Земля

«Она это серьезно? — удивился я. — Или прикалывается? Может сочиняет на ходу, фантазирует?»

— Таким образом, — продолжала тем временем объяснять Инна, — право пария на сохранение физического здоровья более не нарушается, и его можно к оранжевому удовольствию привлекать. Однако у Максима пока нет оранжевых меток. И в золотой дождик с ним поиграть можно только с его добровольного согласия и в такой форме, как он захочет. Поэтому я сейчас спрошу у нашего милого мальчика:

— Максик, ты хочешь стать ценнее… нет, привлекательнее в женских глазах в два раза и в два раза увеличить вожделение к себе? — поинтересовалась Инна. — М-м-м? Отвечай, сладенький мой.

Парень украдкой глянул на неё и робко кивнул. Лицо его выглядело бледноватым, и он явно не хотел принимать золотой дождь, но, видимо, решился попробовать.

— Какой ты умничка у меня, — промурлыкала ведущая и нежно поцеловала Максима в губы. — И как ты хочешь, чтобы я дала тебе эту порцию? Сделала это издалека или во время куннилингуса? Я бы тебе посоветовала второй вариант. Ты увлечёшься, очаруешься и не заметишь, как я всё проверну.

— Издалека, — попросил молодой человек.

— Подумай хорошенько. Так тебе сложнее будет. Я плохого не посоветую.

— Нет-нет, — помотал головой парень. — Я хочу сам… попробовать.

— Ох-ох, — ты выбрал самый трудный путь для новичка. — Если б ты раньше принимал золотой дождик, этот твой план был бы разумным, а так… Не передумаешь?

— Н…нет.

— Хочу добавить ещё кое-что. Для первого оранжевого листика пять-шесть грамм женского золота это минимум. Однако если принять больше, то потом легче будет получить второй оранжевый лист, понимаешь? Тебе лучше сразу повысить планку, чтобы достигнуть хороших результатов.

— Я… я сам… хочу.

— Ну, ладно. Я не смею настаивать. Издалека, значит издалека.

Инна протянула свою камеру кому-то за пределами экрана, в кадр попала изящная женская ручка и аппарат забрала́. Потом Инна подошла к Максиму и встала над ним, так что лицо его оказалось между её ног.

Изображение снова переключилось на другой ракурс, из которого камера приближалась к девушке и молодому человеку. Видимо, снимал теперь оператор, которому ведущая аппарат свой отдала. Инна и Максим в этот раз зафиксировались крупным планом. А если быть более точным, то в пределы изображения попадало мужское лицо и нависшая сверху женская промежность, покрытая густым ворсом рыжих волос, подстриженных примерно до сантиметровой длины. При этом половые губки были слегка раздвинуты, демонстрируя розовую сердцевинку со слегка приоткрытым входом во влагалище и небольшим холмиком над ним, на конце которого виднелась уринальная дырочка. Клитор девушки был небольших размеров и крепенькой кнопочкой просматривался сквозь волосы чуть выше.

— Ты готов? — спросила Инна, и парень кивнул. — Тогда открой рот пошире, ещё шире. Вот так. И высуни язык наружу подальше, как будто показываешь своё горло врачу.

Максим моргнул, закрыл рот и спросил:

— Зачем? Не надо так. Просто… немного в рот и всё. А дальше я сам.

— Блин, совсем не послушный. Ты меня расстраиваешь, Максим. Ну, хорошо, просто открой рот.

Парень послушался, и женская киска хищно нависла над его губами. Она слегка выгнулась наружу, ещё больше открывая зев во влагалище, словно бы тужилась, потом сжалась и снова выгнулась, затем снова сжалась.

— Не получается, — с улыбкой сказала Инна. — Ты должен мне немного помочь. Полижи мою кисулю.

Максим потянулся языком к женским прелестям, потом глаза его расширились, он отстранился и отрицательно мотнул головой.

— В чём дело, золотко? — поинтересовалась женщина и в этот раз в голосе её прозвучали металлические нотки. — Ты раб зелёного удовольствия, не забывай об этом, поэтому не имеешь права мне отказывать в куннилингусе. Вернее отказать ты можешь попытаться, конечно, но в этом случае я вправе взять это удовольствие силой.

— Я стану лизать, и ты написаешь мне? — высказал свои опасения Максим.

