Цитадель тайны

Йоми, напрочь позабыв и о сожалениях что она навеяла бас-гитара, подошел к товарищам, искренне жалея, что не подключил её. Его руки дрожали от желания коснуться струн, извлечь из них звуки, которые оттенили бы нежные ноты фортепиано. Когда Уно подобрался ко второму куплету, более энергичному, голос его сорвался и затих.

— Я так не могу, — пробормотал он, пятясь прочь от синтезатора и качая головой. — Где Юки и Андо? Почему я не помню, когда их не стало. Мы же ведь были вместе, когда это, — он развел руками, — когда все это началось. Где они? Где?

Но ответ на этот вопрос никому не был известен.

Уно вздохнул и направился к двери, где помедлил чуть-чуть, а затем повернулся к товарищам.

— Вы здесь будете? — спросил он.

Йоми пожал плечами в ответ и глянул на Амэ, стоявшего с опущенной головой.

— Как хотите, а я пойду наверх, — он ткнул пальцем в потолок, — поиграю в компьютер, пристрелю пару сотен каких-нибудь зомби. Может, полегчает.

Амэ, сглотнув слезы, выдернул шлей и, продолжая сжимать кулаки, отправился следом за Уно. Йоми оглянулся, чтобы еще раз увидеть гитару, как две капли похожую на ту, что была у негокогда-то, и бегом бросился догонять друзей.

Они были уже у лестницы, когда он выскочил в коридор.

— А, вот вы где, — послышался голос Лилин.

— Ага, — буркнул Уно.

Он окинул Лилин хмурым взглядом и, протиснувшись мимо, вышел на лестницу. Амэ прошел мимо Лилин молча и не поднимая головы.

— Уно, подожди! — закричал Йоми, поравнявшись с Лилин.

Глупо улыбнувшись, он зачем-то пожал плечами и прошел мимо.

— Уно! Почему ты вдруг вспомнил о них, мы ведь решили не говорить о них? Не вспоминать никогда?

— Почему я не могу вспомнить друзей, мне их не хватает, — донесся его голос издалека.

Йоми остановился, не в силах сделать следующий шаг, чтобы подняться еще на одну ступеньку, и прислонился к прохладной стене. Темнота лестничной площадки сгустилась, когда погас свет в гостиной.

— Им тоже вас не хватает, ребята, но вы еще неготовы. Совсем не готовы, — пробормотала себе под нос Лилин. — И, похоже, встреча эта опять переносится на неопределенное время.

8 глава

Иногда Йоми казалось, что в Уно скрываются десятки личностей, которые между собой не знакомы. Только что он был сам не свой от того, что увидел музыкальные инструменты, которые напомнили о друзьях, и вот уже как ни в чем не бывало сидит за компьютером, вцепившись в джойстик и остервенело вдавливая кнопку-курок. Казалось, что скоро электронная кровь зомби начет выплескиваться из монитора.

А Йоми уже в который раз почувствовал себя виноватым, да еще и самым неосведомленный. В последнее времяему все чаще что-то мерещиться.

Амэ сидел рядом и, нервно покусывая ногти, заворожено наблюдал за тем, как со всех сторон лезут зомби, падают замертво, разлетаясь кровавыми лохмотьями.

— Ладно, ребята. Вы как хотите, а я пошла. Разберетесь без меня, что к чему?

— Куда ты? — голос Йоми прозвучал испуганно.

Уно фыркнул, давясь смехом.

— Не хочется что-то мне здесь ночевать, — ответила девушка, — а уже поздно.

— Почему? Здесь же удобнее и безопаснее.

— Я здесь достаточно времени провела, — пробормотала она, прислонившись к стене. — Как представлю, что над головой несколько десятков метров камня, в дрожь бросает. Надеюсь, мне больше этот бункер не понадобится. По крайней мере, по прямому назначению.

Лилин никого не позвала с собой, хотя Йоми ждал, что позовет. Несколько мгновений она просто стояла и смотрела, ничего не говоря. И едва заметно качала головой.

Амэ, сидевший рядом с Йоми, демонстративно отвернулся и принялся рассматривать ногти, теперь опять аккуратно подстриженные. Уно продолжал играть, ни на что не обращая внимания. Он мог провести за игрой всю ночь, а Амэ собирался, едва Лилин скроется за дверью, отправиться в студию. Йоми и сам склонялся к тому же. Ему хотелось почувствовать упругие струны на кончиках пальцев. А еще он чувствовал, чточто-то не так.

