Медиареальность

1. Шустерман Р. Прагматическая эстетика. Живая красота, переосмысление искусства. М.: Канон+; РООИ «Реабилитация», 2012.

2. Figal G. Erscheinungsdinge. Ästhetik als Phönomenologie. Tübingen: Mohr Siebeck, 2010

Визуальная экология

Конец ХХ – начало ХХI вв. символизируется массовым распространением визуальной культуры, что дало повод исследователям современности назвать нашу эпоху «цивилизацией образа»,86 а ситуацию в культуре – «иконическим поворотом»,87 который характеризуется смещением онтологической проблематики к анализу визуальных образов. То, что видит человек, что окружает его повсеместно, на что он не может не смотреть, то становится его внутренним Я, выражается в коммуникации с другими, является образом реальности.

Следует отметить многообразие дискурса о визуальности, которое демонстрируют современные исследовательские центры. Национальный швейцарский исследовательский центр визуальной критики Eikones под руководством философа и теоретика искусства Готфрида Бёма разрабатывает тему власти и значения образа в ситуации иконического поворота.88 Чикагский специалист в области визуальных медиа Уильям Митчелл развивает междисциплинарный проект теории образа, фокусируясь преимущественно на социально-политических аспектах восприятия образных объектов.89 Институт искусств и медиа Потсдамского университета под руководством медиафилософа Дите-ра Мерша занимается проблематикой визуального образа в контексте прояснения границ видимого и невидимого.90 «Центр исследований семиотики культуры и медиа» (Сан-Паулу, Бразилия) и его руководитель профессор Норвал Байтелло-мл. рассматривают проблему образов-антропофагов, характерную для массмедийного общества потребления.91 Тема взгляда и воображения не сходит с повестки дня в междисциплинарном центре исторической антропологии, руководимом профессором Кристофом Вульфом из Свободного университета Берлина.92 Ситуации господства визуального образа и выработка методов рефлексии медиакультуры являются постоянным предметом дискуссий и научных презентаций на регулярно функционирующем семинаре «Визуальные практики» Института философии Санкт-Петербургского государственного университета.93

Исследования визуальных и медиальных сред представляют собой одну из наиболее продуктивных форм теоретического осмысления динамических трансформаций, происходящих в культуре. К таким трансформациям относится прежде всего изменение чувственного восприятия в медиареальности: зрительное восприятие, социальная коммуникация, формирование идентичности и самосознания личности в целом сегодня во многом обусловлены антропогенной визуальной средой, в которой «обитает» житель современного мегаполиса. И здесь первый обнажающийся парадокс: чем менее мы отслеживаем воздействие визуальной среды на человека, тем глубже и неотвратимее оно оказывается. И, напротив, актуализация исследования опыта восприятия и коммуникации в городской среде посредством медиа дает шанс избежать крайних форм проявления негативных последствий визуального загрязнения. Последнее же открывает проблемное исследовательское поле новой дисциплины – визуальной экологии, которая нашла себе место в рамках медиафилософии.

Объектом исследования визуальной экологии является пространственная структура визуальных сред: визуальные образы городского и медиапространства, а также теоретические модели и понятийный аппарат, реконструируемый на основе современных теорий городского пространства, визуального опыта и экологического подхода к зрительному восприятию.

Визуальная экология как дисциплина находится на границе гуманитарных и естественных наук. С одной стороны, экологический дискурс тяготеет к строгости естественно-научной дисциплины, располагающей четко разработанными количественными методами измерения загрязнения среды жизни, а с другой – концепт «экологии культуры», введенный Д. С. Лихачевым,94 заостряет внимание на воздействии состояния художественной и культурной среды в целом на внутренний мир человека, его культурное самоощущение. Здесь мы не находим количественных критериев оценки состояния экологии культуры, а апеллируем в значительной мере к интуиции, к самоощущению, опирающемуся скорее на художественный вкус, чем на калькуляцию факторов влияния. В данном случае мы имеем дело более с метафорой, чем с количественными критериями оценки состояния культуры, с императивами важности культурной памяти, культурной среды, культуры человеческих отношений.

Термины «экология восприятия», «видеоэкология», «визуальная экология», впервые встречаются в контексте исследований психологических аспектов эмоционального восприятия и влияния «агрессивных» сенсорных воздействий на человека. Интерес к изучению влияния сенсорных воздействий на человека возник в середине XX в. в связи с разработкой проблем экологии человека. Этот процесс стимулировался развитием «глубинной экологии» (deep ecology), ориентированной на изучение и восстановление внутренних – биотических, психологических, социальных связей человека и окружающей среды. Данное направление связано с развитием экологического сознания, принципы которого сформулировал норвежский философ Арне Наесс (Arne Naess): единство бытия человека и природы, экологическая этика, сохранение локальной культуры. Данная экоцентрическая концепция противопоставляется антропоцентрическому подходу и рассматривает человека как часть природы, изучает его экологию в контексте глобального экологического процесса.95 Изучение психо- и нейрофизиологических аспектов влияния визуальной среды на человека в России началось с работ доктора биологических наук В. А. Филина. Термин «видеоэкология» был введен им в 1989 г. и впервые использовался в журнале «Техническая эстетика» (1989, № 10). В работах Филина изучалось воздействие различных визуальных образов на психическое и физическое здоровье человека. Как один из источников, влияющих на состояние человека, Филин выделяет «гомогенную» и «агрессивную среду». В первом случае – это визуально скудное пространство, во втором – ритмично повторяющие элементы.

