Страница 12 из 16
По окончанию боевых действий знаки отличия получили: орден Святой Анны 2-й степени – командир полуэскадрона Анзоров; орден Святой Анны 3-й степени – поручик Али Тамбиев; по полугодовому жалованию – ротмистр Едигаров и штабс-ротмистр Араблинский. Особое уважение военное начальство проявляло к служителям культа, они, как указывалось выше, проходили военную службу со своими соплеменниками и выполняли поставленные задачи. Так, по итогам заграничного похода эфендий Мутазали Алиев был пожалован золотою медалью за усердие с правом ее ношения на Анненской ленте.145
Участие северокавказского населения в качестве отдельных иррегулярных полков в военных действиях и несения сторожевой службы на территории Польши этим не заканчивалось. Так, в 1834 году главнокомандующий князь Паскевич Варшавский просил военного министра Чернышова направить взамен казацких двух полков кавказско-горские иррегулярные конные полки.146 Данный вопрос подробнее будет освещен нами в следующих разделах работы, однако, необходимо заметить, что из указанных полков формировались конные команды для пополнения личного состава Кавказско-Горского полуэскадрона. В 1839 году по указанию Бекендорфа в Варшаве была сформирована команда и направлена в г. Санкт-Петербург для несения конвойной службы.147
Рассматривая вопрос, связанный с подготовкой автохтонного населения Северного Кавказа к военной и гражданской службе в рядах Собственного Его Императорского Величества конвоя (Кавказско-Горского полуэскадрона), считаем необходимым указать на примеры такой службы бывших военнослужащих конвоя. По возвращению домой из столицы горцы считались на государственной службе и как уважаемые люди, как правило, занимали выборные должности в местной администрации или продолжали свою службу в качестве офицеров в регулярных частях российской армии.148 Так, в 1853 году в соответствии с заключением Военного Совета после окончания службы в конвое юнкера и векили, получавшие офицерские звания, имели возможность поступить на регулярную службу в войска Отдельного Кавказского корпуса на правах офицеров милиционеров. На один год в «нижних чинах» они числились прикомандированными к частям для получения навыков и знаний о службе в действующей армии на Кавказе и только после сдачи экзаменов по итогам года офицеры конвоя имели право быть зачисленными в регулярные войска.149
Согласно спискам, генералов, штаб- и обер-офицеров, служивших в разное время в полуэскадроне, на 1856 год в Отдельном Кавказском корпусе служили: генерал-лейтенант Султан-Азамат Гирей (татаро-адыгский род) с жалованием 1116 руб. 30 коп. и содержанием 1960 руб. в год; генерал-майор Игнатий Михайлович Туганов (осетин) с жалованием 888 руб.80 коп. и содержанием 924 руб. 80 коп в год; полковники Мусса Туганов (ногаец) и Батырбек Тамбиев (кабардинец) с жалованием, соответственно, в 390 и 419 руб.; майор князь Атажука Атажукин (кабардинец) с жалованием 657 руб. 10 коп. Офицеры полуэскадрона занимали также и административные должности: подполковник Фица Абдурахманов (кабардинец) являлся приставом бесланеевского народа закубанских армян с содержанием в размере 300 руб. в год; ротмистр Магомед-Герей Давлетиев Наурузов (ногаец) был аульным начальником аула Серкали с содержанием в 238 руб. 80 коп.; штабс-ротмистр князь Джамбот Докшукин (кабардинец) – член Кабардинского временного суда с содержанием в 329 руб.55 коп. Секретарем в этом же суде являлся подпоручик Магомет Шарданов (кабардинец) с содержанием в 220 руб.150 Конечно, не все «выпускники» полуэскадрона занимали руководящие должности в войсках. Так, например, представителей правого крыла Кавказской линии назначали в большей своей части в казачьи полки, расположенные на Северном Кавказе: Ставропольский, Хоперский, Черноморский, Лабинский линейный, Моздокский и другие казачьи полки.151
Нахождение в столице Российской Империи воинов, одетых в традиционную национальную одежду, было призвано свидетельствовать не об усилении военной мощи России, а о вовлечении Кавказа в политическое и культурно пространство Империи. Именно этому способствовала служба в конвое знатнейших и прославленных кавказских родов. Аджарские, Куденовы, Гукешевы, Шерелуковы, Анзоровы, Мехтулинские, Базоркины, Умциевы и др., служившие целыми родовыми кланами, из поколения в поколение приносили кавказскую культуру в столицу Империи, и сами становились проводниками российской политики, культуры и науки на Кавказе.
