Первый Шаг

Я брёл среди деревьев, опустив веки и полностью сосредоточившись на звуках.

Шелест листвы, треск веток под ногами и причудливые завывания ветра высоко над головой, среди крон могучих деревьев причудливо переплетались с щебетанием птиц и стрекотом насекомых, с мягкой, но всё-таки слышимой поступью какого-то небольшого зверька, следующего за мной едва ли не попятам, с журчанием ручья… Вот он-то мне и был необходим.

Охотником я никогда не был. Следопытом – тоже. И вполне естественно, что я слабо себе представлял где можно найти необходимую мне живность. Киричи – мёртвая планета, на которой охотиться можно было разве что на бешеных псин и крыс, размером порою вымахивающих до метра, так что там столь необходимого сейчас опыта я тоже не приобрёл. Зато знания… Пока родители были живы я много читал, много учился. Даже ходил в нечто вроде школы. Недолго, правда, всего пару лет, но ведь ходил! А глядя на творящуюся вокруг разруху нельзя было не желать лучшей жизни, к которой могли привести только знания. Искателей вокруг было как, простите, дерьма, зато обученных специалистов на некогда процветающей планете теперь можно было пересчитать по пальцам. Конечно, специалистом я так и не стал, но кое-что всё ещё помнил. Например то, что если идти по течению ручья то можно прийти к реке или озеру, а вокруг крупных водоёмов должны обитать не менее крупные звери. Олени там, лоси… Хоть в живую на них погляжу, а не на выцветших иллюстрациях книг или дисплеях терминалов.

Я пошёл вдоль ручья и, спустя несколько минут, наткнулся на канаву, в которую тут же спрыгнул. Миг – и вот уже я в столь любимом мною обличье воздушного потока несусь среди деревьев, стараясь не пропустить мимо очередной поворот ручейка. Местность здесь неровная, холмистая, из-за чего поток воды шарахается в стороны, словно порядком выпивший грузчик. Конечно, я мог бы подняться повыше и уже оттуда следить за общим направлением ручья, но лиственный лес такой возможности не давал – уж слишком близко друг к другу росли деревья, сквозь кроны которых увидеть хоть что-то было малореально…

Но спустя почти полчаса полёта далеко впереди забрезжила купающаяся в солнечных лучах водяная гладь. Река…? Нет, совсем нет: уж слишком огромна, да и вода никуда течь не спешит. Озеро. Большое, гораздо больше, чем я себе представлял. Да, когда я покинул скалы, то с высоты птичьего полёта видел много рек и озёр, но вниз-то мне спуститься так и не довелось. Тогда всё моё внимание было сосредоточено на побеге и разглядывании общего пейзажа, а не на частностях.

Зато теперь я просто не мог найти слов, чтобы описать открывшуюся картину. Да, вроде как я попал в этот мир довольно давно, но всё ещё на насытился, - и уж точно не пресытился, - местными видами. И вряд ли это вообще когда-нибудь случится, как мне кажется. Слишком долго перед глазами мелькало бежизненное серое небо и такого же цвета металл... И кровь, изредка добавляющая в привычную гамму свежих красок.

Пара оленей отдыхала на пологом берегу, ничуть не беспокоясь о своей безопасности. Они представляли бы прекрасную добычу для хищников, если бы не массивные, отливающие лазурью рога и царящая вокруг атмосфера.

Страх.

В радиусе километра вокруг странных оленей не было видно ни единого живого существа. Птицы, мелкие зверьки, даже насекомые предпочли сбежать подальше. Я же, зависнув высоко в небе, думал над тем, стоит ли пытаться прикончить этих прелестных зверюшек. Нет, я не живодёр и без необходимости не стал бы убивать этих красивых существ, но задача от деревни сама себя не выполнит. Кто, если не олень подходит под критерий «крупное травоядное животное»?

Я скользнул взглядом по окрестностям и быстро обнаружил достаточно крупный булыжник, который за пару минут поднял достаточно высоко и так, чтобы отдыхающие звери ничего не заметили. Миг – и вот уже каменная громада летит вниз, на ничего не…

Внизу что-то затрещало, а в следующее мгновение мой снаряд с жутким грохотом разлетелся на кусочки. В воздухе ощутимо запахло озоном, олени неспешно поднялись на ноги и, синхронно посмотрев в мою сторону, потрусили к лесу, словно не их только что чуть не раздавил огромных камень, рухнувший с небес. В это мгновение я поблагодарил всех высших существ за то, что не бросился на них в рукопашную – вряд ли буквально разорвавший булыжник разряд можно было назвать физической атакой, неспособной повредить мою воздушную форму. Такая мощь без какого-либо напряжения…

Это точно, мать их так, олени?!

