Земля

И что удивительно, сам я чувствовал себя вполне нормально, привыкнув к взрывным всплескам блаженства достаточно быстро. И уже с гораздо большей лёгкостью сносил их повторы. Только Вика осталась в стороне, не умея "курить кальян", однако ей в качестве компенсации достался ещё более сказочный приз, когда сёкая напялила на меня личину белобрысого и зеленоглазого ангелочка. Так что именно сибирячка едва не доконала меня в конце, тогда как пятнадцать гражданок Валенсии лишь слегка притомили.

Ну да ладно, думаю, вы получили представление о моей скорбной судьбе, которая, к счастью, постепенно облегчилась. За пару-тройку дней девушки основательно пресытились кальянным удовольствием и в дальнейшем ограничивались одной, максимум двумя затяжками, несмотря на то, что никто им не запрещал затягиваться больше. Так что весь поход по рабочим местам стал занимать не более получаса.

Вы, должно быть, подумали, что при таком количестве пользовательниц и их неуёмном аппетите моя работа пария была изнурительна и отнимала у меня бо́льшую часть дневного времени? Признаться, я и сам бы так подумал, если б не был тем самым работником. Хотите прикол? Как там говорил Задорнов: «Готовы, да?» Два часа в сутки. И это учитывая пожирание меня сёкаей перед сном. Максимум три часа. И то лишь пару раз такое было до отъезда на Форсу. Первый — это когда совладелицы решили устроить часовую оргию впятером, использовав меня в качестве сношаемого. Там было всё: и групповой секс, и запретные удовольствия, и кальян. В общем, дамы от души оторвались, проявляя недюжинную фантазию. А о второй "кондитерской" вечеринке я чуть позже напишу.

Но так или иначе, у меня оставалось достаточно много свободного времени, которое я мог посвятить программированию. Уже на второй день знакомства с Викторией Владимировной, мы обсудили с ней круг её научных интересов и что конкретно она ждёт от моей программы. «Почему так официально?» — спросите вы. Почему по имени и отчеству, ведь дистанция между нами вроде бы сократилась дальше некуда? А вот потому! И не только по имени и отчеству, друзья, но и неизменно на Вы. Когда Виктория становилась моим научным руководителем, она окутывалась своим ангельским обаянием, у неё изменялась манера речи, тембр голоса, даже внешность вроде бы становилась немного другой. Она будто бы превращалась в другого человека, с которым я не мог чувствовать себя на короткой ноге.

Бо́льшая часть наших деловых контактов с Викторией проходила в институте, где я просто не имел возможности ей тыкать, чтобы не выдать посторонним людям неформальную сторону наших отношений. Даже будучи с ней наедине, я не позволял себе фамильярности. Мы ни о чём специально не договаривались, но этот формат взаимодействия сам собой вышел и за пределы института. Так было просто удобнее и создавало должный настрой. Пока Вика оставалась Викторией Владимировной, я мог быть уверен, что она не начнёт вдруг ко мне приставать, не разложит меня на столе и не трахнет в излюбленой своей позиции амазонки. А она могла рассчитывать, что я буду внимательно слушать её, а не пялиться на шикарную грудь и не коситься на стройные ножки, пропуская половину сказанных фраз.

Виктория Владимировна сразу предупредила, что ей нужен зрелый и самостоятельный ученик, который умеет самоорганизовываться, способен планировать работу и решать поставленные перед ним задачи. И если я не потяну эту роль, то, значит, круг моих обязанностей сузится до работы секс-ублажителя. А отчитаться по научной командировке она, мол, сможет и сама и даже готова будет прикрыть мою несостоятельность, ежели такая вдруг обнаружится.

— Считай меня радикальной феминисткой, которая полагает, что если мужчина красив, то его роль преотлично может ограничиться постелью и лично для меня этого будет достаточно. А чтобы претендовать на что-то большее, нужно это большее заслужить. Пока что ты сумел заинтересовать меня своими деловыми качествами, теперь постарайся не разочаровать.

