Страница 7 из 16
На 1886–1887 учебный год из 14 горских воспитанников Дагестанской области «из поселян» было 10 человек, из 23 Терской области – 7 человек, из 8 Кубанской области – 2 человека.76 Прием на обучение горцев «из поселян» в целях подготовки к государственной и военной службе, несомненно, играл положительную роль для становления более тесного взаимопроникновения культур столь разных народов (русского и кавказских – П. К.).
Конечно, в составе воспитанников доминировали представители горцев из военнослужащих семей, что давало возможность развивать преемственность поколений как в службе, так и верности царскому правительству. Так, к 1877 году из 37 воспитанников из Дагестанской области 4 воспитанника являлись сыновьями низшего офицерского состава и 4 воспитанника сыновьями офицеров, в том числе и сын полковника – Ахмед Хан Мехтеринский.77 Из 27 воспитанников из Терской области 9 человек было из низшего офицерского состава, 4 – из семей офицеров, в том числе и сын подполковника – Хаджи Мурат Мальсагов, а также были сыновья чиновников – 2 сына члена Наурского Окружного суда Адиль Гирей и Сагай Мальсаговы.78 Из 10 горских воспитанников Кубанской области 5 детей офицеров и 3 – низшего офицерского состава.79
Число горских воспитанников из детей военнослужащих на протяжении всего XIX века только увеличивалось, но вторым после них, как видно выше, становятся дети «из поселян». Так, например в 1879–1880 учебном году из 24 воспитанников Дагестанской области 5 человек было из семей низшего офицерства и 4 – из офицерских.80 Из 25 воспитанников Терской области 6 – нижнего офицерства, 11 – из офицерских семей, в том числе сын генерала – Укуров Танты и сын полковника – Дударов Темир-булат, а также сын коллежского регистратора – Каргиев Мойсей.81 Из 12 воспитанников Кубанской области 5 детей низшего офицерства и 6 – из семей офицеров. Нельзя не отметить и то, что к 1880 году среди воспитанников Терского казачьего войска находилось три осетина: Гуржабеков Влас (сын сотника), Пыев Василий (сын офицера) и Хутаев Владимир (сын хорунжего), а стипендиат князя Меликова был сын полковника – Умалат Али-Хан (Алиханов).82
В 1886 году в Ставропольской гимназии из 14 горских воспитанников Дагестанской области обучался сын генерал-майора – Султанов-Хан Гассан-Магомет и сын чиновника – Ахмет-Абдулфата Оглы.83 Из 23 воспитанников Терской области 4 – из семей низшего офицерства, 5 – из офицерской семьи, в том числе два сына генерал-майоров: Туганов Владимир и Укуров Танты.84 Из 8 горских воспитанников, живущих в Кубанской области, 3 – дети низшего офицерства и 1 – из семьи офицера.85 Стипендиатом князя Меликова являлся сын поручика – Гасанов-Али-Мирза, а своекоштным воспитанником были Педисов Бийлюстен (сын офицера) и Туганов Аслан-бек (сын узденя).86
Большое внимание при обучении в гимназии уделяли дисциплине, так как дальнейшая служба в армии, как и в гражданских заведениях, предполагала дисциплинированность и исполнительность, по этой причине многие из воспитанников гимназии, несмотря на заслуги и уважение их родителей на родине, отчислялись за ненадлежащее поведение. Так, например, сын генерал-майора Султанов-Хан Гассан-Магомет в 1886 году был отчислен из Ставропольской гимназии за плохое поведение. По этой же причине в данном году покинул гимназию Агарзи Зубаир и Камалиудин Хадожилов,87 что указывало на неукоснительное соблюдение устава гимназии.
Обучение в Ставропольской гимназии велось на высоком уровне. В гимназии преподавали лучшие учителя Кавказа. Поэтому обучение в ней было не из легких и среди горцев находились воспитанники, которые выбывали из гимназии за «безуспешность»: Гасан-Хан Аташев (1875 г.),88 Темир-Булат-Бек Узаров (1876 г.), Аслан Гирей Султан (1876 г.), Михаил Бекович-Черкасский (1879 г.), Хетагуров Константин (1879 г.), Дубаров-Темир-булат (1886 г.).89
Часть воспитанников гимназии, получив необходимые знания для поступления на военную службу и не дождавшись в силу своего горячего характера выпускных экзаменов, обращались к начальнику гимназии с прошением об отчислении из учебного заведения.90 Даже незаконченное полное обучение в гимназии являлось достаточным основанием, чтобы получить чин младшего офицера и быть направленным для прохождения военной службы в регулярных частях русской армии.