К деградации визуальной среды ведет как ее бедность (предельно функциональная жилая и промышленная застройка, бесконечные заборы, стерильные зеркальные плоскости офисов), так и избыточность визуальной информации. Избыток влечет к двум противоположным следствиям. Во-первых, к перенасыщению, а, следовательно, к угнетению зрительного восприятия, его нечувствительности не только к информационным, но и к чувственным образам. На это реагируют художники, отмечающие, что вокруг жителя современного мегаполиса столько интенсивного цвета, что наши глаза утрачивают способность воспринимать тонкие естественные цвета и оттенки. Во-вторых, избыточность восприятия вызывает привыкание, а привыкание ведет к зависимости, к визуальной булимии и, в конечном итоге, к «перееданию» визуальной информации. И если в борьбе с булимией, в страхе перед невозможностью прекратить поглощение пищи, человек использует рвоту, фармакологические средства, то в борьбе с медиабулимией, порожденной тревогой из-за отсутствия новой информации, новых сообщений, новых образов, поставляемых экранными технологиями, человек пытается жить без экрана, без зависимости от него. Мозг человека сверхпластичен. Масштаб зданий, их разнообразие и эстетические качества, наличие зелёных насаждений, преобладание прямых углов или плавных линий, – все это может в значительной степени влиять на качество жизни, принятие решений и мироощущение. То, что виды природы оказывают благоприятный эффект на психику и самочувствие человека известно всем. Однако, впервые это обстоятельство было замечено и научно доказано исследователем Роджером Ульрихом, который ещё в середине 1980-х указал в своей статье для журнала Science, что больничные пациенты в палатах с видом на деревья и траву выздоравливают быстрее, чем те, которые видят только бетон и асфальт.96 Современные теории работы мозга подразумевают необходимость не только активного, но и пассивного состояния, которое часто кажется нам пустой тратой времени. Периоды спокойствия необходимы для мозга, чтобы консолидировать память и тщательно обработать поступившую информацию. Между полной сосредоточенностью и отпущенным, рассеянным вниманием существует промежуточный тип восприятия: в романе Джемса Джойса «Улисс» он был обозначен, как «неотменимая модальность зримого». Это состояние «открытого разума» описал в своей книге «Фокус» психолог Даниэль Големан.97 Состояние открытого разума является одним из наиболее богатых источников для инсайтов и креативных прозрений. Големан поднимает вопрос «обнищания внимания», связанный с постоянным отвлечением на часто бесполезную информацию.

86

Вирильо П. Машина зрения / Пер. с фр. А. С. Шестакова; под ред. В. Ю. Быстрова. СПб.: Наука, 2004.

87

Boehm G. Wiederkehr der Bilder // Was ist ein Bild / Hrsg. von G. Boehm. München: W. Fink, 1994. S. 11–38.; Mitchell W. J. T. The Pictorial Turn // Picture Theory. Essays on Verbal and Visual Representation. Chicago; London: The University of Chicago Press, 1994. P. 11–34.

88

Boehm G. Wie Bilder Si

89

Mitchell W. J. T. What do Pictures Want? The Lives and Loves of Images. Chicago; London: The University of Chicago Press, 2005.

90

Mersch D. Was sich zeigt. Materialität, Präsenz, Ereignis. München: W. Fink, 2002.

91

Baitello Jr. N. A Era da Iconofagia: Ensaios de comunicação e cultura. São Paulo: Hacker Editores, 2005.

92

Wulf Ch. Anthropology: A Continental Perspective. Chicago: University of Chicago Press, 2013.

93

См. сайт Центра медиафилософии раздел визуальные практики http://mediaphilosophy.ru/events/visualpractices28092017/

94

Лихачев Д. С. Экология культуры // Лихачев Д. С. Русская культура. М.: Искусство, 2000. С. 91–102.

95

Næss A. Ecology, Community and Lifestyle: Outline of an Ecosophy. Cambridge University Press, 1989. Р. 187.

96

Ulrich R. S. View Through a Window May Influence Recovery from Surgery // Science. 1984. Vol. 224. Issue 4647. Р. 420–421.

97

Goleman D. Focus.The Hidden Driver of Excellence. Harper. 2013.