Страница 45 из 84
– Так я, в некоторой степени, и есть раб! – как-то уж сильно вдруг сник Михаил. – Да, да! Раб! Самый настоящий раб!!! – помутился его взор…
– Успокойся, Богдан! – засуетился Станислав. – Это не совсем так!.. Вернее, только отчасти…
– Пусть хоть и отчасти, но, тем не менее, так оно и есть! Тебе, Войцеховский, именно об этом хотелось бы сейчас со мной поговорить?!! – с негодованием смотрел он него.
– Всё! Всё! Успокойся!.. Не принимай всё так близко к сердцу! – попытался отмахнуться от него Станислав.
– Не затыкай мне рот, Войцеховский! – с нежданным накалом яростных страстей прокричал ему в лицо Михаил. – И запомни, запомни раз и навсегда: я и сам прекрасно помню о своём плебейском происхождении! Поэтому… попрошу тебя не утруждать себя тем, чтобы всё время напоминать мне об этом! Понял меня?!!
– Ну, всё! Всё!!! – хотел было коснуться его плеча Станислав – очевидно, чтобы успокоить. Но Михаил не позволил ему этого сделать, жёстко откинув его руку от себя. – Запомни, Войцеховский! Запомни раз и навсегда! Я всегда помнил, помню и буду помнить, что я плебей! Да, да! Тот самый плебей, который попросту заигрался в вельможного пана!
– Прекрати истерику!.. Прекрати!!! – крепко сжал его руку в своей руке Станислав, уже успевший осознать, что ситуация с другом нешуточная и начинает выходить из-под контроля.
– Не цепляйся за меня своими руками!!! – вырвал Михаил свою руки из его руки.
– Прямо-таки взбесился!.. Прекрати сейчас же истерику!!!
– Это не истерика, Станек!.. – ударил себя кулаком в грудь Михаил, – это усталость!.. Понимаешь ты меня, усталость!!! Усталость!!! Ты мне можешь объяснить, для чего ты то лижешь меня, то кусаешь? Для чего призываешь меня знать себе цену – и тут же самолично занижаешь планку моей самооценки донельзя?!.. Я ведь и без того мечусь между двух своих ролей, между двух своих предназначений, как между двух огней! А тут еще ты, со своими шпильками в самое моё сердце…
– Каких еще предназначений?.. – не понял его Станислав.
– Что тут непонятного?!! Две моих роли, два моих жизненных предназначения – это барин, который живёт в моем теле, и тот самый плебей, о котором ты мне с завидным постоянством напоминаешь каждые пять минут. Оба они раздирают меня на части!..
– Вот так сказа-а-ал!.. – присвистнул Станислав… – Ну, брат, ты совсем переутомился с дороги!!! И давно это у тебя?..
– Поверь на слово – всегда!!! Но особенно остро стало мучить, как третьего дня покинул родительский дом. Дерут меня два этих моих предназначения на две части, каждая в свою сторону тянет. Устал я от этого!.. – долго и болезненно выдохнул он. – Очень устал!!! Пора бы мне уже давно определить для себя, кто я больше по своей природе – батрак ли, барин ли – и двигаться уже этим путем. Но в последнее время всё отчетливее и отчетливее склоняюсь к тому, что никакой я не барин, а самый обыкновенный простолюдин! Пока ехал к тебе в Могилев, всю дорогу раздумывал: может, кинуть все к лешему – и учёбу в университете, и поездки по балам, и ходьбу по вернисажам да уехать домой в Каленевцы, в свой родной домишко, к родным своим людям, которые души во мне не чают. Странно!.. Как странно мы, люди, живём в этом мире!.. – простонал он со слезами на глазах. – Все те, которые тебя любят, лелеют тебя всем своим существом – живут в отдалении от тебя. Встречаешься с ними раз в сто лет. Те же, которые чужды твоей душе, твоему пониманию – всегда у тебя под боком. Сколько же нужно израсходовать жизненных ресурсов, времени, чтобы приспособиться к ним, понять, что они от тебя хотят и что тебе от них нужно…