— Ох, да нет же, я не могу, — заверила его девушка. — Ты разрешил мне инициировать себя только с расстояния, поэтому лишь так мне позволено это сделать. Моя киска не должна касаться твоих губ или языка, когда я начну. Иначе по законам Форсу меня ждёт наказание. Так что не беспокойся об этом и порадуй меня.

Молодой человек подозрительно посмотрел на неё и провёл языком между пушистыми валиками, заставляя их приоткрыться ещё больше.

— М-м-м-х-х-х, — томно выдохнула Инна и ещё раз выгнула свою киску наружу, подставляясь под ласки языка, как благодарная кошка подставляет спинку, когда её гладят. — Да, хорошо… теперь посередине. Поводи кончиком язычка здесь. О, да! Надавливай, массируй! Да!

Я смотрел на экран, заворожённо наблюдая, как сладострастно выгибается вагина под ласками языка, и млел. У меня самого слюнки потекли от такого сказочного зрелища. А потом капельки смазки стали вытягиваться из влагалища и Максим жадно ловил их на лету. Взор его затуманился, он основательно так прибалдел, и все его действия воспринимались очень классно.

— А-а-ах, — простонала Инна, и смазка обильнее потекла из её влагалища. Девушка стала приподниматься вверх, а язык всё тянулся и тянулся к её киске, собирая ниточки смазки и забрасывая их в рот, возбуждённо причмокивающий губами.

Инна упёрлась парню ладонью в лоб, отодвигая его рот от себя, чуть-чуть сдвинулась вниз, уводя свои капли, и язык потянулся следом за лакомством, далеко высовываясь изо рта.

(Сцена золотого дождя вырезана, вы найдёте её в оригинальной версии книги).

— Ну, всё-всё, уже всё закончилось, — ворковала она довольным голосом. — Дыши носом: вдо-о-ох — вы-ы-ыдох, вдо-о-ох — вы-ы-ыдох. Вот так, вот так, — хвалила она, когда парень начал дышать. — У-у-умничка ты мой! Какой же ты умничка! Герой! Настоящий герой: столько принять с первого раза! У-у-у-ух, это классно было! — добавила она и рассмеялась.

Рука Инны, не переставая, гладила Максима по пульсирующему горлу, совершая какой-то специфический массаж. И тот, похоже, отлично действовал, потому что молодой человек постепенно затихал и глотка его расслаблялась.

— Ох уж этот проклятый рвотный рефлекс, — сетовала рыжая девица. — Постоянно мешает начинающим париям. Но мы его обманули, мы победили, мой хороший. Вот так, молодец!

Молодой человек со стоном набрал в грудь воздуха и разрыдался, вздрагивая плечами.

— Эй, ну чего ты, чего! — рассмеялась Инна и прижала его к себе обеими руками. — Сейчас поздно уже плакать, когда ты так здорово справился с испытанием. Это же круто, круто! Ну-ка, не реви, не реви, кому говорю! — Потребовала она строго. — Голову вверх, не прикрывай подбородком! Сейчас снимем на память твой триумф! Ну-ка. Вот!

Камера накатила на шею, выхватывая зелёную веточку крупным планом, оба листика на которой смотрели вправо. И я к изумлению своему увидел, как с левой от неё стороны быстро окрашивается участок кожи сперва в желтоватый, а потом и в оранжевый цвет. Пигментное пятнышко уплотнилось и превратилось в листик, который буквально засиял изнутри и стал ярко светиться.

«Это спецэффекты какие-то?! — обескураженно подумал я. — Видеоэффекты? Компьютерная графика?! Как они это сделали?!»

— Да! Класс! — обрадованно смеялась тем временем Инна. — Так здорово справился, что впору плясать. У тебя просто замечательный листик на шее появился! Всё, сиди, успокаивайся и переводи дух. Через минутку ты получишь в награду вкусненький куннилингус.

Сноски и пояснения:

[1] Логическая нестыковка. Казалось бы почему нельзя использовать париев без оранжевых листиков в оранжевом удовольствии? Ведь первый же появившийся оранжевый листик устранит какой бы то ни было вред.

Это юридический парадокс, который намеренно не стали распутывать, чтобы защитить париев, не желающих принимать ЗД. Пока оранжевого листика на шее пария нет, ЗД на него вредно влияет, значит юридически из соображений здоровья ему нельзя его принимать.