Гонки на выживание

— Еще три слоя и мы трупы, — философски заметил Влад.

— Успеем, — отмахнулся Нико.

— Да? А потом что? Думаешь в нас больше стрелять не будут?

— Не будут. Если мы пройдем этот чертов коридор нас не смогут сразу найти, а к тому времени как найдут, будет либо слишком поздно что-то делать, либо все уже сделают.

— Заткнитесь. Иначе я вас придушу, — попросил Никита. Калечили его корабль, а эти придурки решили пофилософствовать. Другого времени не нашлось. — Может кто-то будет отстреливаться?

— Ага. Чтобы наемники обратили на нас такое же пристальное внимание, как и на пиратов. Они и без этого один раз уже попали.

Нико язвил. Просто защитная реакция организма, чтобы меньше бояться. В таком настроении возникало чувство, что от него что-то зависит и только он может влиять на дальнейшие события. А если еще и никто не будет отвлекать его своими бессмысленными разговорами, то он решит все проблемы этой вселенной. Наверное, так и возникает мания величия.

Никита отвернулся и хмуро уставился на экран демонстрирующий огненный ад, чудом не задевающий мечущийся как в припадке шумок. Таша на тот же экран смотрела с восторгом. Извращенка. Хотя возможно ее восторги относились к талантам ее вампира. А парень талантлив. То что в них серьезно попали только один раз было целиком его заслугой. Он умудрялся пролетать между парными лучами, что давным-давно теоретически было доказано как выдумка и «то, что не может существовать из-за суммарных температур». Шумок такие температуры выдержать не мог, но выдерживал и резво летел дальше наплевав на всякие теории.

Запускать ракеты никто, к счастью, не рисковал. Корабли носились на сумасшедших скоростях и точно прицелиться не было никакой возможности, а попасть ракетой по своим никому не хотелось. Как и запустить ее в далекий космос, чтобы через несколько сотен лет она встретилась с мирным и ничего не подозревающим кораблем. Впрочем, и без ракет было весело.

Наемники и пираты сближались, обмениваясь выстрелами. В шумок, похоже, никто специально не целился. А зачем? Куда он денется если уж оказался между ними? Случайных выстрелов Таллен мастерски избегал. Толи он, наконец, приноровился к управлению несовершенным, с его точки зрения, кораблем, толи первые попадания пропустил, чтобы удостовериться в прочности шумка и проверить быстроту восстановления курса после попадания. Некоторые пилоты так делали. Тем более, шумок принадлежит не Таллену, так что его и не жалко.

В какой-то момент шумок выскочил к кораблям наемников, непонятным образом из положения вверх в сетке координат переместившись в сторону и вниз. Еще одна невозможность доказанная теоретически. За несколько мгновений проскочил перед носами наемников, оставив беспорядочные выстрелы за собой, и, продемонстрировав следующий маневр из разряда «невозможно», вломился в корявый строй пиратов. Те очень обрадовались такому подарку судьбы и отметили прибытие дорогого гостя радостной стрельбой. Они попали. Во что угодно кроме шумка, резво продирающегося между ними, в одному Таллену известном направлении. Свалка с ее коридором принятия находилась в другой стороне.

Пока пираты старались попасть в увертливую мишень, а попадали в неловких приятелей, наемники подлетели вплотную и добавили к выстрелам пиратов свои. До бедолаг, наконец, дошло, что мелкий тулонский кораблик на данный момент не самая главная их проблема и они попытались сначала отстреливаться, а потом в дружном порыве бросились наутек. При этом убегали они целенаправленно преследуя шумок, покинувший их строй, к тому моменту превратившийся в нечто похожее на беспорядочно бегающее стадо взбесившихся коров. Даже грацией от коров они отличались мало. Возможно, пираты не поняли куда шумок так стремится, а возможно, думали, что он в последний момент свернет. Зря надеялись, конечно. Таллен стремился к свалке, он даже скорость сбросить не соизволил. Нико, если честно, уже начал жалеть, что все это затеял, но отступать было поздно.

