Страница 21 из 23
Год 1875-й, 3 августа, ночь. На большой тяжелой дубовой кровати сидит старик. Он невероятно высок и удивительно некрасив. Длинный нос, маленькие серые близко посаженные глаза. Весь он будто скроен не по размеру: невероятно длинные и худые руки и ноги, узкие плечи. Он что-то шепчет себе под нос, достает из-под подушки записку и ставит ее на туалетный столик. Смотрит на нее внимательно и остается совершенно недоволен. Нужно поставить так, чтобы было хорошо видно любому вошедшему, чтобы ее не сдул со столика случайный порыв ветра из окна, чтобы все было надежно. Он долго еще возится, бормоча и переставляя бумажный листочек то так, то эдак. Наконец остается доволен своей работой, укладывается на свою невероятно длинную постель и тщательно укрывает свои нелепые ноги шерстяным одеялом. Вот он уже спит, и мы можем подойти ближе. На листочке написана весьма странная фраза: «Если кажется, что я умер, то это не так». Этот старик, конечно, безумен, дамы и господа! Он боится осуждения, потери девственности, ограбления, приступа удушья, людей и одиночества. Он ненавидит детей. Он скуп, тщеславен, обидчив и никогда не выходит из дома без веревки. Это на случай пожара. Если случится пожар, то с помощью своей чудесной веревки он непременно спасется. Просто вылезет по ней из окна… Я же говорю вам, он безумен. Кстати, это наследственное – у него в роду были шизофреники. Зато он очень любит сказки. И вы тоже их любите, не так ли? «Русалочка», «Соловей», «Гадкий утенок», «Огниво», «Стойкий оловянный солдатик», «Тень», «Девочка со спичками»… Он написал более 400 сказок, его тепло принимают при дворе, его обожают дети и взрослые… А он детей ненавидит и больше всего на свете боится быть похороненным заживо. Спокойной ночи, Ганс Христиан. Уходим, дамы и господа, только тихо, пожалуйста. Завтра, 4 августа, он умрет. Этот день объявят в Дании днем траура, его придут хоронить тысячи людей, но среди них не будет ни одного его родственника. Так пусть хоть выспится сегодня, старый безумный сказочник, параноик, шизофреник и гений. Уходим тихо, я прошу вас.
Еще один щелчок пальцами, пожалуйста. Вместе со мной: раз, два, три…
Год 1905-й, март, частная психиатрическая больница. Внимательный доктор в пенсне и белом халате слушает своего пациента. «Я уверяю вас, я жил во все века, – нервно теребя карандаш, говорит невысокий человек с аккуратной бородкой, – вы это себе запишите!» – «Непременно запишу, дорогой Михаил Александрович, – спокойно отвечает доктор. – Вы не беспокойтесь. На сегодня, быть может, достаточно?» – «Нет, я не устал. Пожалуйста, послушайте! Я видел, как в конце первого тысячелетия в Киеве закладывали Десятинную церковь. Самолично участвовал в постройке готического собора. После расписывал стены Ватикана вместе с великими мастерами Ренессанса, понимаете вы или нет?!» – «Конечно, понимаю. – Приятный голос врача действует на пациента как колыбельная. – Понимаю и не имею никаких возражений. Постарайтесь поспать, а потом мы обязательно продолжим наш увлекательный разговор, я обещаю вам». Беспокойный пациент берет чистый лист бумаги и начинает быстро покрывать его карандашными набросками. Можете заглянуть аккуратно через плечо. Они великолепны.
Постарайтесь не задавать лишних вопросов, дамы и господа. Его нельзя беспокоить. А если и правда видел, участвовал и расписывал? Впрочем, нам с вами проще думать, что он безумен, не так ли? Отправимся дальше? Ах, простите, я не представила вам пациента. Врубель Михаил Александрович. «Царевна-Лебедь», «Девочка на фоне персидского ковра», «Демон сидящий», «Демон поверженный»… Третьяковская галерея, залы 32, 33 и 34. Да-да, совершенно верно, именно он иллюстрировал «Демона» Лермонтова. Да, вы правильно все помните, сам Лермонтов тоже страдал шизофренией.
К сожалению, время нашей экскурсии ограничено. Впрочем, мы с вами еще успеем пройти вот по этому коридору с бесчисленным количеством дверей. На каждой двери, как вы можете заметить, именная табличка с диагнозом. Прошу не толкаться и соблюдать тишину. Фотографировать можно.
Лев Толстой – фобии, депрессия, аффективно-агрессивная психика.
Сергей Есенин – маниакально-депрессивный психоз, склонность к самоубийству, осложненные наследственным алкоголизмом.
Максим Горький – суицидомания.
Александр Сергеевич Пушкин – депрессии, психопатия, агрессия.
