Страница 15 из 24
С этими словами он безжалостно прогнал Савамата. Савамата же привык почитать Великого Принца как отца и был готов уйти, как ему было сказано.
«Я сейчас же прикажу приготовить все, что вам нужно, – сказал Великий Принц. – А пока немедленно покиньте это место. И подумайте обо всем».
«Жаль. Впрочем, он на самом деле старый и мудрый человек», – сказал себе Савамата, втайне усмехаясь, но уехал со своими людьми.
Проехав несколько сотен ярдов, они увидели в поле холмик, к западу от которого протекал ручей. Все остановились около ручья и спешились со словами: «Отдохнем здесь».
Они складывали луки, стрелы и другое оружие, когда слуги, посланные Великим Принцем, принесли десять больших бочонков с сакэ, несколько лоханей суси, рыбу и птиц, все вплоть до уксуса и соли. Первым делом они подогрели сакэ и стали пить, каждый из своего кубка. Все были очень утомлены, ибо начали готовиться к битве накануне вечером и сражались до позднего утра. Быстро выпив по несколько чашек сакэ на пустой желудок, чтобы утолить жажду, они сильно опьянели и заснули мертвецким сном. Великий Принц послал также сухой травы, фуража и соевых бобов для лошадей. Они сняли седла, убрали уздечки и оставили лошадей на привязи. Лошади съели слишком много и улеглись рядом с людьми.
Ёго метался по своему дому до рассвета, отдавая приказы и убив много врагов, пока у него не осталось только несколько воинов, а сам он не выпустил все стрелы. Тогда он решил, что сражаться дальше бесполезно. Он надел верхнее платье погибшей женщины и собрал на голове волосы, как у служанки. Спрятав под одеждой меч, он, скрываясь в клубах дыма, выскочил и бросился в пруд к западу от дома. Затем он осторожно отплыл к зарослям тростника и оставался там, держась за корни плакучей ивы.
Когда дом сгорел, воины Савамата ворвались в него и сосчитали тех, кто погиб от стрел и от огня. Ёго слышал, как один из них громко спрашивал: «Где голова Ёго, будь он проклят?» – а двое отвечали: «Здесь!» или: «Нет, здесь!» Вскоре они уехали.
Когда, по его расчетам, они удалились на пару миль, прискакали от тридцати до сорока его воинов. Полагая, что их господин среди сгоревших, они громко плакали.
Когда Ёго увидел, что уже вернулось около пятидесяти-шестидесяти всадников, он закричал: «Я здесь!»
Услышав его голос, воины соскочили с коней и заплакали не менее громко, чем в первый раз, – теперь уже от счастья. Когда он выбрался на землю, его воины послали своих слуг домой – кто-то принес одежду, кто-то еду, кто-то – луки, стрелы и другое оружие, кто-то привел лошадей и взял седла.
Ёго облачился в одежду, немного поел и сказал: «Когда этой ночью на меня напали, я сначала подумал о том, чтобы укрыться среди холмов и спасти свою жизнь. Но я не хотел оставаться в памяти людей человеком, который бежал, поэтому поступил так. Итак, что, вы думаете, мы будем делать?»
«У него намного больше воинов, четыреста-пятьсот человек, – сказали его люди. – А у нас лишь около шестидесяти. Господин, таким малым числом мы не сможем сейчас ничего сделать. Вам следует собрать большую армию и затем уж сражаться».
«То, что говорите вы, конечно, правильно, – сказал Ёго. – Но вот что думаю я. Если бы я остался в доме, то сгорел бы заживо и не сидел бы здесь перед вами. Но я бежал, и потому не считаю себя живым. Если бы я показался перед вами в таком виде в другой день, это было бы позором для меня. Меня не интересует моя жизнь.
Поэтому вы собирайте армию и сражайтесь. Что касается меня, то я отправлюсь в его дом. Он полагает, что я заживо сгорел. Я покажу ему, что жив, и выстрелю в него, по крайней мере, один раз, прежде чем умру.
Вот что думаю я. Если я не сделаю этого, то разве не будут стыдиться меня мои будущие потомки? Я не хочу и думать о том, чтобы собрать армию и убить его позднее. Если вы не хотите рисковать своими жизнями, не нужно. Я отправлюсь один».
Сказав так, Ёго вскочил на коня и собрался уезжать один. И тогда даже те воины, которые предлагали отложить сражение, сказали: «Он прав. Больше об этом нечего говорить. Едем за ним».
«Я могу уверить вас в одном, – произнес Ёго. – Эти негодяи устали после ночного сражения и, должно быть, спят где-нибудь у ручья, или на солнечном склоне холма, или в дубовой роще неподалеку. Лошади их тоже наверняка расседланы, наелись и отдыхают. Луки не натянуты. Если мы нападем на них с громкими криками, то будь их даже тысяча, они ничего не смогут поделать. Если мы не сделаем этого сегодня, другого дня не будет. Те из вас, кто не хочет рисковать жизнью, оставайтесь без колебаний».