Пассажиры шумка дружно вцепились во все, что под руки попало и с ужасом смотрели на растущую перед ними темную массу. Строй пиратов окончательно рассыпался и теперь расползался в разные стороны, наверное, они все еще надеялись перехватить кораблик с очень нужным им человеком на борту. Наемники, возможно от большого удивления, даже перестали стрелять. Они в отличие от всех остальных местные, отлично знают вокруг чего сформирована их свалка и давно вычислили куда держит путь тулонский кораблик.

Пиратов переловить они всегда успеют, им деваться некуда, что бы они там о себе ни думали. А посмотреть, как очередной безумец либо исчезнет в яркой вспышке, либо растворится в полной темноте, пробить которую не мог не только свет, но и любые другие излучения, было интересно. Жаль, что все, кому посчастливилось пролететь коридор принятия, отказываются говорить, что скрывает эта темнота. А нарушать раз принятый закон наемники не собирались, и позволять нарушать этот закон кому-то другому, тоже не позволяли. Несоблюдение их законов они считали неуважением к себе, со всеми вытекающими из этого последствиями.

— Никогда и никуда больше с вами не полечу, — прочувствовано заявил Никита, и шумок со всей дури протаранил скопление мелкого мусора перед свалкой, благодаря чему благополучно избавился от остатков верхнего слоя обшивки. — Особенно с фурией в качестве пилота. Кажется, я понял, почему их так называют…

Таллен что-то сказал на непонятном языке. По тональности сказанное напоминало толи что-то ободряющее, толи обыкновенный мат. Никита немедленно замолчал и задумался, обидеться или сначала узнать точный перевод. Он даже на экран перестал смотреть. А зря. Именно в этот момент началось самое интересное.

Пираты вдруг поняли, что шумок поворачивать не собирается и опять начали стрелять, за что и поплатились, получив сдачи со стороны наемников. Тем, наверное, было очень интересно разобьются беглецы или нет. Они сделали ставки, заняли места для лучшего обзора, а тут какие-то непонятливые чудаки пытаются сорвать представление. Непорядок.

Таллен тем временем вспомнил, как снижать скорость управляемого им корабля, и не теряя и секунды воспользовался этим. Бедный шумок протестующе вздрогнул, встал на дыбы и в таком положении пролетел между двумя полуразрушенными кораблями неизвестного вида. Впрочем, в другом положении между ними пролететь бы не получилось.

Нико как-то сразу припомнил мамины молитвы и честно попытался их повторить. Вдруг поможет? Никита и Влад, как никогда похожие, дружно смотрели на экран и тоже шевелили губами. Вряд ли молились, скорее призывали на голову Таллена кару небесную, а за одно и на голову Нико, за его столь оригинальные планы.

У шумка начались сплошные проблемы. Проблемы возникали в виде кораблей с вывороченными деталями, торчащими самым причудливым образом. Кораблей, которые приходилось пролетать насквозь, потому что облететь не было никакой возможности, и при этом гадать, есть ли дыра с другой стороны, или энергии того, что попало в несчастный кораблик хватило только на то, чтобы пробить его с одной стороны. А также просто кораблей, без заметных внешних повреждений, но слишком близко находившиеся друг возле друга, чтобы проход между ними считался менее опасным, чем возле их покалеченных собратьев.

Лабиринт. Самая сложная дорога в котором — самая правильная. Остальные ведут либо в тупик, либо в объятья хозяев свалки, в общем проще разбиться и не мучиться. Отличное чувство юмора у наемников Птирея. Они с восторгом рассказывали о своей свалке. Раздавали ее подробные планы, с указанием единственного места, где можно пролететь и добраться до центра милого их сердцу, очень оригинального, музея. Они сами предлагали попробовать там полетать, убедиться, что это возможно и стать одним из немногих, кто знает, что скрывает за собой абсолютная тьма. При этом, они честно признавались, что лезть в эту тьму не рискнули даже тогда, когда никакой свалки на этом месте еще не было. Мило. Самое интересное, что желающие появлялись. И вовсе не из-за сложившихся обстоятельств, как у пассажиров шумка, а потому, что интересно.