Что в нем?

- Термос, бутерброды, носовой платок, старые бумаги. Ничего такого, что могло бы вас заинтересовать.

Сильвер приподнял бровь.

- Хочешь меня обмануть?

- Боже избави! – заверил вор. – Я понимаю, что даже мысль об этом может быть очень опасной для здоровья.

- Я проверю, что там. В портфеле.

- Вы меня опередили! Я сам собирался просить вас об этом.

- Допустим, я найду портфель, - Сильвер потянулся за графинчиком. – Что взамен?

Месье Жан положил на стол узкие кисти, поиграл тонкими длинными пальцами; они порхали над темным дубом, как крылышки колибри, зависшей над цветком.

- Вот эти вот гениальные руки. Когда вам будет угодно и где вам будет угодно.

Сильвер ощерился. Цена его устраивала.

26.

Марина положила трубку на рычаги. Она и не ожидала, что все окажется так просто. Декан согласился, причем – очень быстро.

- Договорилась. Завтра актовый зал будет в моем распоряжении. Ровно в полдень. На один час.

- Здорово! – отозвался Митя, не отрываясь от компьютера.

- Куда уж лучше! Придут от силы пять человек. И это называется «сообщить всему миру»?

- Не волнуйся! Я работаю над этим.

Марина подошла к Мите и заглянула ему через плечо. То, что она увидела на экране, повергло в шок.

- Ты с ума сошел! Я – серьезный историк! Как я потом буду людям в глаза смотреть?

- С улыбкой, - невозмутимо отвечал Митя.

- Немедленно удали! – потребовала Марина.

- И не подумаю. Я разослал приглашения всем своим друзьям. А их – пять тысяч.

- Твои друзья приедут из Москвы?

- Есть из Питера. У меня аккаунты – во всех социальных сетях. Кроме того, я веду свой блог.

- У тебя есть собственный блог? – с нескрываемым презрением спросила Марина.

- А что в этом такого? – парировал Митя. – Как выяснилось, Павел Первый тоже его вел. Только на бумаге.

- Павел Первый вел дневник, - Марина сделала ударение на слове «дневник».

- В чем разница?

- Блог – для бездельников. А дневник – для истории. Видел бы отец… - это казалось ей неотразимым аргументом.

Но Митя и тут не растерялся.

- Он бы меня одобрил. – Митя ни разу не обернулся на сестру; что-то выстукивал на клавиатуре, открывал новые окна и перетаскивал «мышкой». – Мы пропустили обед. Скоро ужин.

- Яичница! – возвестила Марина. – С помидорами.

- О! Фирменное блюдо. Еще пару лет, и ты научишься варить макароны.

Марина окатила гневным взглядом кудрявый затылок, развернулась и, нарочито громко топая, ушла на кухню.

Митя продолжал выжимать из компьютера соки четырехлетней давности. Судя по всему, результат ему нравился. Что бы Марина ни говорила о репутации ученого, сейчас нужно было привлечь внимание.

27.

Виктор сидел на лавочке и читал газету, поглядывая поверх листов на дверь под вывеской «Корсар». Он насчитал уже две подгулявшие компании и три влюбленные парочки, покинувшие заведение, а вор все никак не выходил. Правда, Виктор слышал разговор месье Жана с Сильвером; Валентин задействовал все технические возможности, трансляция была безупречной, но Виктору не хватало визуальной информации. Он знал, что вор может перегнуть палку. И тогда…

Разумеется, разобраться с тремя бандитами, не прошедшими специальную подготовку, не составляло особого труда; полторы секунды, и у каждого из них появилась бы дырка в переносице диаметром девять миллиметров; а уж медленная тупоконечная пуля, выпущенная из пистолета Макарова с близкого расстояния, оставила бы выходные отверстия размером с небольшое блюдце, но что дальше?

Телевизионные сюжеты, журналистские расследования, следствие. Много шума. А для работы группы поиска требовалась абсолютная тишина. Ни слова. Ни взгляда. Ни намека, что они вообще существуют. Поэтому Виктор нервничал.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.