– Эх, Михаська, Михаська, – с сочувствием вздохнул Станислав, – тебе, и в самом деле, надо было бы ещё хоть немного в родном доме пожить. Напитаться его энергетикой. Тогда бы и не сидел в печали. Тебя не что иное, как совесть, всё время гложет. Это она на тебя смертную тоску наводит, намекает на то, что плохо ты свой сыновний долг перед родителями выполняешь. На самом же деле ни в чем ты перед своими родителями не виноват!.. Не виноват ты, Михаська, что барин, который живёт в тебе, требует для себя достойной жизни. Никогда «голубая кровь», которая течет по твоим жилам, не позволит тебе жить в убогой деревне, не позволит тебе жить в нищете и серости. Она, «голубая твоя кровь», изничтожит тебя за это! Порвет в клочья! Даже и не сомневайся!!! Поэтому предлагаю тебе, прямо тут и прямо сейчас, решить для себя, кого в тебе больше – барина или простолюдина. И давай, на этот вопрос я отвечу тебе сам… Так вот, Михаська, в тебе больше барина. Да, да, барина!!! И больше никогда не терзай себя этой проблемой. Ты барин, и это аксиома!!! И первоочередная твоя задача, на данный момент – это стать независимым в финансовом отношении человеком. Для этого ты должен доучиться в университете! Затем…. получить достойное тебя место под солнцем! И я тебе с моими связями непременно помогу в этом. После этого, Михаська, ты с полной ответственностью начнешь помогать своим родителям. Только состоявшимся человеком ты сможешь принести им неоценимую пользу. Они будут гордиться своим образованным и богатым сыном, который сможет вытащить их из нищеты. И это будет куда действеннее и достойнее тебя, как личности высокого полета, нежели если ты с деревенскими мужиками будешь батрачить в поле да чистить навоз в свинарниках. Поверь, все это прекрасно понимают – и твои родители, и твои родственники, и все твои соседи по деревне. И не кори себя за то, что развлекаешься на балах. Ты не только там развлекаешься, ты приобретаешь там полезные связи. Только этот уровень знакомств, уровень высшего общества, в котором ты сейчас вращаешься, поможет тебе найти путь к вратам, указующим твой путь истинный. Так что – прочь хандру! Не пристало тебе сидеть в печали…
– Печаль – признак ума! – хмуро отшутился Михаил…
– Вот как?!! Печаль – признак ума?! – переспросил его Станислав. – В таком случае, братишка, если твоя сегодняшняя печаль и в самом деле эквивалентна твоему уму, то ума у тебя, Михаська, столько, что уму непостижимо!..
– Ай!.. Ну тебя!.. Ты всё со своими шуточками!.. – ударил его локтем в бок Михаил…
– А знаешь, Михаська, давай начистоту… Может, для полного счастья в жизни тебе не хватает денег? Честно сказать, я бы рад был предложить тебе очень хорошую сумму, но не знаю, как это сделать… Все думаю, думаю, как сделать так, чтобы дать тебе эти деньги и в то же время не обидеть тебя этим?..
– Войцеховский!.. Ты убил меня!!! – смотрел на него глазами, полными ужаса, Михаил…
– Я обидел тебя своим предложением? – побледнел Станислав. – Я не хотел этого, брат, прости! Понимаю, что эта тема очень щепетильная, но друзья имеют право об этом говорить. Нет в этом ничего зазорного!.. Сегодня я помогу тебе… Завтра, кто знает, может, я буду нуждаться в твоей финансовой поддержке.
– Ты меня убил! Убил!!! – все твердил Михаил, отрешённо держась за голову…
– Прости меня, Михаська!.. Прости!.. – искренне испугавшись за него, стал трясти его за плечо Станислав. – Я только хочу помочь тебе. От чистого сердца хочу помочь! Хочу, чтобы ты жил и ни в чём не нуждался. Чтобы без оглядки на бедность мог позволять себе то, что пожелает твоя душа. И я всё для этого сделаю! Слышишь, всё!!! – решительно воскликнул он. – Потребуется – найду тебе хорошую работу… Потребуется – невесту с хорошим приданым сыщу… Потребуется – не побоюсь отца твоего барона Ордоновского подрать на части и вытряхнуть из него всё то, чем он давным-давно обязан был поделиться с тобой сам. Потребуется – поделюсь с тобой своим капиталом. Но бедным ты у меня никогда не будешь! Слышишь меня, никогда!!! Хочу, чтобы ты ходил по вернисажам и скупал столько картин, сколько угодно твоей душе. Хочу, чтобы ты всегда был красиво одет и вращался только среди деликатных людей, потому что ты сам – самое что ни на есть деликатное создание!..
Михаил, не сводя со Станислава глаз, внимательно его слушал. Нет, не слушал… Он внимал каждому его слову. Неожиданно… он ухватил его за руку и крепко сжал ее в своей руке…