Похищение

С этими словами Клэр упала в объятия Франсин и громко зарыдала. Франсин сперва гладила ее по голове с очень расстроенным видом, потом начала всхлипывать и, наконец, заплакала сама.

Мориньи не вмешивался. Он для начала внимательно осмотрел поверженного графа, потом осторожно поднялся по лестнице и присел перед убитым бароном, осмотрел рану, проверил пульс, покачал головой и встал. Ему все было ясно. Мужчина прислонился к перилам и принялся терпеливо дожидаться, пока девушки наплачутся и успокоятся. Ему было жаль как саму Клэр, так и ее отца, но в данной ситуации он уже ничего не мог сделать. Точнее говоря, ничего, чтобы исправить эту ситуацию. Но кое-что сделать он все-таки мог, о чем и думал, пока Клэр и Франсин рыдали в объятиях друг друга.

Первой успокоилась Франсин, что было вполне естественно. Она повела свою госпожу в гостиную, приговаривая при этом ласково-успокаивающие слова, усадила в кресло и сбегала за водой. Клэр взяла стакан в трясущиеся руки и пролив на себя едва ли не половину, все же сумела сделать несколько глотков. После чего взяла у Франсин платок и вытерла мокрое от слез лицо.

— Это ужасно, — сказала Франсин, закусив губу, — господи, это ужасно.

— Не начинай снова, — посоветовал ей Мориньи, — я понимаю, что все это ужасно и мне очень жаль, честное слово. Но сейчас нужно подумать о другом.

— О чем? — тоскливо спросила девушка.

— Франсин, ну подумай сама. У вас в прихожей лежит труп. С этим нужно что-то делать.

— А что здесь можно сделать? Он ведь мертв.

— Совершенно верно, — отозвался Мориньи очень терпеливо, — он мертв окончательно и бесповоротно.

После этих слов он повернулся к Клэр, которая уже не всхлипывала и даже успела привести себя, в порядок. Руки у нее еще слегка дрожали, глаза покраснели, но в целом она была спокойна.

— Мадемуазель де Каванте, — проговорил Мориньи, — примите мои искренние соболезнования. Мне очень жаль, что это случилось и я уважаю ваше горе. В любое другое время я бы не стал обременять вас своим присутствием. Но сейчас несколько иная ситуация.

Клэр кивнула.

— Здесь произошло преступление, — продолжал доктор, — граф убил вашего отца и по сути, должен был понести за это справедливое наказание.

— Он его понес, — мрачно вставила девушка.

— Да, вы правы. Вы поступили совершенно правильно. Если бы я догадался войти раньше, я бы сам его убил. Но теперь нам нужно исправить последствия происшедшего. Вы меня понимаете?

Некоторое время Клэр молчала, смотря в пол. Она понимала, что поступила так, как должна была поступить и что граф получил по заслугам. Но немного успокоившись и придя в себя, она начала понимать еще кое-что. Как бы ни были оправданы ее действия с моральной точки зрения, то, что произошло, являлось преступлением и за него было положено наказание. Она убила человека. Она хотела его убить, эта мысль стучала у Клэр в голове, когда она замахивалась канделябром. Девушка страстно хотела, чтобы граф умер, чтобы он ответил за то, что совершил совсем недавно.

— Я понимаю, — наконец сказала она, — вы имеете в виду, что мне следует сообщить о случившемся и…

— Ничего подобного я не имею в виду, сударыня, — перебил ее Мориньи и тут же извинился, — ничего никому сообщать не следует. Этот тип получил по заслугам и единственное, что мне не нравится — это то, что я не успел сделать это сам. Напротив, я хочу сказать, что происшедшее не нужно предавать огласке.

Франсин посмотрела на него с изумлением;

— Но как это сделать? Ведь они оба умерли. Что мы теперь можем сделать?

— У меня есть предложение. Смерть господина барона следует выдать за естественную. Я понимаю, сударыня, что вам это не нравится, но у нас нет другого выхода. Если вы расскажете об одном, вам непременно нужно будет упомянуть и второе. А именно второе мы хотим скрыть.

— Как? — снова спросила Франсин.

