Проводник

— Поможете мне?

— Да, конечно, — Исидо деловито вытащил нож. — Давайте я пойду по часовой, а вы мне навстречу. Так будет намного быстрее. Я немного запамятовал, как вы там говорили, шестой и восьмой зубы?

— Да, всё верно. Левая сторона.

Тяжело вздохнув, Макс поднял почти невесомый череп и, стараясь не встречаться взглядом со страшными высушенными глазницами, аккуратно подсунул лезвие между стиснутыми зубами. Собравшись с духом, поднажал на рукоятку. Связки в висках глухо хрустнули и нижняя челюсть неохотно приоткрылась.

Преодолевая брезгливость, бегло оглядел зубы.

Боже, тихий ужас, дырка на дырке. Стоматологом тут и не пахнет. Наверно бедняга хорошо помучился в своё время.

Отложив череп, потянулся за следующим.

— Джон, кажется, я нашёл, — тихо позвал Исидо.

Макс заворожено повернулся. Нет, не может быть. Неужели так буднично всё закончилось?

— Вы уверены?

— Да, смотрите, всё как вы и говорили, — Исидо развернул череп и аккуратно потянул вниз нижнюю челюсть кончиком ножа. — Вот, шестой и восьмой. Он?

— Да, он, — тяжело вздохнув, Макс замер с черепом в руке. — Бедный Майкл…

Вот и всё. Нашёл. Миссия завершена. А так уже привык к этому телу. И даже джунгли стали нравиться.

— Тогда нам надо спешить, — подсказал Исидо. — До ночи лучше бы отойти отсюда подальше и хорошенько замести следы.

— Да-да, конечно, — опомнился Макс.

Торопливо засунул череп в пластиковый кейс и пшикнул внутрь из баллончика.

Запахло едким запахом формальдегида. Макс невольно поморщился и заученно прижал язык к нёбу, чтобы не чихнуть.

Консервант не ахти конечно, но на пару деньков хватит, пока не придёт время закапывать. Алекс посоветовал то самое памятное место, где Мбисин и Бонту разрезали колючую проволоку. Самый лучший ориентир. По-крайней мере, за полсотни лет столб с колючкой не сместится ни на сантиметр. Группа в будущем будет ждать там.

Исидо закашлялся, отмахиваясь от едкого аэрозоля.

— Что это?

— Консервирующий состав. Для лучшего сохранения тканей, — Макс торопливо запрятал контейнер в рюкзак. — Всё, можно идти, — неприязненно покосился на алтарь. — Я вот что думаю, а не сжечь ли нам всю эту халабуду к чертям собачьим, а?

— Понимаю вас, — вздохнул Исидо. — Я бы и сам так поступил, но это будет слишком заметно. Нам сейчас позарез нужна хорошая фора по времени. Надо запутать следы.

— Да, вы правы, — Макс с сожалением закинул рюкзак на спину. — Времени у нас и вправду маловато. Мне ведь ещё надо бакшиш наводчику отдать.

— Как-как? — заинтересовался Исидо. — Бакшиш?

— Ну, то есть расплатиться за ценные сведения. Зажигалка и нож, помните?

— А-а-а, да-да, конечно…

Паренёк дожидался на том же месте, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.

— Молодец, не обманул, — улыбнулся Макс. — На, держи заслуженный приз, — потянулся в кармашек рюкзака.

В кустах едва слышно хрустнуло. Мбисин захрипел и повалился, судорожно стиснув шею. Между пальцев торчала крошечная оперённая стрелка.

— Твою же мать!

Макс рывком вскинул карабин. Шею пронзила резкая боль.

Глава 27

В лицо плеснули чем-то вонючим. Ошалело всхрапнув, Макс мотнул головой, прогоняя сонную одурь. Сознание балансировало на самой грани. Вроде бы даже Алекс пытался достучаться, о чём-то предупредить, но не смог. Похоже, местный шаман знает толк в парализующих ядах.

Взгляд с трудом сфокусировался на пылающем костре. Вокруг пламени истово выплясывали асматы, гортанно подвывая под ритмичный гул барабана.

Презрительно поглядывая на беснующуюся толпу, на противоположной стороне круга стоял Исидо, крепко примотанный к столбу толстой грубой верёвкой. На следующем в двух шагах обречённо поник паренёк-наводчик.

— Вот суки, поймали таки…

Сплюнув тягучую горькую слюну, Макс напрягся, пробуя верёвку на разрыв. Мышцы протестующе взвыли ноющей болью. Словно когда-то давным-давно во Вьетнаме, когда пьяные сослуживцы хорошенько отметелили в казарме втёмную.