Теннесси Уильямс – депрессии.
Эдгар Аллан По, Эрнест Хемингуэй – биполярные аффективные расстройства, паранойя, суицидомания.
Винсент Ван Гог – депрессия, эпилепсия, суицид.
Микеланджело и Эйнштейн – легкие формы аутизма, не стоит переживать, дамы и господа.
Людвиг ван Бетховен – маниакальные и депрессивные периоды биполярного расстройства.
Исаак Ньютон – шизофрения, биполярные расстройства.
Да, там по коридору дальше тоже двери. Нет, все посмотреть мы, к сожалению, не успеем, там очень много. Список знаменитых творческих личностей, оставивших след в искусстве и страдавших психическими заболеваниями, можно продолжать до бесконечности: Федор Достоевский, Франц Шуберт, Альфред Шнитке, Сальвадор Дали, Леонардо да Винчи, Никколо Паганини, Иоганн Себастьян Бах, Исаак Левитан, Зигмунд Фрейд, Иммануил Кант, Чарльз Диккенс, Вольфганг Амадей Моцарт, Лопе де Вега, Нострадамус, Жан-Батист Мольер, Франсиско Гойя, Оноре де Бальзак, Фридрих Ницше, Михаил Булгаков, Мэрилин Монро…
В общем, как справедливо заметил кто-то из великих… Ну почему обязательно тоже чокнутый, девушка? Совершенно не обязательно! Так вот, как заметил кто-то из великих: «Высокий ум безумию сосед, границы твердой между ними нет». На этой философской ноте мы заканчиваем нашу экскурсию. Вы можете приобрести сувенирную продукцию у выхода из нашего Музея Безумия. В ассортименте открытки с работами великих сумасшедших на одной стороне и списком психиатрических лечебниц с телефонами на другой. Также в нашей сувенирной лавке вы можете приобрести миниатюрные копии ружья Хемингуэя, пистолета и уха Ван Гога и подарочные бутылочки абсента в стиле Тулуз-Лотрека. Благодарю за внимание!
Жаль, что такого музея пока нет. Я подрабатывала бы там с большим удовольствием. И народ бы туда шел, уверена абсолютно. Ведь кто из нас не задумывался хотя бы раз в жизни: а не безумен ли я? Можно ли утверждать наверняка, что я в уме и здравом рассудке, а сумасшедшая бабка у метро – нет? Вообще не факт. Вдруг все те, кого мы считаем безумцами, просто получили ЗНАНИЕ, с которым не в состоянии справиться человеческий мозг? И это как раз они «нормальные», а я – не очень. Тут и факты подтягиваются: станет ли нормальный человек добровольно мазать на лицо белый грим, заводить роман с геем и становиться за четыре дня на пуанты? Лизнет ли нормальный человек на спор станцию метро «Охотный Ряд»? Гранитную стену метро. На спор. А? Наверное, нет. А я так делала. Вывод простой: границы между нормальностью и безумием очень призрачны. Мои личные – точно. Весенние – особенно. Весенне-влюбленные – нечего даже и обсуждать. И я, признаюсь, рада, что иногда впадаю в неадекват.
Малоизвестная актриса со мной совершенно, надо сказать, солидарна. У нас с ней, пожалуй, даже соревнование «Кто безбашеннее?». Золотой Кубок Дурки. Чемпионат по Идиотизму с Препятствиями. И на данный момент, увы, она уверенно вырывается вперед. Но я не сдаюсь. Весна же только началась!
Чужие
Просто чужие – это не страшно. Чужие люди, проблемы, радости и события. Что они тебе? Просто утренняя разминка пальцев при перемотке новостной ленты фейсбука. Мелькают картинки, судьбы, просьбы, глупости, новости. Мотаешь. Изучаешь. Ну просто так, чтобы быть в курсе происходящего вокруг. Чтобы не выпадать из информационного пространства. Что тут у нас сегодня? Женился. Родила. Запретили. Приняли. Славно погуляли. Выпили. Поели. Опять приняли. Во втором чтении уже приняли? Что ж вы, гады, делаете? Заняться вам нечем, что ли? Нечем – копайте. Ройте траншею для прокладки кабеля в глухую деревню под Новосибирском. Закатывайте свои белоснежные манжеты, снимайте дорогие итальянские пиджаки и начинайте рыть. И вот когда закончите, вспотеете, подумаете на свежем воздухе, испачкаете свои удивительно удобные ботинки в дерьме и грязи где-то под Красноуфимском, тогда только принимайте и запрещайте. И если будете продолжать принимать так же, как и раньше, то снова ройте. Ройте в сторону Камчатки, там много где кабеля не хватает. Обидно, что новостную ленту можно перемотать, а вас, увы, нельзя. Хотя…