В связи со всеми потрясениями девушка плохо соображала, и не могла уловить связи. Зато Клэр, чьи умственные способности после случившегося обострились, уловила все с лету,

— Вы правы, — сказала она Мориньи, — и я с вами полностью согласна, месье. Это нужно сделать.

— Да что же сделать? — почти вскричала Франсин.

— От трупа следует избавиться, — тихо пояснил Мориньи.

— Как?

— Насколько я знаю, дом стоит на берегу реки. До воды всего несколько шагов. Уже стемнело и нас никто не увидит.

До Франсин наконец дошло, что он имеет в виду и она побледнела. Не потому, что сама идея вызывала в ней протест и ужас, ей не понравилось местоимение "нас". Она поняла, что под ним Мориньи подразумевает себя и ее саму. А это значило, что труп убитого графа они потащат вдвоем. Клэр заметила ее реакцию и сказала:

— Я сама это сделаю.

— Нет! — хором вскричали Франсин и ее кавалер, — ни в коем случае!

— Нет, госпожа, — повторила служанка, — вы будете сидеть здесь и никуда не выйдете. Мы с Бертраном займемся этим сами, тем более, что у нас это получится куда ловчее.

— Совершенно верно, — подтвердил Мориньи и для большего эффекта кивнул головой.

Клэр сдалась и махнула рукой.

— Хорошо, делайте, как знаете.

И они приступили к претворению своего плана в жизнь.

Мориньи был совершенно прав, на улице было темно и безлюдно. Тем более, что дом, снятый бароном, находился почти на самых задворках улицы. Дальше протекала река. А в данной ситуации это обстоятельство оказалось весьма кстати.

Прошло более получаса, прежде чем вернулись Мориньи и Франсин, бледная до синевы от пережитых волнений, но полная решимости довести дело до конца. Она как следует заперла дверь и прислонилась к ней спиной в полном изнеможении.

— Здесь больше нет слуг? — вопросительно и вместе с тем утверждающе осведомился Мориньи.

Девушка покачала головой.

— Есть двое, но они приходят по утрам и остаются на день. Вечером они уходят.

— Ясно. Что ж, это нам только на руку.

Франсин прерывисто вздохнула. Мориньи погладил ее по плечу:

— Я понимаю, что ты устала, но нам нужно доделать начатое. Следует заняться бароном. Завтра с утра придут слуги, и мы преподнесем им свою версию событий. Потерпи немного.

— Хорошо, — кивнула она, — я знаю, что это нужно сделать. О господи, — простонала она, — будут еще и похороны. Бедная моя госпожа! Столько сразу на нее свалилось.

Дальнейшие действия заняли у них куда больше времени, чем предыдущие. Оба работали молча и сосредоточенно. Сперва перенесли убитого барона в его комнату и совершили все необходимые процедуры для придания нужного эффекта. Потом Франсин вытерла кровь, которой на полу оказалось немного, да и та вытекла из разбитой головы упавшего графа.

Наконец, все было закончено. Мориньи на правах врача велел Франсин принести бутылку коньяка и стаканы. Один из них он наполнил наполовину и протянул Клэр, которая по-прежнему сидела в кресле почти неподвижно.

— Выпейте, сударыня, — сказал он, — вам это необходимо.

Клэр заглянула в стакан и издала бесцветный смешок.

— Я могу здесь утопиться, — сказала она.

— Как врач, я рекомендую выпить это до дна.

— Ну хорошо.

Она сделала глоток и поморщилась. Впрочем, дальше дело пошло легче. На лице девушки появились краски жизни. Она отставила пустой стакан в сторону.

— Спасибо вам, месье, — сказала Клэр, — вы сделали то… в общем, никто еще не делал для меня столь много. Примите мою искреннюю благодарность. Я этого никогда не забуду.

— Я сделал то, что должен был сделать, сударыня, — поклонился Мориньи, — это было правильно. Так что, не стоит меня благодарить.

— Нет, стоит.

После того, как Мориньи велел Франсин выпить коньяка, она отвела госпожу наверх и уложила в постель, словно маленького ребенка. Та не сопротивлялась, за прошедший день на нее свалилось слишком много. А ее силы истощились.

Когда Франсин, проверив, все ли в порядке, вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь, Клэр открыла глаза. Она лежала и думала о том, что с завтрашнего дня в ее жизни не будет ничего хорошего.