Таким образом, мы можем сделать выводы о том, что существующие в конвое правила свидетельствовали об уважительном отношении со стороны кавказского военного начальства к обычаям и религиозным предпочтениям горцев. Кроме того, царское правительство строго соблюдало закрепленную в адатах сословную иерархию, а не классовый принцип, мнение о котором господствовало в советской историографии. Наличие в воинском формировании служителей культа свидетельствует о несостоятельности тезисов, говорящих о противостоянии ислама и христианства на Кавказе, а показывает мирное сосуществование приверженцев двух религиозных направлений. Служба горских нардов в Собственном Его Императорского Величества конвое (Кавказско-Горском полуэскадроне), в первую очередь, опровергают теорию насильственной русификации жителей Северного Кавказа, а строгость в выборе кандидатов объяснялась тем, что необходимо было привлекать на службу тех представителей, которые впоследствии в силу своей благосклонности к российскому правительству и социальному статусу на Северном Кавказе смогли бы распространять русскую культуру среди своих народов и помогать в интеграции новых подданных в российскую политическую и общественную жизнь.
Служба различных горских народов Северного Кавказа в составе одного военного подразделения способствовало также знакомству и сближению автохтонного населения региона друг с другом, что было особенно важно для обстановки на Кавказе в XIX веке. Усилиями царского правительства были прекращены междоусобные войны различных северокавказских народов. Необходимо отметить также, что участие горцев в составе полуэскадрона в военных операциях на территории Польши является примером формирующегося боевого содружества русской армии и национальных северокавказских воинских подразделений, о котором более подробно будет сказано ниже. В Императорском конвое частично формировался офицерский и кадровый состав для службы в национальных воинских частях, в русской регулярной армии и управленческих структурах российского типа при администрациях северокавказских областей, что создавало объективные и благоприятные условия в развитии интеграционных процессов на присоединенных к России территориях.
Глава II.
Создание горской милиции и ее служба в целях поддержки северокавказской администрации и российской армии
2.1. Правовые основы создания милицейских формирований из представителей горских народов Северного Кавказа и их взаимодействие с институтами приставства и старшин
Процесс вхождения Кавказа в состав Российской Империи являлся длительным и сложным по своей сути. Вопросы, связанные с юридическим признанием кавказских земель неотъемлемой частью России, решались путем заключения мирных договоров между Россией, Турцией и Персией, а также актами вхождения и присягами на верность, подписанными с кавказским населением. Однако интеграция местного населения Северного Кавказа в социально-политическую, общественную и культурную жизнь Российской Империи оставалась для царского правительства сложной проблемой, требующей многоплановых шагов и значительных усилий в ее решении.
145
Лейб-Гвардии Кавказско-горский полуэскадрон… С. 5.
146
РГВИА. Ф. 405 Оп. 6 Д. 28 «О сформировании двух конно-мусульманских полков и об отправлении их на службу в действующую армию» (14 июля 1834 г. – 11 января 1838 г.).
147
Там же. Д. 2837. Л. 17.
148
Там же. Д. 245. Л. 1.
149
Полное собрание законов Российской Империи. Второе собрание. Т. 28 (1853). С. 424. URL: http: //www.nlr.ru/e-res/law_r/search.php. 15 августа 2013 года.
150
Лейб-Гвардии Кавказско-горский полуэскадрон… С. 34–48.
151
Там же.