Провисев в воздухе ещё несколько минут я, наконец, переварил произошедшее и зарёкся когда-либо соваться к неизвестным существам. А к этим лазурным оленям – тем более. Разве что только когда научусь плевками дырявить скалы...

Везение? Да, оно есть у меня. Но будет ли мне всегда так везти?

◆◇◆◇◆

- … ни единого символа. Так что, Велья, из известных языков ему ни один не ясен. – Агнесса, сложив руки в замок и подперев подбородок, сидела за небольшим столом, пока Велья, пожилая знахарка, сновала вокруг двустороннего книжного шкафа. – Но парень, на первый взгляд, смышлёный, хоть и странный. Скорее всего полукровка или сбежавшая жертва какого-нибудь чародея…

- Подробности, дочка, подробности. Почему ты так решила? – Тихий голос знахарки напоминал шелест листвы и вроде как был слышен едва-едва, но в то же время необычайно отчётливо. Если Велья обращалась к кому-то, то этот человек просто не мог её не услышать. Агнесса прикрыла глаза и, втянув носом пахнущий травами воздух, ответила.

- Внешне он очень молод, но ведёт себя совсем не так, как парни его возраста. Не говорит, не ищет, чем бы себя занять… Вчера, после ужина, он просто поклонился и ушёл спать в выделенную ему комнату. Утром же, как моя дочурка сказала, он не спал. Сидел и… может, Мелли показалось, но он отращивал большой палец на руке. Потом… - Взгляд Агнессы остекленел – она с головой погрузилась в воспоминания, переживая их вновь. - … за завтраком, он быстро поел, попрощался с Киром и девочками, после чего просто замер. Он не реагировал ни на что, пока я не позвала его по имени. И в Алфавите Народов, как я уже говорила, он не узнал ни единого символа. Потом я описала его обязанности, как молодого холостого мужчины, проживающего в деревне, и он… Велья, он просто взял и ушёл на охоту! С пустыми руками! Нет, я понимаю, что у него артефактные кольца с заключенным в них кинжалом и одеждой, но хоть что-то он должен был с собой взять! Лук, арбалет, копье, на худой конец…!

- Тише, деточка, тише. Успокойся. – Старуха улыбнулась, продемонстрировав ряды ровных белоснежных зубов. – Да, он странный, но зла не желает, верно?

- Кто его знает… - Агнесса уткнулась лицом в ладони и задрожала. Голос её теперь звучал хрипло и очень печально. – Почему Кир предложил ему жить в нашем доме? Мы ведь могли просто отплатить за спасение серебром, благо, нам удалось кое-чего накопить. Почему он всем походит на своего отца?! Почему мы должны рисковать?!

- Он глава семьи, Агни, и не тебе его судить. И я не могу сказать, что он плохо исполняет свои обязанности. Твой сын… он храбрый, честолюбивый, упрямый… С ним ваш род не угаснет. Но если ты пойдёшь против его воли – он сломается. Это только внешне он словно несгибаемый стальной стержень. Внутри же… Ему ведь девятнадцать, верно?

- Да… - Выдохнула Агнесса, принявшись утирать слёзы.

- И он всё равно несёт на себе это бремя. С пятнадцати лет, дочка, с пятнадцати лет. Я не могу указывать тебе, как себя вести, но как мать… Продолжай его поддерживать. И не беспокойся. Всё будет хорошо.

Старушка аккуратно положила на стол толстый талмуд и, в два шага приблизившись к женщине, крепко её обняла.

Спустя четверть часа, когда рыдания стихли, знахарка отпрянула и, погладив женщину по длинным шелковистым волосам, продолжила.

- Завтра, а лучше даже сегодня, приведи вашего постояльца ко мне. Я попытаюсь обучить его с помощью Книги Мыслей. Она хоть и стара, но хотя бы основы языка за пару месяцев заложить получится. По крайней мере, я на это надеюсь. – Агнесса подняла покрасневшие глаза на старушку и улыбнулась благодарно. Велья – одна из немногих, кто поддерживал лишившуюся мужа женщину и её детей на протяжении пяти трудных лет. Агнесса как могла выражала свою благодарность, помогая старой знахарке с хозяйством, но всё равно чувствовала: этого мало.