Таким образом, после окончания Кавказской войны политика России на Кавказе изменилась, менялось и отношение горцев к Российской Империи. В первое время горцы боялись отдавать на обучение и воспитание своих сыновей в русские школы, но с каждым годом, как нами показано, число желающих обучатся в гимназиях и других учебных заведениях России увеличивалось.
Обучение горских детей в российских учебных заведениях стало одним из средств интеграции горского общества в культурное и правовое пространство Империи. Российское правительство выделяло для этой цели значительные средства. На содержание Ставропольской гимназии расходовались наибольшие суммы в сравнение с другими гимназиями Кавказа. В 1905 году на ее содержание от государственного казначейства выделено 71 062, на содержание Владикавказской – 26 283, Екатеринодарской – 10 000, даже для Тифлисской было выделена меньшая сумма – 6 201 рублей, а всего, с учетом других источников, израсходовано на содержание Ставропольской гимназии 170 646, Владикавказской – 58 901, Екатеринодарской – 57 795, Тифлисской – 145 206 рублей.91 Естественно, количество горцев в общей массе воспитанников было невелико. Однако, проанализировав имеющиеся материалы, мы видим, что их количество постоянно увеличивалось. Именно эти люди, успешно окончив вместе с русскими юношами лучшее учебное заведение Кавказа, стали не только проводниками русской культуры среди горцев, но и истинными представителями российской военной и культурной элиты.
Кроме того, анализ социального состава воспитанников гимназии из горцев Северного Кавказа и наблюдающееся увеличение среди учащихся так называемых «поселян» показывает, что царское правительство стремилось дать образование наиболее способным и трудолюбивым детям, а не только представителям знатных и княжеских фамилий.
Для вовлечения северокавказского населения в социокультурное и военно-политическое пространства Российской Империи правительство разрабатывало и принимало к реализации различные направления и подходы. Одним из них, стало создание Собственного Его Императорского Величества конвоя из числа представителей так называемых высших сословий народов Северного Кавказа. Данный факт показателен во многих отношениях и, прежде всего, в позитивности решения вопроса, принятого царским правительством, а также в проявлении и раскрытии лучших национальных качеств народов северокавказского региона, в преданности и служении многих из них России.
1.2. Представители горских народов Северного Кавказа на службе в Собственном Его Императорского Величества конвое
Политическое и военное положение на Северном Кавказе в начале XIX века представляло немалые сложности для органов власти Российской Империи. Правительству приходилось решать проблемы, связанные с вхождением региона в состав Империи, по-преимуществу военным путем. В этот период активизировались набеги из Дагестана на Кавказскую линию и увеличилось число военных столкновений частей русских войск с отрядами осетинских князей, подстрекаемые Ираном в районе Военно-Грузинской дороги.92 Усложняли также обстановку и внешнеполитические события, связанные с русско-турецкими и русско-иранскими войнами.
76
Там же. Оп. 3. Д. 51. Л. 6–16.
77
ГАСК. Ф. 73. Оп. 1. Д. 48. Л. 132–137.
78
Там же. Л. 137–139.
79
Там же. Д. 181. Л. 140–142.
80
Там же. Л. 7–9.
81
Там же. Л. 11–12.
82
ГАСК. Ф. 73. Оп. 1. Д. 181. Л. 23, 27.
83
Там же. Оп. 3. Д. 51. Л. 6–7.
84
Там же. Л. 12–14.
85
Там же. Л. 15.
86
Там же. Л. 29.
87
Там же. Оп. 1. Д. 181. Л. 6–14.
88
ГАСК. Ф. 73. Оп. 1. Д. 22. Л. 54.
89
Там же. Д. 48. Л. 136, 141; Д. 181. Л. 11–14; Оп. 3. Д. 51. Л. 12.
90
ГАСК. Ф. 73. Д. 64. Л. 79. Д. 347. Л. 17.
91
Тройно Ф. П. Горская молодежь в русских учебных заведениях Северного Кавказа… С.271.
92
Вакили Абду-л-Фазл. Гафгазие ва Маджахедин-е Иран. Тегеран, 1967.