Время вдруг побежало быстрее, только что Лилин стояла и качала головой, целую вечность, но когда Йоми на мгновение отвел взгляд, как будто исчезла. Она была уже на полпути к двери. Он собрался было окликнуть ее, с просьбой подождать его, но Уно опередил.

— Лилин, — крикнул он, оторвавшись от монитора и с хода закрыв игру нажатием ведомого лишь ему сочетания клавиш, — подожди минутку. Я хотел у тебя кое-что спросить.

— Да? — она остановилась и повернулась, но назад не пошла.

— Тут у тебя в компьютере время очень сильно сбилось, и дата. Мало того, что в компьютере на календаре сейчас зима, так и год черт знает какой. Я хотел исправить, но…

— Там нет никакой ошибки, сейчас действительно зима, правда, только по календарю, климат очень сильно изменился. Вы наверно и самизаметили это?

— Но год?

— А что год?

— Какой сейчас год? Там указан две тысячи стосороквторой.

Лилин выдержала паузу и, глубоко вздохнув, опустила голову.

— Там все правильно, — ответила она, глянув на гостей.

Никогда прежде Йоми не видел во взгляде человека столько боли.

— То есть как, правильно? — искренне изумился Уно.

В установившейся тишине его голос прозвучал несколько истерично. Он вскочил на ноги, кресло укатилось к стене, и замер, не сделав и шага. Он бестолково переминался, а Амэ и Йоми как сидели, так и остались сидеть.

— Посмотрите на это, — Лилин указала на отшлифованную временем доску с зарубками, которую, подойдя, подняла с пола, — ничего не напоминает?

— А я знаю! — просиял Амэ, подавшись вперед. — Это как в той книге, не помню название, о бедняге, попавшем на необитаемый остров. Он прожитые дни отмечал зарубками. Я, когда читал, представлял себе нечто подобное.

— Про Робинзона?

Амэ, улыбаясь во весь рот, закивал в ответ.

— Так и есть. Я начала делать эти зарубки шестнадцатого мая две тысячи двадцатьпятого года, на следующий день после того, как все это началось.

Йоми отвернулся, не в силах смотреть на боль, сквозившую в безжизненных сухих глазах Лилин, но лишь на миг.

— Здесь больше шести тысяч недель. Если точнее, — она пробежала взглядом по рифленой поверхностидоски, — точнее шесть тысяч сто сорок, я бросила это пустое занятие совсем недавно.

— Шесть тысяч сто сорок, — пробормотал Уно ошарашено, — это же… это же… Сколько это?

Лилин натянуто улыбнулась.

— Это… больше ста лет, — ответил Амэ, медленно и четко проговаривая слова.

На нем лица не было от шока. Бессмысленным взглядом он смотрел на свои руки, на растопыренные пальцы, с помощью которых только что подсчитал прошедшие годы.

— Да, намного больше, — согласилась Лилин, принявшись чересчур пристально рассматривать свой деревянный календарь, — намного.

— А почему мне кажется, что прошло не больше десяти? — этот вопрос Уно почти прошептал. — А почему мы до сих пор живы?

— Я не знаю, — ответилиЛилин, отставила доску в сторону и, резко отвернувшись, направилась к выходу.

Несколько мгновений тишину нарушали лишь легкие шаги Лилин.

— Ну, уж нет! — пробормотал Уно, тряхнув головой, словноотгоняя наваждение, и бросился догонять Лилин. — Что-то не хочется мне здесь ночевать.

Уно озвучил мысли, пришедшие всем им. От осознания того, что бункеру уже по меньшей мере полтора века стало не по себе. Человеческая цивилизация редко делала что-то на века, или даже на десятилетия, и потому те же самые десятки метров земли над головой, что еще полчаса назадказалисьнадежной защитой, стали вдруг подобны двум метрам над гробом.

Обратная дорога была похожа на ту, что они проделали несколько часов назад. Она сопровождалась точно таким же молчанием. Десятки, сотни, тысячи мелочей, в основномвоспоминания о скитаниях, одновременно пытались забраться в голову, мельтешили перед глазами, лишая способности мыслить.

В доме все было по-прежнему. Здесь, как и в бункере, не было ни единого намека на несколько прошедших десятилетии.