На нем был плащ цвета индиго поверх рубахи и охотничья шапочка из тростника. В колчане за его спиной было около тридцати стрел с двойными наконечниками, а в руках – большой лук, частично покрытый кожей. Меч у него тоже был совершенно новый, а лошадь – в «семь дюймов»[16], с брюхом каштанового цвета: великолепный скакун, который мог двигаться и вперед, и назад по воле седока.
Он пересчитал своих людей: свыше семидесяти всадников и свыше тридцати пеших, всего более сотни. Наверное, те, кто жил рядом, сразу узнали, что случилось, и примчались, до других же весть еще не дошла и они должны были прибыть позже.
Они двинулись по следу Савамата. Когда они проходили мимо дома Великого Принца, Ёго послал предупреждение: «На Тайра-но Корэмоти напали прошлой ночью, но он остался жив».
Великий Принц, и прежде полагавший, что это вполне вероятно, держал в доме два десятка воинов, двое из которых находились в смотровой башне. Ворота же были наглухо заперты. Посланец Ёго, получивший приказ не отзываться, передал предупреждение и сразу же отправился обратно.
Великий Принц спросил одного из дозорных: «Скажи мне, что ты видел? Ты внимательно смотрел?»
«Да, господин. В ста ярдах от нас по дороге быстро проехали около ста воинов. Они буквально улетели прочь, господин. Один из них ехал на большой лошади, на нем были плащ цвета индиго поверх желтой рубахи и охотничья шапочка. В нем было что-то величественное, и я догадался, что это командующий отрядом, господин».
«Это, должно быть, сам Ёго, – сказал Великий Принц. – Лошадь его. Я слышал, что это великолепный скакун. Если он нападает на такой лошади, кто может сопротивляться ему? Савамата суждено умереть плохой смертью. Он думает, что я сказал ему пустые слова; он ясно дал понять, что все сделал так, как нужно. Должно быть, он лежит где-то неподалеку от холма, утомленный сражением. Если Ёго нападет на него, все его люди погибнут. Можешь быть уверен – я тебе это говорю. Держи ворота наглухо закрытыми и не издавай ни звука. Возвращайся обратно в башню и следи за тем, что происходит».
Ёго послал вперед отряда одного из воинов, чтобы узнать, где Савамата. Воин вскоре вернулся и сказал: «Они едят и пьют на поле к югу от холма, здесь рядом. Некоторые лежат, другие кажутся больными».
Ёго был рад услышать это. Он отдал приказ нападать немедленно и сам помчался вперед, словно на крыльях. Он взобрался на холм по северному склону и затем с вершины бросился вниз по ровному южному склону. Закричав на вершине холма во всю силу легких и нещадно подгоняя лошадей, как в касагакэ[17], воины бросились в атаку.
Только сейчас Савамата-но Сиро и его люди вскочили на ноги и увидели их. Некоторых попытались схватить луки и стрелы, другие – надеть доспехи. Некоторые пробовали седлать коней. Кто-то оступился и упал в страхе. Часть бросилась бежать, оставив свои луки и стрелы. Некоторые схватили щиты и пытались сражаться. Лошади, перепуганные и сорвавшиеся с привязи, метались повсюду, страшно хрипя, так что никто не мог поймать их и накинуть уздечку. Некоторые лошади сбросили седоков и умчались прочь. Во время паники было застрелено от тридцати до сорока человек. Кое-кто бежал, даже не помышляя о том, чтобы вскочить на лошадь и сражаться.
Савамата погиб, и ему отрубили голову. Затем Ёго повел своих воинов к дому Савамата. Люди Савамата думали, что это возвращается их хозяин после победы в сражении. Довольные, они начали выносить еду, когда вдруг ворвались воины Ёго, подожгли дом и стали стрелять в каждого, кто пытался сопротивляться. Ёго послал в дом своих людей и приказал привести жену Савамата и ее служанок. Он заставил ее сесть на лошадь и одеть итимэгаса, чтобы никто не мог видеть ее лица. Служанку заставили одеться точно так же. Обе сидели рядом с Ёго на лошади, когда он приказал своим воинам поджечь все дома.
16
В среднем в Японии рост лошадей в ту эпоху не превышал 4-х футов: Рост же более высоких коней обозначали числом, на которое он превосходил 4 фута. Таким образом, «7 дюймов» – это 4 фута и 7 дюймов.
17
Касагакэ, «подвешенная шапка» – игра, в ходе которой соревнуются в стрельбе из лука со скачущей лошади. Первоначально в качестве мишени использовали шапки из тростника, отсюда и название. Аналогичная игра, в которой мишень двигалась, называлась инуои, «охота на собаку», по всей видимости потому, что мишенью была собака. В обеих играх использовали стрелы хикимэ. У таких стрел был тупой деревянный наконечник, чтобы не повредить мишень; кроме того, в древке делали отверстия, так что стрела в полете издавала свистящий звук. Такие стрелы также применялись в спортивных состязаниях и при исполнении некоторых ритуалов.