Страница 11 из 29
Практически весь день ушёл на более детальное планирование сего действа, выходили оба импровизированных отряда ближе к закату. Оба внедорожника оставались у мотеля — лишний шум был невыгоден. До определённого момента шли они вчетвером, Константин даже предпринимал попытки выторговать у Романа его спутницу в обмен на Александра, который практически всё время молчал, но в конце концов они так и разошлись в первоначальном составе в разные стороны.
Всю дорогу до обозначенного на карте единицей магазина мужчины смотрели друг на друга с недоверием. Они не обмолвились по пути ни словом и оба были уверены, что в случае угрозы для одного другой и пальцем во имя спасения товарища не пошевелит.
Константин так насторожен был по большей части из-за неординарных способностей своего спутника. Он боялся Александра и всячески старался не показывать это предательское чувство. Впрочем, к Роману он питал нечто подобное, но было в нём, в молодом человеке, одно весомое от Дубровского отличие — ничто, помимо общего желания выжить, не связывало его с Мариной.
Александру банально не пришлось по нраву поведение товарища. Конечно, играло роль и предчувствие, что что-то от него умалчивают. Вдобавок он видел, как Широков смотрит на Марину, но отчётливо понимал, что у него нет ни единого шанса — женщина никогда не обращала внимания на подобных индивидов. Оставалось опасаться только за свою жизнь, ведь на стороне Константина было явное силовое превосходство. Дубровский ни на минуту не сомневался, что в один момент ему в затылок могут вонзить нож, поэтому старался держать спутника в поле зрения.
— Я ведь вижу, что ты сидел, — перебирая консервы на полках одной из витрин, прервал тишину Александр. — Остаётся только спросить за что.
— Оказался не в том месте не в то время, — сухо ответил Широков, спрятав в рюкзак банки тушёнки с максимальным сроком хранения относительно текущей даты.
— Не верится, — мужчина подошёл к холодильникам с напитками. — И сколько раз это повторялось?
— Ну какое тебе дело, моль офисная? — Константин нахмурился.
— Я обратил внимание на твои отношения с парнишкой, — Дубровский положил в сумку несколько бутылок с негазированной минеральной водой, закинул поверх них двухлитровую бутылку колы, после чего направился к витрине с фильтрами. — Как бы ты ни отрицал, лидер среди вас двоих он.
— Я трижды сидел, — честно признался Широков, взглянув на собеседника. И как ему удалось понять, что именно эта точка для мужчины болезненная? — В первый раз действительно срок был ошибочный.
— И к чему это привело? — Александр не отрывался от чтения текста на упаковках. — Никогда, если честно, не понимал, как можно на ноги встать при наличии судимости.
— Без помощи — никак, — мужчина ухмыльнулся.
— Я не буду спрашивать, кто тебе помог, мне это не интересно, — Дубровский пожал плечами. — Лучше скажи, за что ты был судим.
— Не вдаваясь в подробности, в первый раз за умышленное убийство. Второй срок за мошенничество. Ну и убийство по неосторожности.
— Кого это ты невзлюбил? — Александр обернулся.
— Брат убил свою жену, а сел вместо него я. Не я один считал, что его на этом свете видеть не рады.
— Вершитель правосудия…
— Если суд не может наказать урода, это сделаю я.
— Не увлекайся, — на лице Дубровского появилась улыбка. — На тебя тоже судья найдётся. Будь то твой Рома любимый или я.
— А ты совсем смелый стал, — Константин, было видно, готов был взяться за оружие. — Я ведь и здесь тебя пришить могу.
— Тебе это не выгодно, — Александр положил в сумку пару кассет для фильтров. — Они не дураки. Особенно Марина. Что она о тебе подумает? — улыбка на лице его стала шире. — А мелкая? Дети гниль за версту чуют. Что-то я пока не заметил, чтобы она к тебе тянулась.
— Тебя почему тогда она не учуяла?
— Учуяла, Костик, — напыщенно фыркнул Дубровский. — Только поэтому я сейчас не торчу в той машине, а твою компанию терплю.
— Вот скажи, — Широков резко прижал Александра к витрине. Полки пошатнулись, что-то упало на пол. — Что она в тебе найти могла?
