Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 23 из 30



Сама операция по задержанию также была проведена блестяще. До последней секунды террористы были уверены в успехе задуманной акции.

После оформления необходимых первоначальных следственных действий, на что ушло часа полтора, мы опять расселись по машинам, и колонна направилась в сторону Ленинграда, а аэропорт опять зажил своей обычной жизнью. Сотрудники аэропорта закончили затянувшееся «совещание» и разошлись по своим рабочим местам. Кроме открытых нараспашку окон, ничто не напоминало о только что произошедших драматических событиях.

Наш подопечный лейтенант подавлено молчал всю дорогу. Да и нам не о чем было с ним разговаривать. Все было ясно.

Через 40 минут вереница машин въехала через железные ворота во двор «Большого дома», и мы отвели своих подопечных в кабинеты следователей, которые начали свою «часть» пути длиной в полгода.

Следствие, насколько я знаю, шло тяжело. Подследственные на начальном этапе отказывались давать показания. Следственной бригаде во главе с начальником следственного отдела полковником Леонидом Ивановичем Барковым, в которую входили такие специалисты своего дела, как Ким Васильевич Голубков, Володя Егерев, Виктор Савельев, Виталий Рябчук и другие, приходилось по крупицам восстанавливать «мозаику» событий по свидетельским показаниям членов организации, пока не сложилась четкая картина их преступной деятельности.

Елена Боннер – жена академика Сахарова, выдав себя за тетку Кузнецова, нашла для него адвоката – Юрия Лурье, организовывала ему «передачки» и т. д.

15 декабря 1970 года под председательством Ермакова состоялось судебное заседание Ленинградского городского суда, что на Фонтанке, на котором было заслушано дело № 27 по обвинению членов группировки в измене Родине, угоне самолета, антисоветской агитации, незаконном хранении оружия и т. д. После того, как суд рассмотрел 8 тысяч страниц уголовного дела, подсудимые Эдуард Самуилович Кузнецов и Марк Эмильевич Дымшиц были приговорены к высшей мере наказания – расстрелу.

Столь суровый приговор был вызван тем обстоятельством, что накануне в Советском Союзе был другой случай угона самолета – Братья Бразаускасы угнали самолет в Турцию, при захвате погибла бортпроводник Надя Курченко. Общественное мнение было возмущено этим фактом и жестокостью террористов. Американские же «приверженцы» демократии и свободы посчитали, что смерть какой-то стюардессы – мелкая деталь в решении вопроса о предоставлении политического убежища бывшим советским гражданам. Ну и подумаешь, что они уголовники, обагрившие свои руки кровью невинного человека, – все равно они достойны найти прибежище в США.

Меня вообще умиляет «последовательность» американских властей при принятии политических решений. Они искренне возмущаются несправедливостью сербов по отношению к албанцам и сбрасывают тысячи бомб огромной разрушительной силы на эту вообще-то независимую и суверенную по всем международным стандартам страну. Через месяц с блеском в глазах и искренне возмущаются методам борьбы россиян с бандитами. Поучают наших руководителей, что бандитов надо не «мочить», а искать политические решения. Увы, маленькая нестыковочка. В многочисленных боевиках, ежедневно показываемых по всем российским каналам, бравые справедливые американские «менты» со значками шерифов мочат бандитов из своих револьверов 38-го калибра, как только те начинают вынимать руки из карманов, и не дожидаются того момента, когда в них начнут стрелять. А в марте 2017 года парижские «менты» пристрелили китайского отца семейства только за то, что он открыл дверь в квартиру с ножницами в руках, которыми он обрабатывал курицу на кухне. И таких фактов «беспредела» западных «ментов» бесчисленное множество.



По американской логике, это абсолютно нормально, когда при получении информации о террористах они направляют ракеты в независимые страны (например, в Ливан, Ирак, Сирию и Афганистан), а нам говорят, что с террористами и бандитами надо бороться за столом переговоров. Хочется напомнить заокеанским партнерам восточную пословицу: «Прежде чем зайти в дом, подумай, как из него выйти». Многих неприятностей избежали бы. И еще одна поговорка приходит на ум: «Каждый имеет право на ошибку, но только дурак их повторяет». Как назвать американцев, которые множат свои преступные ошибки, игнорируя международные законы с упорством маньяка?