Эти слова её открыли для меня внезапную угрозу, вызвав в мыслях кучу волнений и страхов. А вдруг я не справлюсь? Вдруг не потяну? Что станет с моей диссертационной работой и позволит ли Мариша мне её закончить? Но тут сёкая неожиданно подбодрила меня, заверив, что и в науке сможет помогать своему любимому вкусняшке. Она, мол, уже преотлично изучила Викторию, почерпнула часть её знаний и сможет делать полезные подсказки в трудных ситуациях. Надо сказать, что слова Мары меня несколько приободрили. Не потому что я сходу положился на её помощь. Но они чисто психологически меня поддержали, позволив почувствовать себя уверенней.

Как показало потом будущее, большинство сложностей я сумел преодолеть сам, но и сёкая сдержала своё обещание, существенно облегчив мне жизнь самым неожиданным и приятным образом. Например, Лепницкая выдала мне весомый список своих научных трудов, опубликованных в иностранной печати, с требованием к её возвращению ознакомиться с ними и уяснить, с чем мне предстоит работать. Уезжала она всего на три дня, а у меня с английским, надо сказать, было неважно. А теперь представьте ситуацию: нахожу я в интернете одну из статей Виктории, открываю её, морально готовясь к интенсивному использованию гугл переводчика, вглядываюсь в текст, и тут на моих глазах английские слова и предложения превращаются в русские. Читай — не хочу, прям как самую натуральную родную речь. Надо ли говорить, как я обрадовался сюрпризу? О! Это стало вторым шикарнейшим подарком, сделанным мне духом. Первым, как вы помните, был мысленный набор текста на компьютере.

В общей совокупности всё это существенно облегчало моё вникание в научную деятельности Виктории и позволяло делать предварительные намётки для новых программных модулей.

Глава 15.3. Последние деньки перед путешествием

Подготовка к перемещению на Форсу заняла около шести дней. Честно говоря, я не имел понятия, что там готовилось и какие задачи требовали решения. Мариша проговорилась как-то, что с технической, а точнее с магической стороны переместиться было несложно. Требовало усилий организовать всё так, чтобы исчезновение двух граждан России на несколько десятков дней ни у кого не вызвало вопросов и подозрений. В нашем случае легендой стала поездка за рубеж, которую задерживало получение Шенгенской визы.

Виктория отправилась в Новосибирск, оформлять свою командировку, а я погрузился в чтение её статей, в процессе которого по подсказке Мары делал выписки для себя и формулировал вопросы к руководителю. Это, со слов сёкаи, было важным индикатором уровня моей компетенции, потому что именно по вопросам ученика Лепницкая обычно судила, насколько хорошо тот разобрался в предложенном к изучению материале.

Три дня пролетели достаточно быстро. Вернулась Виктория и тут же потребовала отчёт. Наша беседа с ней продолжалась около часа и приятно удивила сибирячку. Я увидел одобрение в её глазах, удостоился похвалы, и это меня очень порадовало. Впрочем, сей успех не помешал изголодавшейся по сексу леди в тот же вечер отыметь меня в своей излюбленной доминирующей манере. И сиё действие стало очередным подтверждением, что умственные способности мужчины — это конечно же хорошо, но и соблазнительная ангельская внешность его в не меньшем приоритете. И когда женское тело требует дань удовольствием, оно её получает. Так что обладателю больших зелёных глаз, белокурой шевелюры и смазливого анимэшного личика остаётся с этим смириться. Даже если все названные атрибуты — не более чем подстава похотливого духа.

На следующий день после приезда Лепницкой наши с ней визы были готовы. Виктория побеседовала с Юрковским и, под предлогом множества организационных дел, договорилась с ним о том, что мне можно не ходить в институт вплоть до моего возвращения из зарубежной поездки. Собственно, мы с Викой были уже готовы к отъезду и могли сделать это в любой момент, но Мариша сказала, что потребуется ещё парочка дней на организацию. И у меня почему-то сложилось ощущение, что она ждала чего-то, не связанного с нашей поездкой. Это читалось в глазах всех четырёх моих совладелиц. Они многозначительно переглядывались, смотрели на меня с каким-то особым предвкушением и очерёдность — кому и вслед за кем зарядить меня зелёной и оранжевой энергией — стали почему-то разыгрывать в бутылку. А на следующий день после получения Шенгенской визы, удовлетворяя хотелку Ринки, я ощутил вдруг, что тону в зелёном океане блаженства, прямо как пять дней назад, и на шее моей появился четвёртый зелёный листик.