— Я не уголовник.
— Неужели так жить надоело?
***
Роман и Фатима двигались в противоположную сторону. Их целью, в отличие от другой пары, были дома. К удивлению, зомбированных на пути вообще не было — людей отсюда словно эвакуировали, а заражённых перебили где-то в другом месте. Это одновременно и радовало, и заставляло напрячься.
Электричество отсутствовало, поэтому домофон был бесполезным довеском к массивной металлической двери на входе в одну из высоток. Они подымались пешком всё выше и выше, пытаясь зайти в каждую квартиру. Почти все были заперты, а в открытых кто-то похозяйничал задолго до прихода сюда Фатимы и Романа.
Свою цель они нашли на девятом этаже. Там не было не души. Создавалось впечатление, что хозяева покинули своё гнёздышко ещё до начала всего этого «конца света». Фатима предположила про себя, что они могли уехать в отпуск в одну из тёплых стран или в командировку, а, быть может, они просто были в гостях у кого-то из родителей. В любом случае, они, скорее всего, были мертвы. Жуткая смерть — вне стен родного дома.
Почему именно они, а не он или она? Все стены в гостиной были увешаны рамками с фотографиями, и почти на каждой из них красовалась молодая пара. На вид им было явно не меньше тридцати. На одном из кадров красивая светловолосая девушка была беременной, а позади неё стоял русый мужчина. Те же, что и на остальных фотографиях. Вполне возможно, что ужас настиг их в роддоме. Фатиме стало жалко незнакомцев. Она даже было хотела из любопытства взглянуть на их остальные альбомы с ценными, по их мнению, кадрами, но, взглянув на роющегося в шкафах прихожей Романа, девушка поняла, что лучше бы ей поторопиться, ведь неизвестно было, кого и как скоро приведёт сюда их запах.
Да и просто обидно было, что её девичьи мечты о счастливой семейной жизни, скорее всего, останутся несбыточными.
Несмотря на то, что вся сложившаяся ситуация должна была Рому настораживать, он был полностью спокоен. Он нашёл несколько консервов на кухне и сгрузил их в сумку, после покидал туда какие-то приправы и соль с сахаром — опыт с мясом без каких-либо добавок к нему молодому человеку не понравился. На балконе под диванчиком стояли банки с вареньем, на которые молодой человек так же не постеснялся поднять свою мародёрскую руку, после чего Фатима окликнула его.
Войдя в спальню, девушка поначалу обомлела от размера кровати — она была действительно огромной. Позже что-то заставило заглянуть её в шкаф. И не зря — внутри был целый арсенал. Однако Рома быстро развеял туман из грёз.
— Пневматика, — с грустью вздохнул он, рассматривая коллекцию. — Почти бестолково всё.
— Почти?
— Разве что запугивать кого-то.
Не прошло и десяти минут, как они снова поднимались по этажам всё выше и выше. Сумки постепенно набивались не только едой, но и какой-никакой пластиковой посудой, антибиотиками и прочими полезными, на взгляд Фатимы, вещами. Она умудрилась засунуть туда даже чистое нижнее бельё.
Остановились они перед входом на последний, на двенадцатый этаж. Их настораживала приоткрытая дверь с кодовым замком. По своей массивности она не уступала входной двери в само здание. Вывод напрашивался сам: либо там кто-то был сейчас, либо кто-то успел похозяйничать до этого. Оба предположения не были особо оптимистичными. Однако внутри было тихо, поэтому Роман и Фатима всё-таки осмелились переступить через порог, прикрывая за собой дверь.
Весь этаж был выкуплен кем-то одним. На полу, вместо старой мелкой рыже-коричневой плитки советского образца, красовалась новая. Стены, в отличие от других этажей, были искусно расписаны краской в тон полу, у дверей стояли горшки с увядающими от нехватки влаги растениями. Что главное, двери были межкомнатными, а не какими-то там железными с невообразимой надёжностью. И все они не были заперты. Однако в конце концов подтвердилось не худшее из опасений — самое ценное кто-то уже забрал. Путникам достался только светодиодный фонарик, какие-то пряности и аптечка, наполовину забитая контрацептивами.