Возвращаясь к нашим «героям», следует сказать, что привести смертный приговор в исполнение власти не решились, потому что незадолго до этого в Испании фашистский режим Франко отменил смертный приговор в отношении 4-х террористов. Мы же не могли быть хуже режима Франко!

Через пять лет отбытия наказания Кузнецова и Дымшица обменяли на арестованных советских разведчиков. В последующем Кузнецов обосновался в Израиле и работал главным редактором израильской газеты «Вести».

В газете «Ленинградская правда» от 12 мая 1971 года была помещена короткая заметка, в которой сообщалось, что 11 мая 1971 года в открытом заседании Ленинградского горсуда под председательством заместителя председателя Ленгорсуда Н. С. Исаковой началось рассмотрение дела по обвинению Г. И. Бутмана, М. С. Кореблита, В. О. Могилевера, С. Г. Дрейзнера (всего 9 человек) в том, что в сговоре с ранее осужденными М. Ю. Дымшицем и Э. С. Кузнецовым они являлись инициаторами и активными участниками подготовки захвата самолета гражданской авиации для бегства за границу, систематически занимались изготовлением и распространением листовок антисоветского характера, для чего использовали множительную аппаратуру, в том числе похищенную из государственных учреждений, а также нелегально передавали за границу клеветническую информацию. Государственное обвинение поддерживал старший помощник прокурора Ленинграда И. В. Катукова. Защиту подсудимых осуществляли адвокаты С. А. Хейфец, В. И. Вишневский, В. Г. Стряпунин и другие. Перечисленные члены организации получили различные сроки наказания, но затем практически все получили досрочное освобождение. А один из них успел поучаствовать в войне в одной арабской стране и даже отличиться.

По окончании обучения в Высшей Краснознаменной школе КГБ при СМ СССР имени Ф. Э. Дзержинского в феврале 1971 года я прибыл в Ленинград и вышел на работу в Управление. После собеседования с известным всем ленинградским чекистам того времени начальником отдела кадров Александром Петровичем Корсаковым был направлен на работу во 2-е направление 2-й Службы Управления в отделение, занимавшееся контрразведывательным обеспечением по линии иноморяков, а также борьбой с контрабандой и незаконными валютными операциями.

Надо сказать, что в то время, когда я приступил к работе в Управлении, придавалось чрезвычайно большое значение борьбе с незаконными валютными операциями, которые, по мнению руководства страны, сильно подрывало экономику и финансы Советского Союза. Об этом свидетельствовал хотя бы тот факт, что еще за 10 лет до описываемых событий партия, а в равной степени и правительство поручили именно КГБ заниматься борьбой с незаконными валютными операциями. Первые же арестованные КГБ в 1961 году валютчики Рокотов, Файбишенко и Яковлев, активно и с большим размахом занимавшиеся незаконными валютными операциями, прикрываясь своей связью с милицией, были приговорены к смертной казни вопреки постулату о том, что закон не имеет обратной силы. Указ Президиума Верховного Совета об ужесточении наказания за этот вид преступления был опубликован через полгода после того, как состоялся суд над этими лицами. Это, конечно же, на совести Хрущева.

За время работы в Ленинградском Управлении мне довелось стать участником многих операций по борьбе с контрабандистами и валютчиками. Но сегодня хочу рассказать вам о первой своей «валютной» операции. Все перипетии того дела до сих пор у меня в памяти. Сами понимаете, первое дело – это почти как первая любовь.

Весной 1972 года начальник отделения Ким Васильевич Голубков расписал мне для первичной проверки письмо из Управления «К» ПГУ, то есть из внешней контрразведки, где мне в последующем предстояло трудиться многие годы. В документе кратко, буквально на полстранички, сообщалось, что оперативный контакт из числа иностранцев арабского происхождения в беседе с сотрудником разведки сообщил, что в Ленинграде проживает молодой парень по имени Саша, работающий либо в баре, либо в ресторане, который занимается незаконными валютными операциями. Иностранец был у этого парня дома в гостях и видел в платяном шкафу крупную сумму в иностранной валюте. И это была вся информация.