— Ты проснулся, масса Джон?

Превозмогая боль, Макс медленно повернул голову. С соседних столбов с надеждой взирали окровавленные Мбисин и Бонту.

— Да, ребята, неплохо вас отделали, — сочувственно прохрипел Макс. — Сильно били?

Мбисин мучительно скривился и выплюнул кровавый сгусток.

— Не очень.

— Понятно. А костёр зачем? Будут нас жрать?

— Нет. Это дар тёмным духам. Будут забирать душу.

Макс тяжело вздохнул.

— Да-а-а, дела…

Похоже, и выбора никакого нет. Превратиться в зомби тоже весёленькая перспектива. И ещё большой вопрос, сможет ли Алекс вытащить из такой задницы. Так и придётся шляться безмозглым по джунглям.

— Ладно. Кто из них самый главный?

— Вон тот, голова крокодила, — Бонту пугливо покосился на пляшущую толпу. — Великий Вирему.

— Позови его, — нетерпеливо перебил Макс. — Мне нужно с ним поговорить.

Бонту испуганно втянул голову в плечи.

— Нет, нельзя, масса Джон.

— Почему нельзя? Опять бить будут?

— Вирему не надо звать. Он споёт песню смерти и сам придёт, — мрачно пояснил Мбисин. — Ты ведь тоже колдун, масса Джон. Не понимаю, зачем ты терпишь. Стань вперёд.

— В смысле, вперёд? — вытаращился Макс.

— Забери его душу первым. Слышишь, песня уже заканчивается? — торопливо пояснил Мбисин. — Духи скоро придут. Поговори с ними. Пусть они утащат его душу!

— М-м-м…

Макс не нашёлся с ответом. И смех и грех. Бедные ребята, это же надо на полном серьёзе нести такой бред…. Хотя… Фокус может и удастся. Если не калачом, так колдовством. Надо попытаться использовать местные суеверия на всю катушку. Думай, сыщик, думай…

Пронзительно взвыв, танцующие вдруг замерли как вкопанные. Вирему воздел руки к небу и затрясся, словно в припадке, что-то визгливо причитая. Хохепа, трудно узнаваемый в красной раскраске с головы до пят, как-то боком, боком, несмело поднёс отцу небольшую глиняную чашу.

Вирему свирепо рыкнул и принюхался к содержимому. Вытащил из чаши окровавленную куриную лапу и наслаждением слизнул кровь с длинных растопыренных коготков.

— Тьфу ты, господи, гадость-то какая, — брезгливо скривился Макс.

Шаман медленно оглядел притихших соплеменников. Словно впервые заметив Исидо, пошатывающейся походкой направился к пленнику. Следом робко засеменил Хохепа.

Пройдя мимо зажмурившегося от страха паренька-наводчика, Вирему остановился перед Исидо. Что-то неразборчиво бормоча, окунул куриную лапку в чашу и принялся рисовать кровью на груди пленника. Соплеменники как по команде рухнули в пыль и негромко завыли.

— Что он делает? — пробормотал Макс, не в силах оторваться от жутковатого зрелища.

— Зовёт духов, — едва слышно шепнул Мбисин.

— А потом?

— А потом даст ему выпить из чаши и заберёт душу.

— Так всё, зови его!

— Я не могу! — испуганно сжался Мбисин.

— Ну и чёрт с тобой, я сам! — рассвирепел Макс. — Эй, Вирему! — гаркнул что было сил. — Я хочу говорить с тобой!

Шаман замер и медленно повернулся, отыскивая взглядом святотатца, осмелившегося подать голос.

— Да я, — нетерпеливо повысил голос Макс. — Иди ко мне!

Вирему наклонился к сыну, что-то шепнувшему ему на ушко. Выслушав, зловеще ухмыльнулся.

— А-а-а, так вот кто там пищит. Что ж, так тому и быть. Когда духи выпьют душу белого, будет убирать за свиньями, пока они его не сожрут.

Помешивая лапкой зелье, небрежно кивнул почтительно внемлющему сыну.

— Идём. Духи не любят ждать.

Проходя мимо съёжившихся от страха Мбисина и Бонту, колдун остановился и гневно рявкнул:

— А вы, ничтожные черви! Как вы могли служить этому лживому белому псу!

Мбисин мрачно усмехнулся и с вызовом глянул на Вирему. Когда стоишь на пороге того, что даже страшнее чем смерть, уже всё равно кто стоит перед тобой. Пусть это даже и самый страшнейший из колдунов.